Рождественский подарок - Бинчи Мейв (лучшие книги онлайн txt) 📗
В этом году приближение праздника впервые не радовало ее. Она прикинула: на одной чаше весов — подготовка, нервотрепка и беготня, так что потом все кости ломит от усталости; на другой — удовольствие, которое получит от веселого Рождества все семейство, включая ее. Весы даже не качнулись, не то что не уравновесились. С тяжелым сердцем она призналась себе, что праздник не стоит таких жертв.
Этель не предприняла никаких радикальных шагов. Она вообще ничего не предприняла. Не купила елку, не развесила гирлянды и отправила всего шесть открыток — тем людям, которые действительно нуждались во внимании. Она не вела, как это случалось в предшествующие годы, возбужденных дискуссий о том, какого размера индейку заказать и в какое время поставить в духовку ветчину. Не писала списков, не бродила по магазинам до поздней ночи. Она возвращалась вечером с работы, готовила ужин, убирала со стола и мыла посуду, а затем усаживалась перед телевизором.
Наконец они заметили: что-то не так.
— Когда купишь елку, Этель? — доброжелательно поинтересовался муж.
— Елку? — Она посмотрела на него с недоумением, будто это был странный скандинавский обычай, мало распространенный в Ирландии.
Муж нахмурился.
— Шон в этом году привезет елку, — сказал он, метнув грозный взгляд на старшего сына.
— А что, пирожки уже готовы? — спросил Брайан, младший сын.
— Готовы? — подняла брови Этель.
— Ну, испечены или как там говорится. Как ты их обычно делаешь, в формочках? — Он был озадачен ее реакцией.
— Уверена, что их можно запросто купить в магазине, — ответила ему мать.
Муж Этель покачал головой, намекая Брайану на то, что продолжать этот разговор не стоит.
Они оставили эту тему.
На следующий день дочь Тереза сообщила остальным, что в морозилке индейки нет и никто ее даже не заказывал. Этель прибавила громкость телевизора, чтобы не слышать, о чем члены ее семьи совещаются на кухне.
Затем к ней вышла официальная делегация. Это было похоже на профсоюзную группу, направляющуюся в зал суда, или на активистов, доставивших ноту протеста в посольство.
— В этом году все будет по-другому, Этель. — Голос мужа звучал хрипло. Ему было неловко, он не привык произносить такие речи. — Мы поняли, что не выполняли свою часть обязанностей. Это несправедливо. Нет, не отрицай, мы уже все обсудили. Ты увидишь, что теперь все будет иначе.
— Мы все вымоем после рождественского обеда, — сказал Шон.
— Мы соберем и выбросим упаковочную бумагу от подарков, — добавил Брайан.
— А я покрою ореховой глазурью торт, — вставила Тереза. — Если ты, конечно, испечешь его…
Этель смотрела на них, переводя взгляд с одного на другого. На лице женщины сияла ее обычная теплая улыбка.
— Это было бы хорошо.
Фраза прозвучала как-то отстраненно. Она знала, что они ждут большего: вот сейчас она подпрыгнет, тут же наденет фартук и заявит: «Теперь, когда каждый из вас взял на себя по одной обязанности, я буду трудиться как заведенная, чтобы наверстать упущенное время». И пошло-поехало! Но у нее не было сил. Единственное, чего хотелось, чтобы они прекратили этот разговор.
Муж погладил ее по руке.
— Это не пустые обещания, Этель, ты ведь нас знаешь. У нас есть конкретные планы, и мы начнем их воплощать в жизнь еще до Рождества. Даже с завтрашнего дня. Пожалуйста, не заходи в кухню в течение некоторого времени. Нам нужно окончательно все оговорить.
Они удалились, а Этель откинулась на спинку кресла. Она не хотела наказывать их, не хотела играть на чувствах, требовать помощи. Даже если это и было победой, она за нее не боролась, не строила хитроумных планов.
Из кухни доносились приглушенные голоса. Ее родные прикидывали, наперебой что-то предлагали, поддакивали друг другу. Они отчаянно пытались компенсировать недостаток проявляемого внимания. Да-да, это всего лишь рассеянность: они мало ценили ее труд, потому что просто не замечали, как много она делает для них.
Им и в голову не приходило, что бытовые обязанности распределялись несправедливо: пятеро взрослых людей ежедневно ходят на работу или учебу, но только один из них вдобавок еще и делает все по дому.
Конечно, Этель давно могла уйти со службы и быть только женой и матерью. Но на данный момент поступить так было бы глупо: ведь скоро птенцы разлетятся из гнезда. Во всяком случае, так все предрекают. Сыновья и дочь уже копят на собственное жилье и отдают матери очень немного денег. К тому же это ее собственные дети. Ведь не будешь же упрашивать их, чтобы они тебя полностью содержали!
Нет, она сама виновата в том, что они и не задумывались, как много она трудилась и как устала. Но так было до сегодняшнего дня. А сейчас она с удовольствием прислушалась к их возбужденным голосам. «Милые мои, теперь-то вы все знаете». Может, и полезно было продемонстрировать им такую апатию и равнодушие ко всему, хотя она совершенно не собиралась разыгрывать перед ними спектакль.
На следующее утро домашние спросили у Этели, когда она собирается прийти из офиса.
— Как обычно, около половины седьмого, — ответила та.
— А можешь задержаться до половины восьмого?
Конечно, она может. Она с радостью посидит в баре с Мари, подругой с работы, которая постоянно твердила, что все семейство просто вытирает ноги об Этель. Но теперь можно будет ехидно заметить ей, что сегодня не нужно спешить домой именно потому, что все заняты подготовкой праздника для нее.
— Ты ведь можешь зайти в супермаркет, — посоветовала Тереза.
— А мне что, нужно что-то купить? — забеспокоилась Этель. Она-то думала, что они все возьмут на себя.
Тут Этель заметила, что сыновья усиленно делают сестре знаки.
— Я имела в виду, что ты можешь делать что хочешь, — уточнила Тереза.
— Вы ведь не забудете фольгу, да? — вновь встревожилась Этель. Если они займутся выпечкой, нужно, чтобы все необходимое было под рукой.
— Фольгу? — Они посмотрели на нее с удивлением.
— Может, мне вернуться пораньше и помочь вам?
В ответ все дружно запротестовали. Никто не желал, чтобы она участвовала в приготовлениях. Нет, ей обязательно нужно задержаться. Оставалось четыре дня до Рождества, и этот праздник будет непохожим на все предыдущие. «Подожди, дорогая, ты сама увидишь! Главное, погуляй где-нибудь и не приходи домой раньше назначенного часа».
На этом все разошлись — кто на работу, кто на учебу.
Этель заметила, что новый формат отношений не предполагал, однако, что домашние уберут за собой после завтрака. Но она тут же уверила себя, что это уж чересчур — возмущаться тем, что приходится помыть кастрюльку, пять чашек, пять тарелок и мисок для хлопьев. Она хотела оставить на кухне идеальный порядок, чтобы им было где развернуться вечером.
Интересно, почему они не достали кулинарные книги? Надо вытащить их и положить на видное место вместе со всеми рецептами, которые она вырезала из газет и складывала в стопку, скрепляя большой прищепкой. Ладно, пора перестать суетиться, а то так можно и на работу опоздать.
Мари была в восторге, когда подруга предложила вечером посидеть в баре.
— Что случилось? Они что, все уехали на Багамы без тебя или произошло еще что-то в этом роде? — поинтересовалась она.
Этель засмеялась. В этом была вся Мари, ни во что не ставившая семейные ценности. Она решила держать язык за зубами. Семья сделает ей подарок, но об этом пока молчок.
В офисе царила праздничная атмосфера, в новом году руководство обещало обновить всю мебель, поэтому сейчас старую распродавали по символическим ценам. Этель подумала, не нужен ли Шону компьютерный стол или, может, Брайану понадобится компьютерное кресло? Они в этом году заслужили поощрение. Но, возможно, мебель с распродажи покажется слишком убогим подарком, как будто мама пыталась сэкономить.
Когда Этель шла вечером по дорожке к дому, в голове у нее шумело от виски. Алкоголь должен был стать славной приправой к ожидавшему ее дома сюрпризу. С такими мыслями Этель уверенно приблизилась к двери и смело шагнула за порог.
