Тиран моей мечты (СИ) - Эрос Эви (книги бесплатно без регистрации полные .txt) 📗
Хотя… с чего я взяла, что Назар Миролюбович несдержан с сыном? — А ты будешь чай? Мальчик задумался.
— А какао нет? Я улыбнулась.
— Нет. Зато… зато у меня есть ватрушка.
— Ватрушка-а-а? — протянул Ярик, и глаза его загорелись. — Это я люблю.
— Значит, будешь ватрушку с чаем? — Буду.
И только я собиралась заняться заваркой, как в приемную вошел собственно Назар Миролюбович. Мрачный, но спокойный, и как всегда красивый до безобразия.
— Доброе утро, Тина, — поздоровался со мной, а потом нашел глазами Ярика — мальчик стоял возле шкафа с документами и с интересом рассматривал ряды из папок. — Так, ребенок. Иди-ка сюда.
Ребенок обернулся и подошел к отцу.
— Садись на диван, — Назар Миролюбович подвел Ярослава к нашему кожаному дивану в приемной и усадил на него сына, а затем начал выкладывать на журнальный столик разные «артефакты». — Вот планшет, наушники, книжка, вода, печенье.
Но не злоупотребляй. Тине не надоедай, ей работать надо. Все понял? — Ага, — ответил Ярик, сразу хватаясь за планшет.
Современный ребенок. — А она мне ватрушку обещала.
— Ватрушку? — Назар Миролюбович удивленно посмотрел на меня, и я, кажется, начала краснеть. — Но… Хм. Да, ватрушку можно. Только не объедайся. — Начальство дождалось кивка сына и обратилось уже ко мне: — Тина, пойдемте… на два слова.
Я послушно поспешила за Черным, и уже в кабинете, прикрыв дверь (но неплотно — Назар Миролюбович явно прислушивался к звукам из приемной), начальник сказал: — Приглядите за ним, хорошо? Мне не с кем больше его оставить. Няня у нас заболела очень неожиданно, а моя мама сейчас на Кипре отдыхает.
— А брат? — спросила я, и Назар Миролюбович чуть поморщился.
— Нет, — отрезал решительно, как приговор зачитывал. — Только учтите, Ярик — тот еще жук. Он вроде такой послушный, кивает, понимает все. А отвернетесь — и полезет куда-нибудь, куда не надо. Периодически смотрите на него, и я тоже буду выходить, проверять.
— Не волнуйтесь, — сказала я совершенно искренне. — Все будет в порядке.
— Надеюсь. А… — Назар Миролюбович вдруг чуть улыбнулся.
— Вы только что упоминали ватрушку. У вас еще одной нет? — Есть, — я кивнула и тоже улыбнулась. — Две.
— Прекрасно. Несите обе.
— А вы не лопнете? — Нет. Я крепкий. И… … И в этот момент в приемной что-то разбилось.
— Черт. Ярик! — взревел Черный, бросаясь обратно в соседнее помещение. Следом бросилась и я, а увидев, что именно разбилось, чуть не зарыдала от ужаса: заварочный чайник! Лучше бы он мою кружку разбил… — Ребенок! Кто тебя просил это трогать? — строго спросил Назар Миролюбович, доставая веник и совок из-за шкафа.
— Прости, пап, — повинился Ярик, сверкая лукавыми карими глазами. Действительно — жук! — Не прощу, пока убраться не поможешь. Сам напортачил — сам и убирай. И кстати, теперь никаких ватрушек. А если еще что-нибудь разобьешь, и без печенья останешься.
Ярослав обиженно засопел, но ничего не сказал — понимал справедливость взыскания. И взялся за веник.
За две минуты останки чайника и остатки чая были убраны с пола, и Назар Миролюбович нас покинул, попросив все же заварить ему любимый напиток прямо в чашке. И принести обещанное, но в количестве трех штук — раз Ярику не достанется.
Ребенок очень расстроился, и я, чтобы его утешить, сказала, когда Назар Миролюбович скрылся в своем кабинете: — Не переживай. Я в понедельник еще испеку, передам тебе с папой.
— Обещаешь? — он встрепенулся и перешел на «ты». Видимо, под впечатлением забыл свое желание казаться вежливым маленьким жуком.
— Обещаю.
Естественно, мне пришлось отменить все собеседования — какие собеседования с шестилетним ребенком в приемной? Это будет дурдом, а не собеседования.
Сидел спокойно Ярик примерно час. Потом начал ерзать на диване, сопеть, вздыхать. Дитю явно было скучно, и даже мультики не помогали.
Как я его понимаю! — Слушай, Ярик, — улыбнулась я, высовываясь из-за стойки. — А ты буквы знаешь? — Знаю, — ответил ребенок гордо.
— А читать умеешь? — Конечно.
— Хорошо читаешь? — Ага.
— А давай проверим? Я тебе фразу напишу, и если сможешь ее прочитать, получишь шоколадную конфету.
Я как раз недавно обнаружила наполовину съеденную коробку конфет в Лерином столе, а так как меня периодически тянуло на сладкое, позвонила ей и спросила, можно ли съесть эти конфеты. И, получив добро на поедание, постепенно методично уничтожала.
— Если, конечно, у тебя нет аллергии на шоколад, как у твоего папы.
— Неа, — ребенок радостно помотал головой. — У меня нет.
— Тогда я сейчас кое-что напишу, и если прочитаешь, будет тебе приз.
Я вытащила листок из принтера и сначала написала на нем фразу: «Мой папа очень важный начальник и не любит, когда с ним спорят», а затем переделала ее, переставив буквы в обратном порядке.
Получилось «Йом апап ьнечо йынжав киньлачан и ен тибюл, адгок с мин тяропс». Я переписала это на другой листок, усмехнулась и пошла с ним к Ярославу. Ну, отпрыск гениальности, сейчас посмотрим, унаследовал ли ты эту самую гениальность у своего отца. И не только гениальность, но и упорство с упрямством.
Конечно, это задание — слишком сложное для его возраста, но вдруг? Надоест — дам другое. Я в шесть лет обожала такие вот перевернутые фразочки больше обычных книг.
Чем дольше Ярик смотрел на выведенные мной буквы, тем сильнее у него открывался рот и таращились глаза.
— Что это?! — Это шифр. Сначала надо разгадать, а когда разгадаешь, сможешь прочитать.
Мальчишка нахмурился.
— Так нечестно! — Почему? — подмигнула ему я. — Все честно. Если прочитаешь, получишь конфету. Ну, будешь пытаться или сразу сдашься? Конечно, не мог он сдаться после подобных заявлений. Весь в отца.
— Я прочитаю! — Хорошо, — кивнула я и вернулась за свой стол. Даже интересно, справится ли он с этим заданием? И если да, то как быстро? Минут двадцать ребенок пыхтел над листочком, а потом из кабинета вышел Назар Миролюбович.
— У вас тут какая-то подозрительная тишина, — пробормотал он, оглядывая приемную.
— Я Ярику задание дала.
— Да? — Черный подошел к сыну, поизучал листочек. — Киньлачан… Это что за язык такой, Тина? — Оборотный это язык, — ответила я весело. — Язык-наоборот.
Вы тоже можете попробовать прочитать, Назар Миролюбович.
— Да я уже прочитал, — хмыкнул начальник, и я вздохнула.
Гений он и в Африке гений. — А вы, Тина, молодец.
И ушел обратно к себе. А я еще долго сидела и глупо улыбалась: он меня похвалил! Ярик, кстати, расшифровал мое послание примерно через полчаса. Получил от меня заветную конфету и тут же потребовал второе задание, но посложнее. Я зашифровала ему фразу «Четыре черненьких чумазеньких чертенка чертили черными чернилами чертеж» и пообещала за расшифровку две конфеты.
Тишина в приемной стояла почти два часа. Ярик читал, но временами его отвлекали вопросами и умилительными возгласами посетители Назара Миролюбовича, из-за чего мальчик сбивался и потом еще несколько минут дулся, как боевой хомяк.
Последний раз он так сбился перед приходом на работу генерального директора, который с удовольствием потискал сына своего зама, попросил меня сделать ему кофе и ушел к себе.
А когда я все сделала и вернулась обратно в приемную, Ярик был счастлив, словно котенок, которому обещали дать сливок.
— Я прочитал, Тина! И выдал мне зашифрованную фразу. Я улыбнулась.
— Молодец. Когда в школу пойдешь? На будущий год? — Ага.
— А уже сейчас можешь, сообразительный ты наш.
Я подпрыгнула, вдруг услышав голос Назара Миролюбовича за своей спиной.
— Хочу продлить ему детство.
Обернулась — Черный стоял в метре от нас с Яриком и смотрел на меня с удивительной теплотой во взгляде.
Я даже смутилась.
— Вы правильно делаете, Назар Миролюбович, — сказала тихо.
— Ни к чему детей слишком рано отдавать в школу. Семь лет — нормальный срок.
— Тина, — Ярослав дернул меня за рукав, — а ты мне конфеты обещала! И вот тут я испугалась. Мало ли, вдруг Черный принципиально против конфет?..
