Безумный - Джеймс Онли (книги бесплатно без регистрации txt, fb2) 📗
Адам закатил глаза.
— Экстрасенсорная хрень? Опять? Ты действительно веришь в эту чушь? — спросил Адам.
— Это не экстрасенсорная хрень. Это психометрия. Лукас прикасается к предметам, чтобы уловить впечатления. И я знаю, что он говорит правду, потому что проверял его. Я также видел, что происходит, когда его дар застает его врасплох. Кон научился... манипулировать способностями Лукаса, запечатлевая чувства и образы на предметах и оставляя их для него, чтобы Лукас случайно их нашел. Кон играет с ним.
Адам насмешливо хмыкнул.
— Похоже, у твоего парня определенный типаж.
— Я бы никогда так не сделал, — огрызнулся Август.
— Мы знаем, что не сделал бы, — успокаивал Ной, глядя на Адама. — Твой брат просто ведет себя как придурок. Мы пойдем потусуемся с Лукасом, пока ты не приедешь, на случай, если случится что-то непредвиденное. Не волнуйся.
Август почувствовал, что узел напряжения в груди ослаб.
— Спасибо. Лукас уходит с работы в четыре. Не могли бы вы проследить за ним до дома, но не показывайтесь ему на глаза.
Адам фыркнул.
— Серьезно?
Ной снова перевел взгляд на Адама и посмотрел на него.
— Да, конечно, так и сделаем.
— Спасибо, — снова сказал Август, на этот раз обращаясь непосредственно к Ною.
Как только Август вернулся в машину, он позвонил Каллиопе.
Она ответила на втором звонке.
— О, какая неожиданность, ты мне так редко звонишь. — Последовала секундная пауза, а затем Каллиопа поспешно спросила: — Подожди. Все в порядке, да? Ты ведь звонишь не для того, чтобы сказать, что кто-то умер. Верно?
— Что? Нет. Думаешь, меня бы послали передать сообщение о смерти?
— Ну, если бы все остальные умерли, может быть? — возразила она.
— Если бы моя семья погибла, мне бы, наверное, и в голову не пришло звонить кому-то, чтобы сообщить об этом.
— Вау, это честь для меня.
Не нужно быть гением, чтобы услышать сарказм в ее словах.
— Мне нужна услуга.
— Какая услуга, Лютик?
Август должен был сделать это еще вчера, но он... отвлекся.
— Мне нужно, чтобы ты проверила человека по имени Лоуренс Кон.
Послышался звук ногтей, стучащих по клавишам.
— Я полагаю, что это не девяностолетний Ларри Кон в доме престарелых в Боке.
Август нахмурился.
— Нет.
Каллиопа фыркнула.
— Ну, я надеюсь, что это не другой, потому что этот парень – гребаный агент ФБР.
— Да, это тот самый, — заверил ее Август.
— Ой, да ладно. Вы, ребята, издеваетесь надо мной, да? Не можете же вы на самом деле просить меня взломать ФБР?
У Августа не было на это времени.
— Этот человек – серийный убийца. У него есть сообщник. Есть шанс, что он сейчас активно удерживает и пытает женщин.
— Что мне искать? — со вздохом сказала Каллиопа.
— Кон здесь, в городе. Мне нужно знать, что он здесь делает, как долго намерен оставаться, и с кем он общался, находясь здесь. У него при себе значок, так что он либо на особом задании, либо переехал. Если Кон переехал, то велика вероятность, что он уже охотится на женщин в нашем районе.
— Каков его почерк?
— В Нью-Мексико он охотился в резервациях. На девушек и женщин из числа коренного населения. Рядом с нами нет резервации, но ясно, что он ищет уязвимые слои населения. Так что я бы начал с девушек из группы высокого риска. Но их будет нелегко отследить, когда секс-работники и наркоманы исчезают ежедневно.
Голос Каллиопы прозвучал угрюмо.
— Да, я этим занимаюсь. Насколько глубоко капнуть?
Август крепко сжал руль.
— Когда закончишь, я хочу, чтобы ты знала о нем больше, чем его проктолог.
— Поняла. Я свяжусь с тобой, когда у меня что-нибудь будет.
Каллиопа отключилась. Август чувствовал себя немного лучше, зная, что Каллиопа следит за Коном, а Адам и Ной присмотрят за Лукасом.
Он сомневался, что Лукас чувствует то же самое.
~
Августу нравилось позиционировать себя как профеминиста. Ему абсолютно пофиг, кого пытать – мужчину или женщину, если они того заслуживали. А Дороти Брайер заслужила. По его мнению, она была худшей из чудовищ. Та, которой доверили заботиться о детях, как о чужих, так и о своих собственных.
Она выглядела достаточно невинно. Если бы кто-нибудь увидел ее привязанной к металлическому раскладному стулу, то наверняка подумал бы, что Август – плохой парень. Так оно и было. Но она намного хуже. Она потела в своих брендовых леггинсах Lululemon и подходящей кофточке, ее конский хвост раскачивался, когда Дороти выкрикивала приглушенные проклятия в адрес Августа из-за заклеенного скотчем рта.
Обычно они паниковали, когда появлялись инструменты. Тогда понимали, что очаровать, подкупить или закричать не удастся. Они знали, что их вычислили. Дороти же... Она не испугалась, она пришла в ярость. Она что-то спрашивала у Августа.
Просто ради интереса, он сорвал скотч с ее рта.
— Простите, что вы сказали?
Она выдохнула через нос.
— Я сказала: ты хоть знаешь, кто я? Кто мой муж? Ты похитил не ту сучку, придурок.
Август знал, кто ее муж. Реджи Брайер. Магнат недвижимости. Август знал о Дороти все, потому что она публиковала все свои мысли и чувства в Интернете, используя социальные сети, чтобы вызвать сочувствие к своим больным или мертвым детям. Она сетовала на свою плохую генетику или ужасную судьбу. Спрашивала Бога, почему он продолжает забирать у нее детей.
— Ваш муж имеет хоть какое-то представление о том, кто вы? — спросил Август, проводя пальцами по хирургическим инструментам, разложенным на стерильном металлическом столе.
Вот он – малейший намек на страх, мгновенная паника, которую невозможно скрыть, какими бы лишенными чувств они ни были.
— Что, прости?
Август взял скальпель и поднес его к свету.
— Ваш муж знает, что вы сделали с его детьми? Что вы продолжаете делать с его детьми?
— Ты больной. Как ты смеешь говорить о моих детях. Ты даже представить себе не можешь, через какой ад я прошла. Моя жизнь – это кошмар.
С этими словами Дороти начала рыдать, настоящие слезы текли по ее лицу. Август схватил другой металлический складной стул и громко заскрежетал им по бетону, прежде чем сесть перед ней, облокотившись на спинку, лицом к Дороти.
— Дороти, давай обойдемся без театральных представлений. У меня иммунитет к слезам, рыданиям или мольбам. У меня от этого только голова болит.
Она деликатно фыркнула.
— Ты гребаный монстр.
— Я монстр, ты монстр, — усмехнулся Август, медленно проводя скальпелем по ее предплечью. Дороти даже не вскрикнула, а только зашипела, когда кровь расцвела на ее белоснежной кофточке. Теперь Дороти смотрела на Августа, ее слезы исчезли так же быстро, как и появились.
— Она была дорогой, придурок.
Август думал, что это будет весело, но Дороти оказалась просто утомительной.
— Похороны тоже стоят дорого, но ты, похоже, любишь их планировать. Забавно, ведь черный тебе не идёт.
Она изо всех сил старалась снять скотч с запястий, двигая ими то в одну, то в другую сторону. Август позволил ей вымотаться. Дороти откинулась на спинку стула и злобно посмотрела на него.
— Кто ты, блядь, такой?
— Зачем ты это сделала? — спросил Август, игнорируя ее вопрос.
— Что сделала?
— Убила их? Причинила им боль? Утопила, задушила... Зачем убивать бедных, беззащитных детей?
— Я не убивала! Оба моих ребенка родились больными. Сколько бы врачей они ни посещали, сколько бы лекарств ни пробовали, ничего не помогало. Почему ты так поступаешь со мной? Я была хорошей матерью.
— Оба ваших ребенка родились больными? — спросил Август, притворяясь заинтересованным.
— Да. Именно это я и пытаюсь тебе сказать. Я не знаю, что ты слышал, но клянусь, я любила своих детей. Я была хорошей матерью для них. Пожалуйста, ты должен мне поверить.
Август рывком поднялся на ноги и смотрел, как Дороти перестраивается. Она думала, что ситуация изменилась, что она каким-то образом взяла верх. Август подошел к столу и взял небольшую стопку документов. Когда он сел, в его руках была фотография, на которой изображена девочка лет четырех.
