Танец богов - Бейшир Норма (книги бесплатно полные версии TXT) 📗
— Ах, Элизабет, — сказал он, грустно вздыхая. — До чего же жаль, что мне так и не удается достучаться до вашего сознания. Проникнуть в ваш ум — так, кажется, выражаются у вас в Америке. — «Английский язык начисто лишен романтики, — подумал он, неодобрительно качая головой. — Бедная женщина, ей и без того столько довелось вынести, а я вынужден обращаться к ней по-английски». — Сколько же вы выстрадали? — спросил он вслух.
Посетители уже давно не приходили к Элизабет. В последний свой приезд перед смертью Том Райан сказал на прощание: «Оградите её от этих стервятников. Не позволяйте им её мучить.» Гудрон решил, что, говоря «им», Райан имел в виду прессу. Сам-то он стойко держался, всю жизнь пресекая любые попытки нажить капитал на семейной трагедии Райанов. И вот теперь на душе у Гудрона было неспокойно: он ведь так и не сказал Тому о том другом мужчине, который втайне посещал Элизабет, настаивая на строжайшей конфиденциальности. В первый раз, когда он приехал — это случилось всего через несколько месяцев после того, как Элизабет поместили в клинику, доктор Гудрон поначалу хотел сразу отослать его прочь. Однако незнакомец проявил столь искренне желание помочь, что доктор не смог ему отказать. Тем более, что посетитель владел недюжинными познаниями в области кататонии — того, что происходит в глубинах подсознания. Доктор Гудрон даже заподозрил тогда, что перед ним собрат по профессии. Вот почему он разрешил незнакомцу посещения и согласился хранить строжайшую тайну; в глубине души он надеялся, а вдруг случится чудо, и эти посещения помогут вывести Элизабет из транса?
Однако теперь, по прошествии стольких лет, доктор Гудрон знал наверняка: этому не бывать. Спасти Элизабет могло лишь настоящее чудо. Причем одно-единственное.
Воскрешение её мертвого ребенка.
Греция.
Стоя на балконе их роскошной спальни, Мередит любовалась закатом. Золотое яблоко солнца медленно погружалось в бирюзовую пучину Эгейского моря. После медового месяца Мередит и Александру так ни разу и не удавалось больше вырваться на остров, и Мередит уже успела позабыть, насколько здесь прекрасно. И вот теперь, глядя на этот райский уголок, она вновь всем сердцем начала мечтать о том, чтобы никогда не покидать его. Она была несказанно рада, что Александр настоял на своем, извлек её из кипучей нью-йоркской жизни и привез сюда. Тем более, что повод был подходящий — первая годовщина их свадьбы. Им давно нужно было передохнуть и побыть вдвоем.
Вернувшись в спальню, Мередит прилегла на кровать с увесистым томиком в кожаном переплете с золотым тиснением, который тайком, не сказав Александру, прихватила с собой в чемодане. Дневник Элизабет Уэлдон-Райан. Он был среди тех семейных реликвий, которые незадолго до своей гибели передал ей для ознакомления Том. Мередит не раскрывала дневник с того дня, как тело бедняги Тома предали земле. Она улыбнулась. Александр взял с неё обещание не вспоминать о работе в течение всей их поездки. В годовщину свадьбы он хотел, чтобы Мередит телом, душой и мыслями принадлежала только ему. Александр и прежде высказывал ей недовольство, когда, вырываясь куда-то с Мередит на несколько дней, он вдруг замечал, что она не прихватила с собой со студии разве что свой письменный стол. Однако на сей раз Мередит чувствовала себя вправе урвать несколько минут для себя.
Александр был внизу, в библиотеке, разговаривая по телефону с Джорджем, и она решила, что может немного полистать дневник.
Она настолько увлеклась чтением, что даже не заметила, как вошел Александр. Он неслышно закрыл дверь, подкрался к кровати и, присев на корточки, поцеловал Мередит в лоб. Мередит испуганно встрепенулась.
— Ты так быстро договорил? — только и нашлась она.
— Да, особенно обсуждать было нечего. — Он посмотрел на кожаный переплет. — Что читаешь?
— Дневник Элизабет Уэлдон-Райан.
— Интересно? — спросил Александр.
— Чрезвычайно!
Александр забрал у неё из рук томик и положил на столик.
— Мы приехали сюда не для того, чтобы читать — или работать, — наставительно произнес он.
— А что же ты тогда делал в библиотеке? — насмешливо спросила Мередит. — О погоде с ним разговаривал?
— Я просто проверял, все ли в порядке. А теперь, когда с этим покончено, я хочу, чтобы до конца дня ты была только моей. Точнее даже — до конца ночи. — Он улыбнулся. — Кстати, нам с тобой пора уже поговорить по душам.
— Ого, — брови Мередит взлетели вверх. — Звучит серьезно.
— Так и есть. — Их глаза встретились. — Когда мы только поженились, ты дала мне ясно понять, что ещё не готова завести ребенка. И я с этим согласился — тогда.
— А теперь? — нерешительно спросила Мередит, хотя в глубине души уже поняла, куда он клонит.
— Я понимаю, matia mou — прошел только год, — тихо сказал он. — Я пытался не проявлять нетерпения, однако по-прежнему надеюсь, что смогу стать отцом, пока ещё достаточно молод, чтобы наслаждаться общением с детьми.
— Александр, я… — начала она.
Но Александр приложил палец к её губам.
— Только ничего не говори сейчас, — прошептал он. — Пока не говори. Но только подумай про себя. Попытайся представить, насколько чудесно нам будет с собственным ребенком. — Говоря, он одновременно спустил с её плеча тонкую бретельку и, наклонившись, поцеловал Мередит в шею. — Тогда наш брак станет полноценным, matia mou. И совершенным. — Он спустил и вторую бретельку, обнажив прелестные груди. Мередит блаженно откинулась на подушки, чувствуя, как горячие губы Александра целуют её нежную кожу, посасывают набухшие соски. Она начала гладить его по волосам.
«А ведь, наверное, он прав», — пронеслось в голове Мередит.
Нью-Йорк.
Три недели спустя Мередит так и не сумела принять решение, может ли позволить себе завести ребенка. В ответ на мягкие, но настойчивые увещевания Александра она отвечала, что хочет детей так же искренне, как и он, но — всему свое время. Все её мысли вновь, как и прежде, были заняты поразительной историей жизненной драмы Элизабет Уэлдон-Райан. Она поручила подчиненным раскинуть сети где только можно, чтобы отыскать членов съемочной группы Тома Райана, которые могли быть очевидцами тех далеких событий. Которые могли если не знать, то хотя бы догадываться, какая судьба на самом деле постигла прекрасную Элизабет и её малолетнего сына.
По просьбе Мередит, её секретарша поместила объявление в «Вэрайети», а также в ряде ведущих газет и журналов, в котором обратилась за помощью ко всем возможным свидетелям этой драмы. Она прекрасно понимала, на какой риск идет.
— Сейчас нам начнут названивать все чокнутые, — сказала она Синди. — Со всякими бредовыми историями и уверениями, что все случилось именно там, как они говорят.
Так оно и случилось. Звонков и писем было хоть отбавляй, однако почти все на поверку оказывались ложью. Попадались, правда, люди, которые и в самом деле работали вместе с Томом и Элизабет, однако сведения, которыми они располагали, не могли пролить свет на таинственную историю, случившуюся более тридцати лет назад. Чем больше времени тратила Мередит на встречи с возможными свидетелями, тем больше впадала в отчаяние. Да, Том Райан прекрасно охранял свой секрет. Мередит начинало казаться, что эту историю окружает заговор молчания.
— Наверное, нам так и не посчастливится узнать правду, — пожаловалась Мередит её секретарша, принеся очередной ворох писем. — Тридцать лет — слишком большой срок. Чем дольше хранится тайна, тем труднее в неё проникнуть.
Мередит хмуро кивнула. «Мне ли это не знать», — мрачно подумала она.
Синди вскрыла очередной конверт. Вынув письмо, она развернула сложенный вчетверо листок бумаги и погрузилась в чтение. Поначалу она читала с прохладцей, но затем лицо её оживилось, а в глазах появился нескрываемый интерес. Вскоре, не отрываясь от чтения, она протянула руку и дотронулась до плеча Мередит.
— Вам бы лучше взглянуть на это.
