Карты не лгут - Робертс Николь (читать книги онлайн бесплатно полностью без TXT) 📗
— Эй, ребятки, — строго обратился Джо к девочкам, катавшимся по полу от смеха.
— Что смешного? — спросила вошедшая в комнату Джойс, но прежде, чем ей успели ответить, вновь зазвонил телефон. — Сжальтесь надо мной. — Она покачала головой и вновь направилась в кухню, чтобы затем всего через несколько секунд снова вернуться. — Повесили трубку, до того как я успела ответить.
Джо скептически посмотрел на попугая, и его подозрения подтвердились, когда Сэм вскинул голову и вновь послышался телефонный звонок.
— Сжальтесь надо мной, — взмолилась Джойс.
— Мой папа съел жука, — обращаясь к Джо, сказал Тед. — Мы жарили хот-доги, и он съел жука.
— Да, Бен взял его в поход, потому что считает, что девочки и я плохо влияем на него, делаем из него неженку, — уточнила Таня, усаживаясь на диван рядом с братом. — Сказал, что нужно увезти Теда и сделать из него мужчину.
Джо все прекрасно понимал. Он воспитывался вместе с четырьмя старшими сестрами, одевавшими его в свою одежду и мазавшими помадой губы. Когда ему было восемь, проказницы убедили его, что он родился гермафродитом по имени Джозефина. Джо даже не знал, что такое гермафродит, пока в двенадцать лет не догадался заглянуть в словарь. После этого несколько недель он жил в страхе, что у него вырастут большие груди, как у самой старшей сестры, Пенни. К счастью, отец застал его за разглядыванием тела и заверил Джо, что никакой тот не гермафродит. После этого он брал его с собой в походы и на рыбалку и заставлял делать обливания холодной водой.
Сестры никогда не забывали о своей гнусной проделке. Став взрослыми, они любили поддразнивать Джо, а это чертовски его раздражало. Но если бы он хоть на секунду заподозрил, что мужчины, имевшие дело с его сестрами, позволяли себе дурно с ними обращаться, он задал бы хорошую трепку любому из них.
— Кажется, жук сел на хот-дог Теда, и он тогда закричал и отказался есть, — продолжила Таня. — Что само по себе вполне понятно, и я не виню его, после этого Бен схватил жука и съел его, чтобы показать себя настоящим мужчиной. И заявил: «Если я могу съесть жука, то ты можешь съесть хот-дог».
Звучало вполне разумно.
— И ты съел хот-дог? — спросил племянника Джо.
Тед кивнул, и его губы растянулись в улыбке, продемонстрировавшей отсутствие передних зубов.
— А потом я тоже съел жука. Черного.
Джо посмотрел на веснушчатое лицо племянника и тоже улыбнулся. Заговорщицкой улыбкой, значения которой никогда не понять девчонкам.
— Снова повесили трубку, — пожаловалась вошедшая в комнату Джойс.
— Тебе нужен аппарат с определителем номера, — посоветовала Таня. — У нас он есть, и я всегда проверяю, кто звонит, прежде чем ответить.
— Возможно, я тоже куплю, — ответила Джойс, усаживаясь в старое кресло-качалку. Но не успела она опуститься, как вновь прозвучал телефонный звонок. — Это уже не смешно, — вздохнула она, поднимаясь. — Кто-то балуется с телефоном.
— Попробуй кнопку возврата последнего звонка. Я покажу тебе, как это делается. — Таня поднялась и последовала за матерью в кухню.
Девочки забились в новом приступе смеха, а Тед прикрыл рукой рот.
— Да уж, — не отрывая взгляда от экрана телевизора, произнес Дьюи, — эта птица точно накличет беду на свою голову.
Джо переплел пальцы рук на затылке, скрестил вытянутые ноги и впервые с момента кражи картины мистера Хилларда расслабился. Семейство Шенегэн являло собой большую шумную компанию, и, сидя на диване своей матери среди всей этой милой суматохи, Джо чувствовал себя вернувшимся в родной дом. Но это же напомнило ему о его собственном пустом доме на другом конце города.
До последнего времени его не слишком тревожила проблема обзаведения семьей. Джо всегда казалось, что у него на это еще достаточно времени, но роковой выстрел заставил его задуматься о перспективах. Он напомнил Джо, что в жизни мужчины является действительно важным. Собственная семья.
Правда, у него был Сэм, и жить с Сэмом было сродни жизни с забавным и непослушным малышом. Но ходить в походы и разводить костры с Сэмом он не мог. Он не мог есть жуков. У большинства полицейских его возраста были дети, и, отлеживаясь после ранения, когда некуда было девать время, Джо пытался представить, каково это сидеть на трибуне и наблюдать, как твои сыновья бегают по полю, принимая участие в бейсбольном матче своей школьной команды. Представлять своих детей оказалось делом нетрудным. Труднее было набросать портрет жены.
Джо не считал себя привередливым, но благодаря опыту четко знал, чего хочет, а чего нет. Ему не нужна женщина, закатывающая истерики по пустякам вроде ежемесячного юбилея и ненавидящая Сэма. И вегетарианка, проявляющая чрезмерное беспокойство по поводу лишних граммов жира и псевдотолщины своих изящных бедер, не нужна.
Ему хотелось приходить с работы домой, где кто-то ждет его. И чтобы в руках у него не было пакета с ужином из забегаловки на углу. Джо мечтал об обычной женщине, которая крепко стоит обеими ногами на земле. И, конечно, ему хотелось, чтобы секс ей нравился таким, каким он нравится ему. Полным страсти, обязательно полным страсти. Иногда низменным и грязным, иногда, но непременно без запретов. Ему хотелось женщину, не боявшуюся бы касаться его или позволять ему касаться ее. Он хотел смотреть на нее и чувствовать наполняющее его желание. Смотреть на нее и знать, что она испытывает к нему точно такие же чувства.
Джо всегда казалось, что он узнает такую женщину, когда встретит ее. Каким образом это произойдет, он не знал, но не сомневался, что узнает. Возможно, это окажется чем-то сродни нокаутирующему удару между глаз или вспышке молнии, примерно так. И он поймет.
С озабоченным видом Таня вернулась в комнату.
— Последний номер принадлежит приятельнице мамы Бернизе. С какой стати Бернизе заниматься розыгрышами по телефону?
Джо пожал плечами и решил сбить сестру с толку, чтобы настоящему хулигану не попало на орехи.
— Возможно, ей скучно. В самом начале моей работы в полиции некая престарелая дама примерно раз в месяц звонила и сообщала, что кто-то пытается проникнуть к ней в дом и украсть ее бесценных афганских борзых.
— А никто не пытался?
— Черт возьми, нет, конечно. Ты бы видела этих псов… с ног до головы выкрашены в ярко-зеленый, оранжевый и лиловый цвета. От одного взгляда на них можно было ослепнуть. Но она всегда угощала нас пивом и хрустящими хлебцами. Иногда старикам бывает одиноко и они совершают странные поступки, лишь бы просто поговорить с кем-нибудь.
Таня взглянула ему в глаза и еще больше помрачнела.
— Именно это случится с тобой, если ты не найдешь кого-то, кто позаботится о тебе.
Мать и сестры давно пилили Джо по поводу его любовных похождений, но после его ранения стали прилагать просто нечеловеческие усилия, чтобы видеть его создавшим счастливую семью. Они отождествляли брак со счастьем. Им хотелось, чтобы он зажил той же приятной, на их взгляд, размеренной жизнью, что и они, но, вполне понимая их заботу, Джо вместе с тем сходил с ума от нее. Он не осмеливался сообщить им о том, что и сам всерьез задумывается над этим. Если бы он это сделал, они бы его доконали.
— Я знаю одну чудесную женщину…
— Нет, — оборвал сестру Джо, не желавший даже думать об одной из ее подруг. Любая мельчайшая подробность будет тут же известна его семье. Ему тридцать пять лет, но сестры по-прежнему обращаются с ним, как с пятилетним. Так, словно он не сможет найти собственный зад, если они не сообщат ему, что тот находится ниже спины.
— Почему?
— Мне не нравятся чудесные женщины.
— В этом твоя беда. Тебя больше интересует размер бюста, чем личные качества.
— Со мной все в порядке. И размер бюста здесь ни при чем, важна его форма.
Таня фыркнула.
— Тебе предстоит остаться одиноким стариком.
— У меня для компании есть Сэм, и он наверняка переживет меня.
— Птица не в счет, Джо. У тебя сейчас есть подружка? Такая, которую ты мог бы привести познакомится с родственниками? Та, на которой хотел бы жениться?
