Полшага до мечты - Лазарева Ирина Александровна (читать онлайн полную книгу .txt) 📗
– Хочешь задобрить его богатыми подарками?
– Так точно, гвардии капитан Иртеньев.
– Ах вот оно что! Пытаешься сманить у меня братишку?
– Он столько же твой братишка, сколько и мой. Имею полное право.
– Понимаю: быстрый выход на цель…
– Да уж как могу. Ты столько лет пользовался его расположением – мне надо наверстать упущенное.
– Ай-ай-ай! А еще взрослая женщина… Вместо того чтобы найти тонкий психологический подход к неоперившейся юной душе…
– Ну уж дудки! Сроду не маневрировала, я не пилот, а всего лишь взрослая и, представь, богатая женщина.
– Смахивает на упрек. Тебе тоже не нравится моя профессия?
– Напротив, очень нравится. – Она повернулась, оказавшись с ним лицом к лицу в довольно тесном соседстве. Матвей уперся ладонью в дверной косяк, Анна прижалась к стене спиной. Удивительные глаза у этого парня, то холодные, как серое стекло, а то вдруг лучатся веселым теплом. Матвей кажется таким молодым и в то же время старше всех мужчин, каких она встречала. – Ты покажешь мне свой самолет? Я бы хотела увидеть, как ты летаешь.
– Завтра не смогу.
– Это мне в отместку?
В коридоре раздался стук палки, и разговор прервался.
– Сережа опять швырнул сумку и ботинки как попало, – донесся голос отца.
– Не трогай, я соберу. – Матвей направился в прихожую.
– Вот-вот, разбаловал мальчишку вконец, – ворчал Семен Павлович. – Пацан привык, что ты всегда за ним подбираешь.
– Пап, перестань, ты же знаешь – он делает это нарочно. На самом деле, Анечка, – объяснял Матвей, поднимая с пола тяжелый ранец брата, – Сережа чуткий и добрый, ты скоро убедишься. Приходится мириться иногда с его выходками, что поделаешь…
– Ты слишком к нему снисходителен, – настаивал Семен Павлович. – Порой его выходки перерастают в террор. Эх, была бы жива Нора… – сокрушенно покачал он головой, – несчастная судьба, несправедливая судьба…
– Мы когда-нибудь выйдем гулять или нет? – перебил Матвей. – Скоро солнце сядет.
– Мне бы хотелось переодеться, – неуверенно сказала Аня.
– Хорош хозяин! – спохватился Семен Павлович. – На радостях голову потерял. Мы приготовили для вас с Темкой комнату. Заходи, располагайся.
– Об этом не может быть и речи! – уперлась Аня. – Нетрудно вычислить, что это твоя комната, папа. Мы с Темкой отлично переночуем в столовой.
Разгорелся спор. В ходе продолжительных дебатов был предложен компромиссный вариант: Иртеньев-старший занимал кровать Матвея в общей с Сережей спальне, Аня с Темкой водворялись в комнату Семена Павловича, а Матвей вызвался провести две ночи на диване в столовой. Аня стояла на своем, и неизвестно, сколько бы длились препирательства, но тут дверь спальни приоткрылась, и в проеме появились две недоумевающие физиономии – одна повыше, другая пониже. Две пары одинаковых глаз уставились на спорщиков.
– Эй, предки, а ну, тише! Мешаете играть! – скандальным голосом выдал Темка.
На кудрявую головку опустилась рука Сережи, втащила малыша вовнутрь, и дверь захлопнулась.
Аня остолбенела.
– Это кто «предки»? – задохнулась она. – Это он кому сейчас сказал?
– Полагаю, что под «предками» подразумевались мы с тобой, – деликатно пояснил Семен Павлович.
– Ну, знаете ли!.. Сказать мне такое!.. Боже мой, я похожа на «предка»?! Значит, и Сережа так считает?
– Ни в малейшей степени, – заверил Семен Павлович. – Ты великолепная, редкой красоты девушка. Анечка, вспомни себя в шестнадцать лет и не принимай подобные мелочи близко к сердцу.
– Капитан Иртеньев, чему вы ухмыляетесь? Занесли очко в свою пользу? Рано торжествуете, уверяю вас! – Аня схватила сумку с одеждой и заперлась в отведенной ей комнате.
– Мы ждем тебя в саду! – весело прокричал из-за двери Матвей.
Аня переоделась в сногсшибательную белую курточку с широкими рукавами, но крепко схваченную в талии – она знала, что белое выгодно оттеняет ее темные выразительные глаза и золотистую от загара кожу; юбку, пожалуй, надо сменить на облегающие джинсы; волосы можно немного распушить, хотя они и без того достаточно пышные. Какие бы серьги надеть? Эти? С ума сошла! Никто не поймет, что это настоящие бриллианты… Хотя почему бы и нет?.. Обязательно надо надеть… Непременно надо надеть. Отлично! Вот так-то, капитан Иртеньев. Мы тоже не лыком шиты.
Во всеоружии Аня спустилась в сад и обнаружила неприятную картину. У изгороди стояла новенькая беседка, сооруженная, без сомнения, руками того же Матвея. Умелец сидел в беседке за деревянным столом с кружкой чая в руке, слева льнула к нему какая-то крупная пышнотелая девица – что называется, «кровь с молоком» – и недвусмысленно теснила молодого человека объемистым бюстом, который Ане ужасно не понравился, да и вся девица ей сразу категорически не понравилась. Аня терпеть не могла таких повадливых девиц. Бывало, выйдешь с ребенком погулять, а на детской площадке парочка сидит – и лижутся, и лижутся, даром что дети кругом, приспичило им именно здесь и сейчас, невмочь и невтерпеж, а главное – девицы бесстыжие, на улице готовы на все, лишь бы парня захомутать.
Вот и эта из таких, ишь, жмется, дылда пустомясая.
– Анечка, познакомься, это Таня, – сказал Матвей.
– Очень приятно, – ядовито процедила Анна и отошла к Семену Павловичу, который обходил свои владения, придирчиво оглядывая клумбы и деревья.
– Пойдем в беседку чай пить, – предложил отец. – А-а, вижу по лицу, что Татьяна тебе не понравилась. Это она сейчас смелая, пока Сережи нет. Он ее терпеть не может, увидит – живо шугнет.
– Матвей что же, позволяет?
– А он не вмешивается.
– Это как?
– Сохраняет нейтралитет.
– Забавно. Может, и нам ее шугнуть?
– Не знаю, не пробовал. – Семен Павлович с сомнением поглядел в сторону беседки.
– Понимаю: не всем позволено то, что позволено Сереже. Верно?
– Анечка, мы ведь с тобой взрослые люди и будем вести себя как взрослые.
– Черт возьми! Никогда и нигде не чувствовала себя такой взрослой, как здесь. Пап, ты мне лучше скажи, как взрослый человек взрослому, что у тебя с сердцем, а то из твоего старшего сына слова не вытянешь.
– Мое воспитание! – одобрительно крякнул Семен Павлович.
– Ну спасибо, утешил!
– Да ерунда, Анечка, разок сердце прихватило – и вдруг прошибла страшная мысль: ведь так и помереть недолго, а дочку с внуком не повидал…
– Почему ты меня раньше не искал?
Семен Павлович опустил голову:
– Боялся, внутри накрепко засел страх, что ты меня знать не захочешь. Кем я должен был выглядеть в твоих глазах? Что тебе мать наговорила, я ведь не знал. Сначала найти не мог. Наш полк стоял тогда в другой области, и вдруг Лиза исчезла вместе с тобой. Потом меня отправили в Афганистан. Вернулся в восемьдесят восьмом. А через год Сережа родился. Знаешь, дочка, жизнь порой так закружит, что и оглядеться некогда. И все же я продолжал поиски, вспомнил, что у Лизы в Москве тетка бездетная жила. Лиза мне как-то говорила, что тетя хотела ее у себя прописать, чтобы было кому квартиру оставить.
– Да, мы у тетки жили, – невесело подтвердила Аня. – Она нас у себя прописала, только потом поедом ела, все кричала, что нищих облагодетельствовала, тиранила нас с матерью, как могла, издевалась пятнадцать лет, то выгнать грозилась, то под суд отдать – пока ее кондрашка не хватил с досады за собственное великодушие, царство ей небесное.
– Адрес ваш мне удалось разыскать в девяносто седьмом, после того как я в первый раз вернулся из Чечни, – продолжал Семен Павлович. – Написал Лизе, в ответ получил сухую просьбу дочь не беспокоить: Аня выходит замуж, счастлива, об отце не вспоминает, и, кроме вреда здоровью и душевному спокойствию, наша встреча ей ничего не принесет. Ладно, скрепился я, надо еще подождать, думаю, потом съезжу сам в Москву, будь что будет. Поехал, пошел по известному адресу, только ты уже у супруга жила, а где – Лиза напрочь сообщить отказалась. Мы тогда с ней сильно повздорили. Она кричала на весь подъезд: «Уйди, ты ей не нужен, ты для нее умер, так и знай!» – и многое другое…
