Магия Волконского дольмена (СИ) - Саева Ева (читать книги онлайн полные версии .txt) 📗
То лето было самое веселое и счастливое для Лиды. Она подружилась со всеми деревенскими ребятами, они всегда вместе ходили и ездили за ягодами, за грибами, на дальние сенокосы, на речку.
Все эти милые картинки пробегали перед глазами Лиды, наслаждавшейся купанием в море. Немножко согревшись на берегу, она снова вошла в воду. Разве сравнить ту узкую речку с черной водой, наполовину перемешанную с кувшинками и ряской, с этими бескрайними морскими просторами. Приятная нега окутывала все тело шелковым пуховым одеялом и баюкала, как в колыбельке. Лида прекрасно плавала, но сейчас, было даже лень взмахивать руками. Хотелось просто безмятежно качаться на волнах, забыть обо всем на свете и отдаться на волю этого чарующего и завораживающего Черного моря.
Солнце стояло почти в зените, галька на пляже раскалилась и обжигала ноги, пока Лида добежала до спасительного пледа. Прикрыв рукой глаза, она внимательно рассматривала купающихся, пытаясь в неимоверном количестве разгоряченных бронзовых тел, определить своих детей. Наконец она увидела знакомые фигурки, девочки лежали у самого берега, весело разговаривали и болтали ногами. Спокойные волны тихонько накатывались на них, и сразу было видно, что это девочкам безумно нравиться. Успокоившись, Лида легла на плед и закрыла глаза. Ласковые лучи солнца быстро высушили капли воды на ее теле, а горячие камни приятно грели через плед. Давно Лида не испытывала такого успокоения и единения с природой. Этот пляж, казалось, специально был создан для того, чтобы она могла здесь отдыхать. И все в этот миг, казалось, принадлежало ей одной: и жаркое солнце, и горячая галька, и морской прибой, и белые чайки над ним… Чайки качались на волнах, смотрели любопытными быстрыми глазками…А потом вдруг начали разговаривать.
Как, сквозь морскую волну, до нее донеслись слова: "Мама, проснись, у тебя все плечи красные", — голос чайки был очень похож на голос младшей дочери. "Давай прикроем плечи халатиком", — предложила вторая чайка. А когда ткань халатика коснулась плечей, то острая боль сразу заставила проснуться. Сдернув халатик, женщина резко села. Плечи действительно горели огнем, надо было быстрее уходить от палящих солнечных лучей. Летом мы всегда стремимся к горячему южному солнцу, но частенько забываем, что оно не только ласкает, но и может жестоко наказать за безрассудность
— И как это меня угораздило, — рассуждала, собирая вещи, Лида, — первый раз пришли на пляж, а я уже умудрилась сжечь плечи на солнце.
— Ничего, мамочка, — Катя уже стояла, готовая бежать в отель, — сейчас помажем тебя кремом, и все сразу пройдет. На новейшем средстве, что мне подарила Надька Семенова, написано "снимает боль от солнечных ожогов моментально".
— Ты уверена? — вмешалась в разговор Марина. Она была старше, сестру считала маленькой, на каждом шагу ее одергивала и поправляла, — может там, просто так написали, чтобы больше покупали.
Нечаевы быстро пошли с пляжа к спасительным ветвям кленов.
— Ой, мама, — Катя присела и начала капаться в гальке, — смотри, какой красивый камень.
— Реально красивый, а как блестит, — Марина тоже заинтересовалась, — мы нашли золото.
— Мама, — Катюша напутствовала озабоченно, — ты иди под клены, мы тебя сейчас догоним.
Лида поспешила зайти в кленовую тень, и, ждала, когда девочки добудут свой клад. Она наслаждалась желанной прохладой и рассматривала прожилки на удивительно больших крылатых листьях.
— Ой, боже мой, шо это у вас с плечами поделалось? — Лида удивленно обернулась. От пляжа, подходила к ней дородная женщина с приятным лицом, тонкой косой, уложенной вокруг головы и веселыми глазами. На вид ей было не больше пятидесяти. Женщина обливалась потом, тяжело дышала, видно, что такая жара была не для нее, — ох, жара, — затараторила она с явным украинским акцентом, — это же рази можно выжить в такую жару, шоб она побесилась, и море не помогает. Нас и хватает токо шоб, до бассейна доползти. Благодарим Бога, шо хоть отель наш совсем рядом. Мы в "Старом клене" живем, а вы иде?
— Тоже в этом отеле, — подтвердила Лида.
— Как хорошо, — обрадовалась женщина, — вместе будем идти и побалакаем. Сейчас еще мой муж придет, отстал иде то.
Следом за ней отдуваясь, шумно топал мужчина, примерно одного возраста с женщиной, скорее всего ее муж. Дородность мужчины намного превышала достоинства жены. Его лицо выражало явные черты запорожского казака, эдакий Тарас Бульба, только без усов, в шортах и майке. "Как они сейчас пройдут под сенью кленов? — мелькнуло у Лиды, — они наверно снесут нижние ветки не только головой, но и плечами".
— Нинок, ты ступай у переди, а я уже за тобой пойду, — начал он отводить ветки руками от лица, — ты поглянь, эти ветки уже исхлестали мне усе лицо. Ша будешь мне примочки прикладать.
Под сенью деревьев Лиде стало немного лучше. Жгучие солнечные лучи не доставали до ее плеч, а сквознячок приятно обдавал прохладой. Она настойчиво ждала детей. Нинок, пошла было дальше, но, пройдя немного, остановилась, раздвигая ветки.
— Шоб, вы провалились, шоб, вас ураган снес, — Нинок защищала лицо от крепко сплетенной кроны кленов, но, разлапистые ветки как будто нарочно нависали еще ниже и старались отомстить гостям за нанесенные оскорбления, — Сергунь, ты шо живой?
Нинок резко обернулась, чтобы удостовериться, что ее ненаглядный супруг, хотя бы сносно, пробирается по тропинке, а Лида, увидев детей, заходящих под клены, решила идти дальше, и резко развернувшись, чуть не уткнулась лицом в живот Нинка. На нее сразу пахнуло потом, морем, варениками. От всей этой пестрой смеси у нее закружилась голова, листья клена стали как-то странно вращаться. Заметив это, Нинок спохватилась и, затараторила так быстро, что Лида еле улавливала обрывки фраз.
— Господи, да на вас же лица нет. Шой, то вам совсем поплохело. Это, к бабке не ходи, солнечный удар, — лицо попутчицы сочувственно наклонилось к Лиде, — ой, вы же не знаете, как у нас у прошлом лете, тетка Саломея чуть не померла. Пошла она выводить козу, а жарища стояла, спасу нет. Куры и те крылья пораспускали и лезли купаться не в чернозем, а в лужи. А посередь деревни нашей лужа стоит такая, что в пору здоровому кабану в нее залезть и его скроет с головой. Утки у нас там купаются. Ой, так привольно уткам, благодать прямо. Ведет она козу на веревке…
Лида уставила глаза на Нинок, которая махала руками, изображая одновременно и кур в луже, и кабана, и тетку Саломею на веревке, умирающую от солнечного удара. Эту карусель разрушил Сергунь, и спас Лиду от еще одного удара, теперь уже звукового.
— Нинок, — пробасил он над самым ухом, ошарашенной потоком слов, Лиды, — ты совсем заговорила нашу соседку. Ей уже плохо, ты лучше посоветуй, как помочь ее обгоревшим плечам.
Лучше бы он этого не говорил, до спасительной калитки на территории отеля оставалось не более пятидесяти шагов, и Лида очень хотела быстрее уйти от словоохотливой парочки. Но, последние слова муженька, так заели его дородную женушку, что из ее словарных запасов полился поток, готовый снести все и вся на своем пути. Она приняла воинственную позу, расставила ноги на ширине плеч, уткнула пухлые руки в подобие талии.
— Я не поняла, а ты шо мне рот затыкаешь? — обрушилась она на мужа.
— Ты лезешь со своим длинным носом, куда тебе не следоват, — стоял на своем Сергунь.
— Нет, вы гляньте, — она машинально схватила Лиду за руку, — я уже и слова не могу сказать, шоб он мене не перестрел.
Ей уже было абсолютно все равно, что у Лиды болели плечи, что она держала ее за руку и не отпускала к спасительным процедурам. Главное было для нее — высказать все. Уже два дня, как супруги приехали в "Старый клен", и Нинок приходилось все время молчать, так как повода для ее красноречия не находилось. А тут, такая удача. И Нинок решила возблагодарить себя за двухдневное молчание.
