Сокровенные тайны - Браун Сандра (книги онлайн без регистрации .txt) 📗
Ночью дом выглядел совсем по-другому. Как женскому лицу, ему больше шло мягкое освещение, оно помогало скрывать недостатки. Рид вошел раньше ее и включил лампу. Сейчас он сидел на корточках перед камином, пытаясь длинной спичкой поджечь кучку щепок под аккуратно сложенными поленьями.
Когда сухие дрова, потрескивая, разгорелись, он поднялся и спросил:
– Есть хочешь?
– Есть? – Она повторила слово так, как будто впервые его слышала.
– Когда ты последний раз ела? Днем?
– Джуниор принес вчера вечером мне в номер гамбургер. Он сварливо буркнул, направляясь к кухне:
– Не обещаю ничего такого шикарного, как гамбургер. Благодаря племяннице Лупе содержимое кладовки значительно пополнилось, и теперь в ней можно было найти не только арахисовое масло и крекеры. Бегло осмотрев запасы, он предложил на выбор консервированный суп, спагетти, мороженые тамали, яичницу с беконом.
– Яичницу с беконом.
Они дружно и молча приступили к делу. Готовил в основном Рид. Он мало заботился о чистоте и презирал кулинарные тонкости. Алекс с удовольствием наблюдала за ним. Когда он поставил перед ней тарелку и опустился на стул по другую сторону маленького стола, она улыбнулась ему, но улыбка вышла печальной. Он заметил это и в замешательстве подцепил вилкой слишком большой кусок яичницы.
– В чем дело?
Она покачала головой и опустила глаза.
– Так, ничего.
Ответ, похоже, его совсем не удовлетворил. Но не успел он открыть рот, как зазвонил телефон. Рид протянул руку к висевшему на стене аппарату.
– Ламберт слушает. А-а, привет, Джуниор. – Он взглянул на Алекс. – Да, зрелище было не из приятных. – Он молча слушал. – Она, э-э, у нее была с ним встреча как раз перед тем, как это случилось. Боюсь, она все видела. – Он пересказал официальные показания Алекс. – Это все, что мне известно. Ну успокой их, ради бога. Завтра они, как и все остальные, прочтут об этом в газетах. Ладно, ты извини, но у меня был чертовски трудный день, и я устал. Дай Саре-Джо какую-нибудь таблетку и скажи Ангусу, что ему не о чем беспокоиться. – Он поймал хмурый взгляд Алекс, но невозмутимо продолжал:
– Алекс? С ней все в порядке. Ну, если она не подходит к телефону, значит, наверное, принимает душ. Если тебе так уж хочется поиграть в доброго самаритянина, то кое-кому сегодня твоя помощь гораздо нужнее, чем Алекс. Да, Стейси, конечно, идиот. Почему бы тебе не поехать туда и не посидеть с ней немного?.. Ладно, до завтра.
Положив трубку, он вернулся к прерванной еде.
– Почему ты не сказал ему, что я здесь? – спросила Алекс.
– А тебе хотелось бы, чтобы я сказал?
– Не очень. Просто мне интересно, почему ты не сказал.
– Ему не обязательно знать.
– Он поедет к Стейси?
– Надеюсь, но с Джуниором нельзя ни в чем быть уверенным. На самом деле, – сказал он, проглотив кусок, – похоже, мысли его заняты только тобой.
– Мной или тем, что я услышала от судьи Уоллеса?
– Думаю, и тем и другим вместе.
– Ангус расстроился.
– Естественно. Джо Уоллес был его старинным приятелем.
– Приятелем и сообщником. – Однако Рид не схватил наживку, он даже не поднял глаза от тарелки. – Рид, мне нужно поговорить с Ангусом. Я хочу, чтобы ты отвез меня к нему сразу после ужина.
Он невозмутимо взял чашку и, отхлебнув кофе, поставил обратно на блюдце.
– Рид, ты слышал меня?
– Да.
– Значит, отвезешь?
– Нет.
– Но я должна поговорить с ним.
– Не сегодня.
– Именно сегодня. Уоллес показал на него как на соучастника. Мне нужно допросить его.
– Никуда он не денется. Успеешь и завтра.
– Твоя преданность Ангусу похвальна, но ты ведь не можешь защищать его вечно.
Он сложил вилку и нож на пустую тарелку и отнес все в мойку.
– Сейчас я больше беспокоюсь о тебе, чем об Ангусе.
– Обо мне?
Он взглянул на ее тарелку и, с удовлетворением убедившись, что она пуста, убрал ее со стола.
– Ты сегодня видела себя в зеркале? На тебя больно смотреть. Несколько раз я готов был подхватить тебя, боялся, что рухнешь.
– Я нормально себя чувствую. И если ты отвезешь меня в мотель, я…
– Нет, – он отрицательно покачал головой. – Сегодня ты ночуешь здесь. Отоспишься немного, и репортеры тебя не достанут.
– Думаешь, они так и набросятся на меня?
– Смерть судьи – уже сенсация. А самоубийство судьи – тем более. Ты ведь была последней, кто говорил с ним перед смертью. К тому же ты ведешь расследование, которое очень беспокоит Комиссию по бегам. Так что репортеры непременно устроят на тебя засаду в кустах у мотеля.
– А я запрусь у себя в номере.
– А я не собираюсь рисковать. Я ведь тебе уже сказал: не хочу, чтобы любимицу Харпера убили в моем округе. И без того за последние несколько недель округ по твоей милости получил слишком много публикаций криминальной хроники. На кой черт нам еще? Голова-то болит?
Опершись головой на руку, она машинально потирала виски.
– Да, немного.
– Прими что-нибудь.
– У меня ничего нет с собой.
– Дай-ка посмотрю, не найдется ли у меня чего-нибудь от головной боли.
Он обхватил руками спинку се стула и вместе с ней оттащил от стола. Встав, она сказала:
– Ты держишь наркотики? Ты же знаешь, это противозаконно.
– А ты только о законе всегда и думаешь? Что правильно, а что не правильно? Ты всегда четко видишь грань между тем и другим?
– А ты нет?
– Если б видел, то мне частенько пришлось бы голодать. Я ведь воровал еду для себя и своего папаши. По-твоему, это было не правильно?
– Не знаю, Рид, – сказала она устало.
Спорить ей не хотелось, от напряжения болела голова. Она машинально шла за ним, не понимая, куда он направляется, пока он не включил свет в спальне.
Очевидно, на ее лице отразилась тревога, потому что он язвительно усмехнулся.
– Не беспокойся. Совращать тебя не собираюсь. Я лягу на диване в гостиной.
– Правда, Рид, мне не следует здесь оставаться.
– Пора нам обоим относиться к этому по-взрослому, если ты, конечно, считаешь себя взрослой.
Ей было не до шуток, и она решительно заявила:
– Есть миллион причин, по которым я не могу здесь ночевать. И первая – мне нужно немедленно допросить Ангуса.
– Дай ему великодушно одну ночь отсрочки. Кому это повредит?
– Потом, Пат Частейн, наверное, ждет моего звонка.
– Я сказал ему, что ты падаешь с ног от усталости и свяжешься с ним утром.
– Я вижу, ты обо всем позаботился.
– Не хочу рисковать. Очень опасно, когда ты разгуливаешь на свободе.
Она прислонилась к стене и на минуту закрыла глаза. Гордость не позволяла ей признать себя побежденной, но и сопротивляться уже не было сил, она пошла на уступки.
– Ответь мне, пожалуйста, только на один вопрос.
– Валяй.
– Можно воспользоваться твоим душем?
Пятнадцать минут спустя она выключила воду и протянула руку за висевшим на вешалке полотенцем. Взяла пижаму, которую одолжил ей Рид. Пижама выглядела совсем новой.
– Мне ее принес в больницу Джуниор, когда несколько лет назад мне удаляли аппендикс, – объяснил Рид. – Я надевал ее, только чтобы не носить халат, который даже задницы не прикрывал. А вообще-то я пижам терпеть не могу.
Улыбаясь при воспоминании о недовольной гримасе, которую он при этом скорчил, она продела руки в рукава голубой шелковой пижамной куртки и застегнула пуговицы. В этот момент Рид постучал в дверь ванной.
– Я нашел таблетки от головной боли. Куртка закрывала ее до середины бедер. Она открыла дверь и взяла у него пузырек с таблетками.
– Это сильное средство, – заметила она, прочитав этикетку. – Боль, видимо, была очень сильной. Это при аппендиците?
Он покачал головой.
– Корень зуба воспалился. Ну что, тебе лучше?
– Да, душ меня освежил. И голова уже не так сильно болит.
– Ты вымыла голову.
– Нарушила врачебный запрет. Доктор не велел мне этого делать еще неделю, но я не вытерпела.
