Таверна «Ямайка» - дю Морье Дафна (книги бесплатно без TXT) 📗
Мэри догадалась, что и ее комната до сих пор использовалась как кладовка, и если там вообще как-то можно жить — это дело рук тетушки Пейшенс, она постаралась для племянницы. В комнаты тети и дяди она не осмелилась зайти, они находились в дальнем конце дома, а под ними был другой коридор, такой же длинный. В противоположной стороне от кухни была еще одна комната, дверь в нее заперта. Мэри вышла во двор и хотела через окно посмотреть, что находится внутри, но оно оказалось заколоченным, и ей не удалось туда заглянуть.
Дом с постройками занимали три стороны квадратного двора, посреди стояло корыто с проточной водой, из которого поили лошадей, и небольшой стог сена. Прямо за двором начиналась дорога, длинной лентой уходившая за горизонт, а по обеим сторонам ее простирались болота, темные и разбухшие от обильных дождей.
Мэри вышла на дорогу и огляделась. Насколько хватало глаз — только холмы и болота. Таверна была единственным обитаемым местом на фоне мрачного ландшафта. К западу от «Ямайки» виднелись скалистые горы, некоторые из них с совершенно ровными, стертыми временами склонами, и чахлая трава казалась желтой в лучах зимнего солнца. Другие горы выглядели мрачными и неприступными, с вершин их свисали гранитные глыбы. Когда облака закрывали солнце, длинные тени ползли по болотам, похожие на щупальца. Солнце окрашивало болото в разные цвета — то пурпурный отблеск падал на гранитные склоны, то чернильные пятна начинали мелькать тут и там, то, выглянув из-за тучи, солнце вдруг начинало сиять золотисто-коричневым багрянцем на одном холме, в то время как другие оставались погруженными во мрак. Пейзаж постоянно менялся. В восточной части болото напоминало вечную пустыню, а с запада на холмы уже опускалась арктическая зима, ее приносили с собой густые парящие облака и разбрасывали по земле градом, колючим дождем и снегом. Воздух был холодным, как в горах, но ароматным и необыкновенно прозрачным. Для Мэри это было приятным открытием. Она привыкла к теплому и мягкому климату Хелфорда. За деревьями и высоким сочным кустарником ветер почти не ощущался, даже его порывы с востока не доставляли особенных хлопот, так как местность была защищена лесом со стороны моря, и только река начинала бурлить при сильной непогоде.
Как ни неприглядно выглядела эта новая местность, в воздухе чувствовался какой-то вызов, он придавал Мэри силы и звал к приключениям. Он бодрил ее, румянил щеки, в глазах загорались искорки, волосы блестели — девушка с напряжением втягивала в себя пьянящий аромат утра.
Она подошла к источнику и погрузила руки в струю. Вода была чистой и холодной, как лед. Мэри выпила из ладони и удивилась странному вкусу этой воды: горьковатой и пахнущей торфом. Было в ней что-то необычайное и приятное — она так быстро утоляла жажду.
Мэри вдруг почувствовала прилив сил, мужество вернулось к ней. Она пошла в дом, ей страшно хотелось есть: с жадностью набросилась на тушеную баранину и пареную репу, приготовленные тетушкой Пейшенс, и впервые наелась досыта за последние дни. Теперь она чувствовала, что может рискнуть и кос о чем расспросить тетю, каковы бы ни были последствия.
— Тетя Пейшенс, — начала разговор Мэри, — почему мой дядя держит таверну «Ямайка»?
Этот внезапный вопрос, поставленный в лоб, застал бедную женщину врасплох; минуту она смотрела на Мэри и была не в состоянии ответить. Затем вспыхнула, губы ее беззвучно задвигались.
— Ну, видишь ли… это… это ведь очень неплохое место. Здесь на дороге другого такого заведения нет. Это главная дорога, которая идет с юга, почтовые кареты проезжают два раза в неделю. Они следуют из Труро и Бодмина до Лонсестона. Ты сама приехала в такой карете. На большой дороге много посетителей: путешественники, просто проезжие, иногда заглядывают моряки из Фолмута.
— Все это понятно, тетушка, но почему они не останавливаются в «Ямайке»?
— Ты не права. Они заезжают сюда. Часто заходят в бар, у нас здесь хорошая клиентура.
— Как вы можете так говорить, тетушка, если гостиная совсем запущена, а комнаты наверху завалены хламом, он годен только для крыс. Я сама это видела. Я и раньше бывала в гостиницах, еще меньше вашей, между прочим. У нас в деревне тоже был трактир. Его хозяин был нашим хорошим знакомым. Мы с мамой часто заходили к нему выпить чашечку чая в гостиной, а комнаты для гостей, хотя у него было их только две, содержались очень прилично: хорошо обставлены, в них имелись все удобства для путешественников.
Тетя Пейшенс молчала. Губы ее задергались, она нервно теребила фартук. Наконец, она заговорила.
— Твой дядя Джоз не очень приветлив, как ты, наверное, заметила. Он говорит, что никогда не знаешь, кто у тебя останавливается. В таком глухом месте могут и убить прямо в собственной постели. Всякие люди бывают. Так что это небезопасно.
— Тетя Пейшенс, вы говорите чепуху. Что за польза держать постоялый двор, где человек не может остановиться на ночь? Для чего тогда он был построен? И на какие средства вы живете, если не принимаете приезжающих?
— Но у нас бывают люди, — отпарировала тетушка угрюмо. — Я же тебе сказала. Приезжают с ферм, из других мест. Здесь на болотах есть и фермы, и дома, они разбросаны на больших расстояниях, и путники заезжают к нам. Иногда их собирается так много, что яблоку негде упасть.
— А возница сказал мне вчера, что приличные люди больше не заезжают в «Ямайку». Он намекал, что они чего-то боятся.
Тетя Пейшенс изменилась в лице, побледнела, глаза ее забегали, во рту пересохло — она все время облизывала губы.
— У твоего дяди Джоза вспыльчивый характер, — промолвила она. — Он легко выходит из себя и не терпит, когда ему мешают.
— Тетя Пейшенс, почему люди должны мешать хозяину гостиницы, если это то, чем он должен заниматься? Если человек останавливается здесь, ему нет дела, какой характер у хозяина. Это не объяснение.
Тетушка не находила, что ответить: исчерпала свои доводы и теперь сидела, упрямо глядя в точку. Она не даст себя спровоцировать — было написано у нее на лице. Мэри попробовала подойти с другой стороны.
— Как вы вообще здесь оказались? — спросила она. — Мама ничего не знала об этом; мы думали, вы живете в Бодмине, вы нам оттуда писали, когда вышли замуж.
— Я действительно познакомилась с Джозом в Бодмине, но мы там никогда не жили, — ответила тетя Пейшенс после паузы. — Мы жили около Падстоу недолго, а затем перебрались сюда. Твой дядя купил этот дом у мистера Бассата. Он пустовал несколько лет, и дядя решил, что ему это место подойдет. Он хотел завести свое дело. Джоз достаточно напутешествовался за свою жизнь, объездил столько мест, что я и не могу вспомнить, как они все называются. Он и в Америке был.
— Тем более странно, что он поселился здесь, — сказала Мэри. — Худшее место трудно было найти, не так ли?
— Это ведь рядом с его родным домом, — сказала тетушка. — Твой дядя родился в нескольких милях отсюда, за Болотом Двенадцати Молодцов. Там сейчас живет его брат Джем в небольшом доме, если, конечно, не бывает в отлучках. Он иногда заезжает к нам, но дядя Джоз его недолюбливает.
— А мистер Бассат когда-нибудь бывает здесь?
— Нет.
— Почему, ведь это была его таверна?
Тетя Пейшенс опять нервно сжала руки, и губы ее опять стали подергиваться.
— Произошло небольшое недоразумение, — ответила она. — Твой дядя купил таверну через своего приятеля. Мистер Бассат не знал, кому он продаст «Ямайку», пока мы не поселились здесь, а когда узнал, то был недоволен.
— А что его не устраивало?
— Он знал твоего дядю еще юношей. В молодости Джоз был совсем Дикий, он был известен в округе своей грубостью и не очень хорошим поведением. Это не его вина, Мэри, это его беда. Все Мерлины такие. Его брат Джем еще хуже, я уверена в этом. Но мистер Бассат наслушался всяких сплетен о Джозе и был вне себя, когда обнаружил, что он стал хозяином «Ямайки». Вот и все. Я сказала тебе все как есть.
Она откинулась на спинку стула, измученная этим допросом. Взглядом она умоляла Мэри больше ни о чем не спрашивать. Глядя на ее бледные запавшие щеки, Мэри понимала, что не нужно продолжать эту пытку, но она уже вошла в азарт и решила задать еще один вопрос:
