Отражение в мутной воде - Арсеньева Елена (хороший книги онлайн бесплатно txt) 📗
Какая-то тяжесть давила на грудь, на лицо.
«Задохнусь ведь!» – испугалась она и попыталась сдвинуть навалившийся груз.
Это удалось с превеликим трудом, но сразу стало легче. Тина попыталась сесть, машинально прикрывая лицо, чтобы кто-нибудь из людей, шевелившихся, кричавших рядом, не угодил ненароком каблуком или локтем.
Прислушалась к себе – похоже, ничего не сломано. Удивительно – ей совсем не было страшно. Может, сотрясение мозга? Даже странно – такое спокойствие. Ведь только что готова была хоть в окошко прыгать, только бы выбраться из «маршрутки»! А теперь, после аварии…
Впрочем, авария уже произошла, теперь-то чего бояться?
Вот оно что! Значит, Тина собачилась с водителем не просто из общей стервозности натуры. Чувствовала, стало быть, аварию, которую в какой-то степени сама же и спровоцировала. Забавно…
– Эй! – послышался сверху перепуганный голос. – Живые есть?
Похоже, этот вопрос был воспринят как оскорбление, такой крик поднялся кругом. В том, что он умер, не хотелось сознаваться никому. Сверху послышались тяжелые удары, потом железный скрежет, потом тот же голос проорал:
– Все, двери мы открыли. Можете вылезать! Кто может!
Вокруг снова раздались крики, исполненные боли. Кричали в основном женщины, которых топтали мужчины, пытающиеся выбраться наружу: дверцы-то теперь были наверху.
Тина сжалась в комок, защищая голову. Наконец сверху скомандовали:
– Женщины! Давайте руки! Будем вас тянуть.
Тина, как могла, выпрямилась. Женщины всхлипывали, кто-то громко стонал.
Завыла сирена – милиция, что ли, прибыла? А может, «Скорая»?
– Эй, руки давай, руки! – заорал кто-то в ухо Тине. – Соображаешь, нет?
Она покорно вытянула вверх руки, и через некоторое время, едва не выломав их, ее выволокли через двери и опустили на асфальт.
Бледные, перепуганные люди толпились вокруг. Кто-то лежал на земле, неуклюже скособочив голову. Кто-то стонал, кто-то ругался. На борту «пазика» и на земле виднелась кровь.
На подгибающихся ногах Тина шагнула в сторону. Тошнило невыносимо.
– Эй, вы там как? – Четырехугольный мужик в белом халате со злым лицом подскочил к ней, схватил за голову и пристально вгляделся в глаза: – Руки-ноги целы? Это хорошо! Сотрясения вроде бы тоже нет, но точнее скажут в больнице.
– В какой больнице? – испугалась Тина. – Мне некогда, вы что?
Доктор скривился:
– Давай-давай! Тетя Тоня, возьмите эту дурочку!
Женщина, вроде бы похожая на доктора, без разговоров затолкала Тину в белый с красной полосой фургончик, где уже жались друг к другу пять или шесть бледных, перепуганных женщин. Вроде бы Тина видела их в злополучной «маршрутке».
– Уберите ее отсюда! – истерически взвизгнула одна, едва завидев Тину. – Это из-за нее мы перевернулись!
– Да будет тебе, молодка! – тяжело вздохнула тетя Тоня, втискиваясь в фургончик последней. – Живы – и ладно.
– А шофер? – кричала женщина.
– Да что ему сделается? – поджала плечами медсестра. – Нос разбил, и все. Ничего, будет думать, куда ехать. Мужики рассказывали, как он кататься собрался. А вот тот парень из «Волги» – его… – Она махнула рукой.
Гомон в «Скорой» мигом стих. Кто-то всхлипнул…
Тина откинулась к трясущейся стенке, закрыла глаза. Может быть, у нее и правда сотрясение мозга? Уж очень ноют виски. В левый будто иголочка воткнулась. И опять нарастает страх… Не от этой машины, не от больницы, в которую ее везут. Почему-то страшна наступающая ночь.
Ну вот, глупости! До ночи еще часов пять-шесть.
Однако тягостное предчувствие так никуда и не ушло. Не помог успокаивающий укол, не помогло и резюме доктора, подтвердившего, что никакого сотрясения у Тины все-таки нет, а дрожь, которая ее бьет, – это вполне естественная реакция после пережитого потрясения. И когда Тина вышла в блеклые сумерки, поглядела на тоненький, добела раскаленный серпик молодого месяца, на только что проклюнувшуюся нарядную звездочку слева от него, – она едва не повернула назад, на больничное крыльцо. Ночь подступила-таки, а вместе с ней – неопределенные, смутные страхи.
До дрожи не хотелось идти домой!
Нет, все-таки странно. Всегда ее дом был ее крепостью, с тех самых пор, как два года назад Тина узнала о смерти тети и о том, что ей была завещана квартира в далеком городе Нижнем Новгороде. Тогда она восприняла это как знак свыше, как дар небес, как выход из неразрешимо, казалось бы, запутавшейся жизни. Она была так счастлива, что даже не находила в себе сил изображать приличную случаю печаль. Из-за этого Тина в очередной раз смертельно поссорилась с матерью и, неся на челе клеймо безжалостной, расчетливой эгоистки, убежала сломя голову из родного города Хабаровска, твердо решив никогда-никогда туда не возвращаться. «Туда» – это означало к маме, в газету «Молодой дальневосточник» и к мужу Мише Шевелеву. Бывшему мужу, разумеется.
Она поселилась в Нижнем, мгновенно полюбив этот чудный провинциально-столичный город, и чувствовала себя как дома и в нем, и в тихой квартире на первом этаже симпатичной «хрущевки» из красного кирпича, стоявшей в тихом, тенистом дворике. Потом появился Валентин…
Теперь Валентин исчез. А вдобавок Тина поняла, что ей страшно возвращаться домой…
Но куда, в самом деле, податься? Больше идти некуда. Разве что в «Макдоналдс»… но Виталия давным-давно и след небось простыл. Да и забираться снова в какой-нибудь автобус, троллейбус, «маршрутку» (!!!) – нет, уж только не это!
Поэтому она собрала остатки сил и побрела от областной «Скорой помощи» через Ковалиху на Провиантскую улицу, а потом – на свою Ижорскую, которая еще утром была родной и любимой, а теперь чудилась исполненной опасных и зловещих теней.
Тина не сдержала сдавленного крика, когда одна из таких теней вдруг отделилась от скамейки, стоящей возле ее подъезда, и встревоженным голосом произнесла:
– Ну наконец-то. Я уж тут в розыск собрался подавать, честное слово!
Тень говорила мужским голосом, имела широкие плечи, а свет фонаря играл на ее тщательно причесанных рыжеватых волосах. В руках тени шелестел целлофаном букет и шуршал пакет, в котором вырисовывались очертания каких-то коробок.
Бояться нечего – это же Виталий!
– Привет, – выговорила Тина, едва управляясь с прыгающими губами. – Извините, я… у меня тут…
Вдруг ее шатнуло так, что она непременно упала бы, если бы Виталий, отшвырнув свое имущество, не подхватил ее.
– Что? Что такое? На тебя напали, что ли? Говори же! – Он сильно встряхнул ее, и боль снова запульсировала в висках.
– Ох, тише… – простонала Тина. – У меня, наверное, и правда сотрясение мозга. Я в аварию попала, «маршрутка» перевернулась. Так что извините за опоздание.
– В аварию?! – недоверчиво качнул головой Виталий. – А я тебя на площади ждал часа два, потом звонил из всех автоматов, всю топографию двора наизусть выучил. Так и знал, так и чувствовал, что с тобой какая-то беда! Ну, пошли. Я тебя домой отведу.
Тина с облегчением повисла на его руке.
Вот и хорошо. Пусть называет ее на «ты», пусть отведет домой. С ним совсем не страшно входить в эту темную двухкомнатную пещеру. Жаль все-таки, что Тина так и не завела себе собаку. Нет, лучше кошку: с собакой гулять надо, а когда ей… Да и какая разница – кошка, собака, главное, чтобы ее встречало хоть какое-то живое существо!
Она включила свет, старательно выискивая предлог, под которым можно уговорить Виталия хотя бы на часок сыграть роль этого самого живого существа, – и вдруг увидела ужас в его глазах:
– Да ты в зеркало-то смотрелась, Тина? Нет, ты только взгляни на себя!..
Схватил ее за плечи, повернул. Тина посмотрела в зеркало – и устало отвела глаза.
Да уж… Такое впечатление, что об нее кто-то долго и старательно вытирал ноги. Хотя что ж тут удивительного, почти наверняка именно так и было, пока она валялась без сознания в «маршрутке».
– Знаешь что? – сказал Виталий ласково. – Пойди-ка ты постой под душем. Давай-давай. Это как раз то, что доктор прописал.
