Дитя лета - Райс Луанн (первая книга .txt) 📗
– Я живу вот тут, – объявила Джессика, когда они поравнялись с маленьким белым домом.
– Джессика, никаких злых волшебников тут нет, – сказала Лили.
– Есть, есть! – настаивала Роуз. – И он забивает сердце человека всякой трухой, чтобы его никто не любил. Сердце – это где живет любовь.
– Роуз, тебя все любят, – улыбнулась Лили помимо воли. – Сочинила бы что-нибудь получше.
– Ну ладно. Он заговорил мое сердце так, что с ним случаются всякие дурацкие вещи. Вшил туда специальный клапан.
Джессика нахмурилась:
– Клапан стоит у моей бабушки, ты для этого еще маленькая!
– Клапаны бывают даже у младенцев. И у меня такой есть с рождения.
– И мне тоже такой вставят? – еще больше помрачнела Джессика.
Тут Лили поняла, что пора вмешаться.
– Нет, не вставят, – сказала она. – Роуз родилась с пороком сердца. Это не вирус, его не подхватишь. Но Роуз очень хорошо лечили, и она молодец.
– Мне нельзя ходить из школы домой пешком, – сказала Роуз, – и еще много чего нельзя до тех пор, пока мне не сделают последнюю операцию. Она назначена на это лето, вот тогда действительно все будет отлично. И я смогу бегать и всякое такое.
В этот момент дверь дома отворилась, и на пороге появилась женщина. Она стояла и наблюдала за подъехавшей машиной. Лили помахала женщине рукой. Та, похоже, пребывала в сомнениях, подойти ли ей поздороваться или же остаться на месте. Наконец она решилась и направилась к машине.
Джессика открыла дверцу, чтобы выбраться наружу. Лили чувствовала, как волнуется Роуз, глядя, что подруга уходит. Лили прекрасно понимала, насколько важен для нее этот момент. Ей очень хотелось успокоить дочь, заверить ее, что все это не имеет ровно никакого значения, что Джессика непременно будет любить ее, несмотря ни на что.
– Спасибо, что подвезли Джесс домой, – сказала женщина.
– Нам это в удовольствие, – ответила Лили. – Кстати, меня зовут Лили Мэлоун, я мама Роуз.
– Мариса Тейлор, мама Джессики.
Женщина улыбнулась, давая тем самым понять, что обе они заочно кое-что уже знают друг о друге. Что-то грустное мелькнуло в ее глазах, и Лили показалось, что она напоминает ей образ с вышивок. Джессика стояла, прижавшись к матери, и смотрела сквозь окно автомобиля на Роуз.
– Я вижу, вы любите садовничать, – заметила Лили. – Какие у вас красивые ящики на окнах! – И она кивнула туда, где цвели – розовые, белые, голубые – герань, петуньи, вербена и густо вился плющ на фоне белых стен дома. Несколько старых, с толстыми стеблями розовых кустов, тщательно подстриженных и подвязанных, только набирали цвет, выбросив бутоны язычками полуденного солнца.
– Спасибо, – ответила Мариса. – Я действительно с удовольствием занимаюсь садом.
– Мне нравятся ваши розы, – раздался голос Роуз с заднего сиденья.
– Это мой любимый цветок, – сказала Мариса. – С самого детства. И у тебя такое чудесное имя!
– Спасибо, – обрадовалась Роуз.
– Я подумала, что сезон роста будет сильно отличаться от того, к которому я привыкла. Но на деле цветы здесь цветут так, словно мы в Новой Англии, а может быть, даже и южнее.
– Вы убедитесь, что здесь все просыпается раньше, чем в других областях Новой Шотландии, – сообщила Лили. – У наших берегов проходит Аннаполис, теплое течение, оно здорово согревает нас. Это удивительно, но именно поэтому ваши розы уже зацвели. Мы идем с опережением в три недели по сравнению с Ингонишем, даже с Галифаксом.
– Теперь понятно, – сказала Мариса. Затем, нагнувшись, чтобы заглянуть в окно автомобиля, добавила: – Когда Джессика звонила предупредить, что вы хотите подвезти ее до дома, она сказала, что с Роуз что-то случилось. Все обошлось?
– У Роуз больное сердце – как у нашей бабушки, – вмешалась Джессика. Неожиданно ее голосок стал тонким, словно его зажало изнутри, и девочка заплакала.
– Нет, милая, – объяснила Лили. – У Роуз не то, что у твоей бабушки. Она родилась с пороком сердца. Ее наблюдают лучшие доктора, и в июле, сразу после дня рождения, ей предстоит операция. – Мариза кивнула, словно знала, о чем говорила Лили. Та продолжала: – Мы надеемся, что эта операция будет последней. Еще подождите – она у нас в гонках поучаствует…
– И выиграю! – добавила Роуз.
Джессика заплакала еще пуще. Мариса крепко обняла ее, а Лили растерялась. Ей показалось, что дружба девочек растворяется у нее на глазах.
– А что случилось с твоей бабушкой? – спросила Роуз.
– Она… Она… – всхлипывала Джессика.
– У нее был инфаркт, – объяснила Мариса.
– У меня не будет, – сказала Роуз.
Снова Лили и Мариса встретились взглядами. Воздух вдруг наполнился присутствием матерей, бабушек и сестер, уже ушедших, но по-прежнему остававшихся с родными. Лили ощутила присутствие своей мамы, как всегда придававшее, ей сил. Это бывало с ней постоянно.
Над головами под теплым летним ветром шумели сосны.
– Не забудьте, что мы на вас рассчитываем, – напомнила Лили, снова взглянув на дочь. – Помогите нам как следует отпраздновать день рождения Роуз и дать ей заряд бодрости для операции. Надеюсь, вы обе к нам собираетесь.
– Мы поплывем смотреть китов! – крикнула Роуз. – Придут мои друзья и все «Нанук».
– Это еще кто такие? – удивилась Мариса.
– Так называется наш женский клуб – «Нанук Дикого Севера», – улыбнулась Лили. – У нас такая долгая зима, сами убедитесь. Мы собираемся вместе и занимаемся рукоделием, жуем, судачим.
– Звучит заманчиво, – сказала Мариса. – Правда, Джесс?
Джессика все еще продолжала всхлипывать. Ей было всего девять лет, но она уже хлебнула немало горькой правды – связанной и с отцом, и с новой – самой лучшей! – подругой. У Лили сжалось сердце от боли. Как бы ей хотелось защитить Роуз от жесткой правды жизни, пока она, Лили, жива.
– Без тебя будет совсем не то, – сказала Роуз. – Пожалуйста, скажи, что придешь, Джессика? Ну, пожалуйста! Клянусь, я почти в полном порядке!
«Почти в порядке». Слова резанули Лили, и Мариса это заметила.
– Непременно придем, – пообещала она.
Джессика кивнула и на этот раз по-настоящему улыбнулась. Она спросила мать, можно ли Лили и Роуз остаться с ними пообедать, но Мариса сделала вид, что не слышит ее вопроса. Вместо этого она помахала на прощание рукой и повлекла Джессику к дому. Когда машина тронулась с места, Роуз все ерзала на сиденье, стараясь как можно дольше не терять из виду свою подругу и Марису, пока наконец Лили не обогнула гранитные скалы, направляясь вниз к дому по длинной, крутой прибрежной дороге.
Мариса закрыла за собой дверь, скользнув вспотевшей рукой по латунному шару ручки. Она вытерла руки о джинсы и отправилась в кухню, чтобы накормить Джессику.
«Можно они останутся с нами пообедать?» – кажется, именно так сформулировала Джессика свой вопрос матери. Лили это слышала и видела, как Мариса проигнорировала его, сделав вид, что загляделась на ястреба, парящего в небе, хищника с серебряной рыбой в когтях. И глядя куда угодно, только не Лили в глаза. Избегая разговора матери с матерью – на немом языке жизни. Лили это насторожило.
– Мам, мы действительно пойдем на день рождения к Роуз? – спросила Джессика.
– Можешь сходить. – В ушах Марисы прозвучал ее собственный голос, только что быстро и с готовностью сказанное «Непременно придем». И сочувствие ее Роуз от этого показалось вполне искренним.
– А можно я буду считать его и своим днем рождения?
– Деточка…
– Я даже не могу сказать своей лучшей подруге, что у нас с ней день рождения в одно время!
– Джесс, ты ведь знаешь, почему. Фамилии и даты рождений нужны людям для того, чтобы искать других людей.
– Ты имеешь в виду Теда. Почему ты прямо не скажешь об этом, а притворяешься, что все чудесно и замечательно? Мы прячемся от него, а не от людей!
Мариса глубоко вздохнула. Джессика с такой готовностью вынесла переезд и все, что с ним связано. Поначалу решение об отъезде принесло ей огромное успокоение, она готова была бросить все. Она приняла новые личные данные, почти как если бы это была игра. С помощью Сьюзан Куччо из Центра они с Джессикой поменяли имена, даты рождения, семейную историю. Джессика сама сочиняла эту историю, помогала переплетать реальность и ее персонажей – любимую тетю, первого кота, увлечение музыкой – с вымыслом.
