Реквием по любви (СИ) - Сладкова Людмила Викторовна "Dusiashka" (библиотека электронных книг txt) 📗
— Выглядишь так, словно тебе неловко, Гордей.
— Ты меня раздражаешь. — Недовольно буркнул Алексей, сканируя взглядом Похомова.
Дмитрий фыркнул, передернув плечами. Торс оголился от движения, так как халат Андрея был маловат. Но ему было плевать на такие мелочи.
— Тоже мне, новость.
— Бл*дь, ты, без зазрения совести, лишил меня секса!
— Секс — не жизнь. Наверстаешь, с лихвой.
— Себе ты так же говорил? Судя по одежде, них*ра!
— Это было больше нужно ей, чем мне.
Гордеев запнулся. Его раздражение пошло на спад.
— Как она?
Дмитрий сжал челюсти, да так сильно, что мышцы судорогой свело.
— Не сломалась, и на том спасибо.
— Мне жаль.
Похомов слегка кивнул, в знак благодарности.
— Что делать будешь? — Осторожно подбирал слова мужчина. — Как поступишь?
— Накажу ублюдка.
— Накажешь, или приговоришь?
— Тебя это должно волновать в последнюю, греб*нную очередь, Гордей. В чем дело?
Сталь в его голосе могла напугать кого угодно, но Алексей крепким орешком был. Отчасти за это его сам Борзый и уважал.
— Не руби сгоряча. Сейчас Макар силен, как никогда. Союзников нарыл, х*рова туча!
— Да клал я на Макара…с прибором. Меня куда больше Толя заботит.
— Твою мать, Борзый! — Не выдержал Гордеев. — Ты всегда такой непрошибаемый?
— Уймись, — процедил сквозь зубы Дмитрий. — Твой гнев на меня, как цепная реакция действует. Неужели не видишь?
— Извини.
Повисло тягостное молчание, нарушаемой лишь их тяжелым дыханием, да тиканьем старинных часов в углу комнаты.
— Я не оставлю это просто так. — Произнес, на конец, он. Голос звучал мягко, но обещал очень жесткую расправу. — Решето кровью своей умоется.
Алексей чертыхнулся. Лицо стало суровым.
— Тебе ведь не нужно напоминать, что Толя для Макара не козел отпущений. Не просто правая рука. Что он, как-никак, приемный сын ему. В свое время мальца от детдома спас. Теперь Решето Заруцкому, как пес, предан.
— Верно, напоминать не нужно.
— Ты Решето кровью умоешь, а Макар…весь город.
— Кишка у него тонка. А тебе вообще беспокоиться не о чем.
— Не о чем? — Гордеев вскочил на ноги, и принялся нервно мерить шагами комнату. — Ты своими действиями поставишь под удар Лизу. А ее прикроют собой Андрей и Соня! Так что, извини, но мне есть о чем беспокоиться.
Дмитрий тоже поднялся на ноги, и преградил ему путь, заставляя остановиться.
— Хватит. — Произнес он с нажимом. — Не истерии. Я скорее тебя грохну, нежели Лизу под удар поставлю. Заметь, я не собираюсь делать и первого. Все мои действия нацелены на то, чтобы уберечь ее. И тех, кто ей дорог. Как ни странно, но это те же люди. Алмазова, и твой брат. Мы в одной лодке, Гордей. Будешь раскачивать ее, окажешься за бортом. Причем скину тебя туда не я. Сам сиганешь.
— Бл*дь! Думаешь, я этого не понимаю? — проревел хозяин дома, от досады ударяя кулаком о стену. — Они — смысл моей жизни.
— Тогда возьми себя в руки. Ты нужен мне холодным и собранным. Тем, чертовски хорошим бойцом, которого я знаю.
Алексей посмотрел ему в глаза, затем нехотя кивнул.
— Все что в моих силах. Но…
— Но?
— Лучше не трогай больше моего брата!
— Ошибся. С кем не бывает. К тому же, ты его слишком разбаловал. Мы в их возрасте не были столь беспечны. Знали уже и цену денег, и цену жизни. Но, так и быть, я даже извиниться готов…если он мне доказательства предоставит.
Улыбнулся, вспоминая разговор с Гордеевым младшим.
— Нравится он мне. — Признался, в первую очередь самому себе Похомов. — Не смотря на то, что сатанею просто, когда Лизу в его руках вижу. И верю, что не при делах он. Но, сама ситуация хорошим уроком послужит. Пусть побегает. Пора взрослеть.
Алексей заметно расслабился. Дышать ровно стал.
— Присядем?
— Отличная идея. В ногах правды нет.
Оба устроились на прежних местах.
— Хочешь уберечь ее — познакомь с отцом. Против него в открытую не попрут.
— Не зарывайся! Считаешь, я сам не в состоянии?
— Ты многое сделать в состоянии. Но! На данный момент, больше ничего в голову не приходит.
— Вообще-то этот вариант был последним в моем списке, но…
Внезапно Дмитрий замолчал. Волна приятной истомы прокатилась по всему телу. Даже волоски приподнялись, повинуясь невидимой силе. Он сидел спиной к лестнице, но с*ка, готов был поклясться, что там сейчас стоит Лиза. В данный момент он себя животным ощущал. Животным, который всегда готов. Для всего. Для нее.
— Подойди…
Звук вышел скрипучим. Хриплым. А чего он ожидал? Во рту пересохло.
Гордеев не сразу сообразил, что фраза была адресована не ему. А как понял, метнул взгляд в сторону лестницы.
— Дамы! — Улыбнулся он, жестом приглашая их составить им компанию.
Борзый сидел, не шевелясь. Слегка прикрыл веки, когда холодные пальчики легли на его плечи. Словно разряд током. Рвано втянул в себя воздух. Алмазова весело щебетала на заднем фоне, в свойственной только ей, «хочузастрелиться» манере.
Время словно остановилось. Резкий взмах руки. Рывок. И вот она уже мягко оседает на его колени.
— Дима…
Выдохнула, словно Богу молитву читала. На щеках румянец. Глаза еще красные от слез. Но, она улыбалась ему. Улыбалась так, будто нет в мире никого. Только он.
— Э! — Похлопала Дмитрия по плечу Алмазова. — Не смотри на нее, как на люля-кебаб. Она еще слаба.
Мужчина хмыкнул:
— Она сильнее любого из нас, Соня.
— Ага, как же. — Не унималась девушка. — Лиза, лучше отойди от него.
— Думаю, в вашем присутствии мне ничего не грозит. — Мило улыбнулась Карпова, удобнее устраиваясь в руках Дмитрия. Мужчина одобрительно зашипел, словно тисками притягивая ее к себе еще плотнее.
Соня нахмурилась, и демонстративно прошагала к дивану. С наслаждением забралась на него, поджав под себя ноги.
— Один в халате восседает, другая в футболке шастает. Вы одеться приличнее не желаете, товарищи? — Недовольно буркнула девушка.
Лиза в голос рассмеялась, закидывая голову назад. Обнажая шею. Зря. Черт! Не сдержался, укусил ее. Девушка дернулась, кожа покрылась мурашками.
— Я…Соня права. Я пойду к ней.
— Через мой холодный труп. — Прохрипел ей прямо в ухо. — Если ты сейчас встанешь, то сможешь увидеть, что еще приподнимается вслед за тобой.
Щеки Лизаветы залил румянец. Борзый прокашлялся:
— Ты очень наблюдательна, дочь Алмазова. Нам с минуты на минуту привезут одежду.
Как раз в этот момент послышались мужские голоса у двери. Лиза напряженно завертела головой.
— Кто там пришел? Это Андрей? Да?
— Тише, мышонок. Я не знаю.
В глубине души Похомов разозлился. Сильно. Чувствовала ли она сопляка гордеевского так, как он ее чувствует. От этой мысли внутри все полыхало.
Лизавета сорвалась с места, со скоростью чертовски быстрого спринтера, и побежала к двери.
— Я знаю. Это он.
***
Лиза начинала медленно сходить с ума. От пронизывающего взгляда его бездонных черных глаз. От жара и силы, исходивших от его тела. Но, было кое-что важнее ее чувств. Ее одержимости. Ее помешательства на нем. И это что-то уже отворило дверь, и вошло внутрь. Она побежала столь быстро, что закружилась голова. Резко остановилась в нескольких шагах от него, едва не потеряв равновесие. Дыхание давалось с трудом и болью. Простит ли он ее? Несколько напряженных секунд они смотрели в глаза друг другу. И по взгляду парнишки Карпова поняла все. Все сомнения исчезли. Растворились. Лиза с безумной скоростью кинулась в раскрытые объятия Гордеева. Они ударились лбами. Больно. Но Андрей столь сильно стиснул ее в своих руках, что все отошло на второй план. Девушка вцепилась в него, как в спасительный круг, и зарыдала. От облегчения. От радости. Он понял. Он простил.
— Тише, Лиза. Тише, родная.
— Прости меня…прости.
— О чем ты глупенькая? Это ты прости. За все прости.
— Я не виню тебя.
— А должна.
