Волк в овечьей шкуре - 2 (СИ) - Ликова Анастасия (читать полностью книгу без регистрации txt) 📗

— Вот и еще одного не стало, — произнесла я, тяжело вздохнув.

— Ты один из всех остался, — как-то совсем уж грустно произнес Терехов.

Я посмотрела сначала на него, потом на Мурзина. Мне показалось, что они даже как-то меньше стали. Я издала слабый грудной стон.

— Ладно, прервемся, — произнес Терехов, видимо увидев, как мне в этот момент было тяжело, и прошел к шкафу. Открыв его, подумал и достал три стопки и бутылку водки. Тоже тяжело вздохнув, вернулся к столу. Разлил водку. Не ожидая приглашения, я подошла и, взяв стопку, помолчала и вылила ее в себя как воду, даже не сморщившись.

— Ждите меня, ребята, — спокойно произнесла я. — Тело мое уже с вами, а вот душа задержалась. — Посмотрев на генералов и дождавшись, пока они выпьют, продолжила: — Так вот, я точно уже не помню расположения ходов, там несколько развилок, у нужной в сторону схрона был воткнут в щель нож и обломано лезвие, оно осталось в щели. И вот потом нужно искать сюрпризы, их два, — я задумалась.

— Так, хорошо, Сере… то есть Алин, — смутившись произнес Дед. — Все не могу привыкнуть.

— Давно пора. Я, вот, уже, кажется, привыкла.

— Ты, похоже, я смотрю, уже себя женщиной чувствуешь… — сказал Дед.

— Ага, только вот женщин продолжает глазами поедать, — добавил Терехов. — Ну, в общем так, у нас вот что, — он посвятил меня в подробности. — Нам важно достать этот груз. На что он был похож? Вы открывали ящики?

— Так точно, открывали, но уже точно не помню. Тогда думал о другом. Вы не думайте, что мы тогда проиграли. Нет, мы потеряли десятерых, это много для нашей специальности, но то были не простые духи, даже не черный аист, то был элитный спецназ, мы их положили человек сорок-пятьдесят. Это я хорошо помню.

— Успокойся, никто не говорит, что вы проиграли. Вопрос вот какой: готов…ва ли ты совершить туда марш-бросок?

Я посмотрела на них внимательно:

— Если надо, готова. Ведь ребят так и не забрали оттуда. Хоть могилы их проведать.

— Хорошо, вот тут двадцать папок, просмотри их. Это те, кто пойдет с тобой. И ты пойдешь старшим…шой.

— Я? Вы что, шутите? Посмотрите на меня.

— Ну а что, ты там была не один раз, у вас там охотничьи угодья были. А тут ребята не нюхали пороха, но все рвутся в бой.

— Ну, мы больше под Кандагаром, хотя и в Баграме были. Старшим — не знаю. Как проводник…

— У нас другое мнение. С ногами у тебя, я вижу, уже все в порядке. Это приказ — принять группу.

— Извините, товарищ генерал-полковник…

— Послушай, проводник — это одно, а командир — это другое. Я поднял все твои операции. У тебя меньше всех потерь, хотя операции одни из самых сложных. Проводник ведет, а командир принимает решения. Это не обсуждается. Люди подобраны под тебя, учитывая твои былые требования. Вот папки, ознакомься. Завтра в девять утра самолет до Душанбе, дальше «вертушкой» вас перебросят на погран. заставу и оттуда, опять «вертушкой» — на сопредельную территорию.

— Извините, насколько я понимаю, «вертушка» боевая, запас топлива ограничен. Где она нас выбросит — до места еще километров триста топать, если не больше. Я сейчас не в том состоянии, чтобы совершать такие марш-броски по горам и в полной выкладке. Тело не выдержит.

— Есть второй вариант, только выброска будет в ста км от места.

— Сто — это при нынешнем раскладе двое с половиной суток, против прежних полтора. Я не хочу быть обузой для группы.

— Ты обузой? — произнес Мурзин. — Видимо, ты еще не знаешь свои возможности…

— Знаю, товарищ генерал. Женщина выносливей мужчины, верней, ее тело, но не до такой же степени! Я вообще против моего участия в этой операции.

— Глаза боятся, руки делают, — произнес Мурзин.

— Кстати, тут кое-что пришло тебе, — Терехов достал из стола грамоту и коробочку. — Не знаю, из УФСИН пришло. Я не спрашиваю, как ты туда влез…ла. Но вот это — тебе.

— Случайно, — принимая у него грамоту и коробочку, ответила я. — Ну, только и способны грамотами награждать, ха, и мужскими часами! — Мы все засмеялись.

— А ты что, уже женские желаешь? — спросил Мурзин.

— Ну, я же женщина, и вообще не понимаю, как я раньше носила такие грубые вещи?

— Во!!! Видишь, Евгений Юрьевич, как быстро перекрасился, — с улыбкой спросил Терехов.

— Извините, какой второй вариант? — спросила я, не желая развивать эту тему. — А вообще, все, что я ответила и наговорила — это была защитная реакция.

— Второй — прыжок с парашютом с высоты десять тысяч метров. Есть третий — автомобилем. Но тогда вам нужно будет ехать в парандже.

— Ну, вообще-то там еще и хиджабы разрешены.

— Вам нужно будет пересечь несколько провинций, не везде разрешены хиджабы. Выбирайте.

— Прыжок с десяти тысяч опасен тем, что группу разнесет. Поэтому, лучше в парандже. Ну, а что?

В этот момент заговорил селектор:

— Прибыл Андрей.

— Пусть войдет. Девушка там ждет?

— Так точно.

— Пусть ждет.

В кабинет вошел Соколов. Доложился. Увидев его, я поразилась, как он похудел. Пока он докладывал о готовности группы, о снаряжении, я еще раз внимательно изучала карту, где когда-то знал… все тропы. И сейчас, разглядывая ее, я начинал вспоминать. Именно вспоминать. Я даже забыл, что со мной произошло. Я был в восьмидесятых. Со своими пацанами, с которыми прошел огонь и воду. С которыми делил последнюю банку тушенки, последний цинк, магазин патронов, последние сто грамм. Я читал слово Кандагар, и даже не знаю, что у меня происходило в душе. Это слово, название чужого далекого города, такого чужого, и в тоже время родного. Там у меня было крещение, там я в первый раз понюхал порох, там я в первый раз потерял друзей. Почему так? Почему я не погиб? Сколько после тех страшных боев было еще боев!

Глядя на карту этой далекой и чужой страны, с другими понятиями, с другой культурой, вспоминая все… Как старались выжить в этом огне, хотя ради друга не жалели себя, и все равно выживали. Зачем я выжил? Там, потом в огне Чечни, зачем? Что бы вот так потом унизиться? Стать просто бабой. Да что там бабой, шлюхой. Узнать, как в тебя входит чужой член? Да что там член? Узнать вкус спермы… Ужас… А еще ужасней то, что я и сам не против… Мне это даже нравится… Ребята, почему я с вами не остался? Почему я дрался за свою жизнь? Почему???? Зачем это было нужно? И самое страшное, что я привыкаю!

— Самбурова, вы что там, уснули? — услышала я голос Терехова.

— Никак нет, това…

— Вот папки, ознакомьтесь.

Я прошла за стол и начала бегло просматривать досье. Открыв очередное, я увидела женское личико на фото.

— Я против…

— Я помню, что ты всегда был против присутствия в твоей группе женщин… — сказал Мурзин. — Подумай.

Ну да, элементарно. В туалет сходить — не брать же мужчину для охраны. А одному, одной — опасно. Это Афган.

— Устраивает, — произнесла я и начала читать досье. — Ну что, послужной список вполне удовлетворяет. Снайпер.

— Твоя Марина просилась, но я решил, что ей еще рано. Хотя уже хорошие показатели, отличница.

— Рано ей, — ответила я и продолжила изучать досье.

— Ну что? — спросил Мурзин.

— Вот этих троих я не беру.

Он молча взял папки и пролистал.

— Не спрашиваю почему, но вопрос: их заменить?

— Есть кем?

— Только из тех, кто вернулся со спец. подготовки, но они еще не прошли курс полностью.

— То есть они на базе?

— Да.

— Не знаю.

— В общем так, сам…а посмотришь досье. Я сейчас позвоню начальнику школы, он выберет подходящих, там сам…а решишь. Обмундирование получишь на базе.

— Еще вопрос: что с ней? — Терехов кивнул на двери.

— Способная. Решать вам.

— Тогда пока направим ее к психам, пусть поработают. А дальше — по их рекомендации. Пригласите.

В приемной я подошел и обнял Веру.

— Не скучай, милая, я люблю тебя. Скоро буду. Пока.

— Ты куда? — испуганно спросила она. — А я?

— Тебя ждут там, — я кивнул на двери кабинета.