Если бы знать - Джексон Лайза (лучшие книги онлайн txt) 📗
Губы Юджинии задрожали, глаза наполнились слезами. Но она удержалась и не дала соленой влаге скатиться по щекам.
– Увидимся за ужином, – ледяным голосом произнесла она и вышла из комнаты, держась неестественно прямо и при каждом шаге подрагивая плечами, словно механическая кукла.
– Почему я сразу не догадался? – простонал Ник. Взгляд его напомнил Марле затравленного зверя. – А, гори оно все огнем!
В холле распахнулась дверь, и на лестнице раздались шаги. Секунду спустя показалась Сисси – в свитере и джинсах, растрепанная, раскрасневшаяся. Не останавливаясь, она промчалась на третий этаж.
– Мне пора, – сказала Марла и, встав, передала малыша Нику: – Держи, познакомься с племянником поближе.
– Ты что? – запротестовал Ник. – Я младенцев никогда в руках не держал!
– Вот и учись.
Ник боязливо взял малыша на руки и поднес к его губам бутылочку, а Марла поспешила наверх.
В комнате Сисси не было. Из-за закрытой двери в ванную доносился шум воды. «Придется подождать», – решила Марла и присела за туалетный столик. Перед зеркалом выстроились в ряд тюбики губной помады и флакончики лака для ногтей: цветовая гамма их, на взгляд Марлы, больше подошла бы привидению или вурдалаку, чем молоденькой девушке.
– Не будь занудой, – сказала она себе. – Вспомни, как сама воевала с матерью из-за одежды!
С матерью?.. Марла вдруг застыла, невидящим взглядом уставившись в зеркало: в памяти ее всплыл разговор из далекого прошлого.
«Если бы ты не была такой дикаркой, если бы проявила к нему хоть немного внимания, может быть, отец и оценил бы тебя!»
От матери пахло табаком и дешевыми духами. В комнате стоял полумрак: лицо матери оставалось в тени – лишь поблескивала тусклым красным огоньком сигарета. Последние лучи заходящего солнца освещали поношенное цветастое платье, висящее мешком на изможденной костлявой фигуре.
Марла готова была поклясться своей жизнью, что эта женщина – не Виктория Эмхерст.
«– Может быть, тогда бы он признал тебя своей!
– Я его ненавижу! – выкрикнула девочка.
– Неправда.
– Правда! – гневно отозвалась она. Сколько ей было лет? Десять? Двенадцать? – И он меня ненавидит!
– Неправда, милая. И, пожалуйста, не говори таких слов. Тебе просто надо было постараться.
– Он и тебя ненавидит, – упрямо проворчала девочка...»
– Мама! – Голос Сисси вырвал Марлу из прошлого.
– Что? А, Сисси, здравствуй! – вздрогнув, проговорила Марла.
Она видела свою мать. В этом она не сомневалась. Эта изможденная женщина в дешевом платьишке – ее мать.
– Извини, я просто задумалась.
– Должно быть, о чем-то не слишком приятном, – проворчала Сисси. Она была в желтом купальном халате, с мокрых волос капала вода.
– Да нет... просто пришло еще одно воспоминание, – объяснила Марла, встряхнув головой, чтобы избавиться от навязчивой картины. – Из далекого-далекого прошлого. Но теперь все в порядке. Если помнишь, я хотела с тобой поговорить.
– Что, нельзя подождать, пока я оденусь? Господи, и в собственной комнате нет покоя! – Сисси схватила футболку и леггинсы, повернулась и снова исчезла в ванной.
Марла терпеливо ждала. В дверь постучалась Кармен, сообщила, что готов ужин, и скрылась. Наконец появилась Сисси – одетая и причесанная.
– Ну, и о чем ты хочешь поговорить? – подозрительно поинтересовалась она.
– Прежде всего хочу попросить прощения, что напугала тебя в тот вечер, когда мне стало плохо.
Сисси равнодушно пожала плечами.
– Еще хочу извиниться за то, что целых пять дней провалялась в постели. Доктор Робертсон выписал мне другое лекарство, и теперь я чувствую себя гораздо лучше.
– Ну и хорошо, – пробормотала девочка.
– Мне действительно стало лучше. И я хочу покататься с тобой верхом.
– Ты уже говорила.
– Как насчет ближайших выходных?
– У тебя же в эти выходные банкет.
– Какой банкет? Ах да! – вспомнила Марла. – Кажется, это на следующей неделе. Я справлюсь у бабушки.
– Я думала, ты всегда все планируешь заранее, – заметила Сисси с таким видом, словно поймала мать на лжи.
Марлу охватило отчаяние. Похоже, пропасть между ними куда шире, чем она думала. Удастся ли ей перекинуть мост?
– М-м... обычно да, но, ты же знаешь, я была больна.
– Да знаю, знаю! – простонала Сисси, закатив глаза к потолку, словно спрашивала всевышнего, за что он послал ей такую никчемную мать. – Ладно, если хочешь, поехали вместе. Но я же говорила, ты до смерти боишься лошадей.
– Может быть, я тебя удивлю, – улыбнулась Марла. Выразительный вздох Сисси яснее слов говорил: «Ты, мамочка, меня уже ничем не удивишь».
– Послушай, Сисси, я знаю, прошедшие два месяца были очень тяжелы для нас всех. Особенно для тебя. Но я очень хочу, чтобы тебе стало хоть немного полегче.
– Ага.
– Я серьезно. – Марла протянула руку к дочери. – Милая, я же люблю тебя!
– Ага, рассказывай! – вспыхнула девочка. Подбородок ее задрожал.
– И всегда тебя любила.
– Это ты так думаешь. А на самом деле даже меня не помнишь. – Сисси шмыгнула носом и отвернулась. – Ты никогда не обращала на меня внимания! Только заваливала всякой ерундой! Да на кой мне все это нужно? – Она пнула ногой валяющийся на полу компакт-диск.
– Сисси, я...
– Тебе на меня плевать! И всегда было плевать! Ты любишь только Джеймса!
– Сисси, если я тебя обижала, если делала тебе больно – прости! – Она сглотнула комок в горле, борясь со слезами. – Поверь мне, милая, пожалуйста. Я люблю тебя.
Несколько секунд Сисси молча смотрела на нее. Губы у девочки дрожали.
– Я... Нам пора идти ужинать.
– Пожалуйста, милая, дай мне шанс, – прошептала Марла. – Дай доказать, что я тебя люблю. Загладить свою вину перед тобой.
– Ты ничего мне не обязана.
– Знаю, но я хочу доказать, что люблю тебя. Пожалуйста, позволь. Дай мне время.
Взгляд девочки немного смягчился.
– Знаешь, – дрожащим голосом проговорила Сисси, – с тех пор, как ты очнулась, ты такая странная! Совсем на себя не похожа. Будто и не мама вовсе.
– Ты думаешь, я – не твоя мама? – прошептала Марла.
– Нет! Просто... черт... ну, ты стала какая-то уж слишком хорошая.
Марла почувствовала, что сердце ее обливается кровью.
– Неужели это такое преступление?
– Нет, просто не верится. – Девочка склонила голову набок, задумчиво рассматривая мать. Вдруг глаза ее округлились. – Знаешь что? Я видела по телику передачу, там рассказывали, что когда человек встречается со смертью, то переживает что-то особенное и может после этого стать совсем другим. Может, и с тобой было то же самое?
– Будем надеяться, – с усилием улыбнулась Марла. Она протянула Сисси обе руки. Девочка закатила глаза.
– Мам, ты что, шутишь?
– Нет. Иди сюда.
Сисси встала и подошла к матери. Марла обняла ее так крепко, словно хотела никогда не отпускать.
– Я всегда буду любить тебя, милая. Обещаю.
– Мам, не давай обещаний, которых не сможешь выполнить, – проворчала Сисси.
Однако она обняла мать в ответ, и Марла почувствовала, что девочка дрожит всем телом, словно из последних сил старается скрыть свои истинные чувства. Она все еще боялась довериться женщине, подарившей ей жизнь.
– Вот увидишь! – Марла поцеловала Сисси в лоб. И на лошадь я непременно сяду!
Сисси невольно хихикнула.
– Мам, знаешь что? Захвати с собой кинокамеру!
Ужин тянулся томительно. Ник украдкой рассматривал брата. Обычно общительный и обаятельный, Алекс мрачно молчал, погруженный в свои мысли: вокруг рта его залегли глубокие складки, лоб прорезали морщины. Его что-то глодало. Что-то очень серьезное. Денежные проблемы? Беспокойство о жене и ее амнезии? Или что-то еще?
Первую неделю своего пребывания в Сан-Франциско Ник полагал, что Алекса беспокоит «Кейхилл Лимитед». Однако, изучив положение, Ник понял, что дела корпорации серьезны, но не безнадежны. Все, что требуется для излечения, – ввести режим строгой экономии. Ника поражало безрассудство Алекса: зная, что расходы намного превышают доходы, он тем не менее продолжал вкладывать деньги в сомнительные дорогостоящие проекты, снимал баснословно дорогой офис, платил сотрудникам высшего звена королевское жалованье – словом, жил так, словно над его головой не сгущаются тучи.
