Ядовитый цветок - Бояджиева Людмила Григорьевна (прочитать книгу .txt) 📗
— А где сам господин Уэлси?
— Сеньор покинул остров в восемь утра. Просил не будить вас. Сейчас он, наверно, уже летит над океаном.
Глава 14
Клер полулежала в гримерном кресле, пытаясь сосредоточиться на тексте роли. Но из головы не выходила история с Моной. Никто из прислуги не видел, куда делась странная гостья. Обыскали подвалы и чердаки, но кроме брошенной в спальне одежды, никаких следов беглянки не обнаружили. Клер с недоумением посмотрела на доставленные горничной улики — разорванное платье и белье, накануне подаренные бродяжке, выглядевшие так, будто её насиловали садисты.
— Что ты на это скажешь, дорогой? — Спросила Клер мужа, кивнув на истерзанные тряпки.
— По-видимому, она не очень любит тебя, моя радость. Расправилась с подарками так усердно, будто имела дело со злейшим врагом. Не так уж плохо, что она сбежала. Жить под одной крышей с сумасшедшей, способной сделать с тобой такое (Дастин концом туфли поддел клочки трусиков) — небезопасно.
— Кто же собирался с ней жить? У нас не психушка. Черт побери! Изгадить такое беспроигрышное дело — ведь все уже было на мази! Сегодня я пригласила бы Берта Уэлси сюда и, надеюсь, нам удалось бы уладить дело без лишнего шума и с хорошим наваром.
Клер немедля предупредила Ричарда о пропаже наркоманки и нацелила его на активный поиск. Пока она никак не могла понять, что означал газетный трюк с сообщением о возвращении Моны в лоно семьи. То ли Берт под видом Моны заполучил себе свеженькую девочку, то ли доставленная Ричардом бродяжка была совсем другой женщиной.
…Отражение в огромном, ярко освещенном зеркале не радовало Клер светлый парик в мелких наивных кудряшках и грим добропорядочной буржуазки выглядели смехотворно. На лице гримерши так же не было заметно восторга по поводу проделанной работы.
— Что ты тут налепила, дорогая? Моя Катрин — жена известного профессора, а не шлюха! К черту ресницы и эти «завлекалочки» на лбу. — Клер в сердцах сорвала парик. — Найди вчерашний, он выглядит куда пристойней.
Смирив взрыв ярости, Клер опустила глаза на листок с текстом. — «Мое сердце не выдержит разлуки и жизнь иссякнет, как ручей в мертвой пустыне. Но я не могу поступить иначе — я вычеркну тебя из моей судьбы, Фернандо!» прочла она и прошипела. — Вычеркну тебя на х… из моей судьбы, гребаный Фернандо! Вислозадый гомик!
Ремарка указывала: «Катрин плачет». Она бы с наслаждением выцарапала глаза своему партнеру — лирическому герою с маслянистыми коровьими глазами.
Увы, настоящих мужиков на «фабрике грез» осталось не много. Даже самые плохонькие, как Антонио Бандерос, который, по собственному признанию, в 15 лет так и не смог трахнуть затащившую его в постель одноклассницу, лезут в секс-символы. Или Том Круз — метр с кепкой, и попер из закомплексованного дубоватого придурка прямо в первые ряды. И то, с помощью Нэнси — школьной подружки, опекающей его интимную жизнь с восьмого класса и по сей день. Клер было доподлинно известно, чего стоят на самом деле те, кто претендует ни мало ни много на титул секс-символа Америки. Но ведь другого пути нет либо ты голубой, либо супер-бабник. Тут не мелочатся. А такие самородки сексуального дарования, как Дастин — ласковые кобельки с мальчишеским взглядом, заткнут за пояс любого из голливудских экранных злодеев, а крепкие, славные парни вроде Берта Уэлси — всю жизнь мурыжатся с убогими кретинками. У них, видите ли, нравственные обязательства!
Клер прекрасно понимала, какую внутреннюю силу проявил Берт, не поддавшись её чарам. Она-то знала, чего это стоило здоровому двадцатипятилетнему крепышу, постоянно находящемуся «на взводе».
При виде доставленной Ричардом Моны Клер испытала злорадство, смешанное с досадой — он предпочел ей эту омерзительную девку! Провонявшая наркоманка была той самой Барроу, что уже восемь лет морочила голову Берту! «Так ему и надо, мерзавцу — нашел сокровище, дубина!» — Кипела она от злости, забыв про текст лирического диалога.
Когда в телефонной трубке раздался мужской голос, Клер не узнала его. И даже услышав имя Берта Уэлси, не могла поверить, что не ослышалась.
— Клер, я разыскал тебя в связи с чрезвычайно важным делом. Не возражаешь поужинать в «Марат-Саде»? Я уже заказал отдельный кабинет с видом на океан.
— Похоже, ты собираешься меня отравить. Или утопить. Предупреждаю, плаваю я отлично. И после девяти ничего не ем.
— У меня совсем другие планы. — Многозначительно сказал Берт, подпустив интимную интонацию.
— Догадываюсь. Решил, наконец, поделиться наследством. Совесть заела, сынок. — Клер выразительно глянула на гримершу, с интересом прислушивающуюся к разговору, и та неохотно покинула комнату.
— Клер, ты же вовсе не так вульгарна, как ты стараешься продемонстрировать мне. Твоя подлинная душа в твоих ролях. И она величественная…
— Господи… Ты что, начитался статей Мориса?
— Да, ему здорово удалось запудрить тебе мозги, дорогая.
— Это уже интересно. А что ты заказал на ужин? Икру? Замечательно. Я одену платье на два размера больше, чтобы не отказать себе в удовольствии расколоть тебя на фантастический счет.
… - Надеюсь, из ведерка торчит «Дом Периньона»? — Войдя в отдельный кабинет, где ждал её Берт, Клер эффектно замерла у синей шелковой портьеры, оттенявшей её снежно-белый туалет. Костюм из атласного трикотажа с глубоким декольте и смелой драпировкой на бедрах идеально обрисовывали её фигуру. В ушах и на шее Клер блестели бриллианты.
Берт поднялся, чтобы поцеловать руку даме и усадить её в кресло за столом, накрытом на двоих.
— Чудесно выглядишь. Еще лучше, чем на экране. Признайся, ты знаешь какое-то магическое слово? — Карие глаза Берта ласкали Клер бархатным взглядом.
— Любовь! Это поистине волшебное слово…
— Мы так хорошо понимаем друг друга, Клер. Я рад, что этот вечер ты подарила мне.
— Здесь совсем не плохо. А я была уверена, что «Марат-Сад» — место для дам полусвета. Проходя через зал, я заметила две-три скандальные парочки.
— Именно поэтому я и спрятался за этими шторами и букетами. Нас не увидит никто, а мы будем смотреть в океан.
— Как романтично. Цветов, действительно, предостаточно. Жаль, что от красных роз у меня трещит голова.
— Ты путаешь, дорогая! В сериале «Весна в раю» твоя героиня говорит: «Пунцовые розы успокаивают головную боль, но воспламеняют сердце».
Клер засмеялась, демонстрируя безупречный оскал:
— Дурашка! Не было такого сериала! Но я действительно ошиблась темные розы успокаивают мигрень.
— Но возбуждают страсть. — Берт сдержанно улыбался, и Клер в который раз пожалела, что ни разу не сумела затащить его в постель.
Они чудесно провели целый час, флиртуя как влюбленная парочка.
— Ну, приступай к делу, наконец! Я не выдержу больше и грамма икры. Кстати, она была неплохой. Ты, кажется, не беден, правда?
— Увы. Но и не слишком зануден. Хотя я и очень волновался весь вечер.
— Да? Надеюсь, не от роз.
— От тебя, Клер… — Берт нахмурился и опустил глаза. — Послушай и не перебивай. Я репетировал этот монолог несколько лет…
Клер, я не могу выкинуть тебя из головы…
— И это все?! Я прихватила золотой «Паркер», чтобы поставить свою подпись на дарственной. Ты не хотел бы поделиться с «мамочкой» этими противными, обременительными деньгами. Ведь ты же бескорыстный парень, Берт. — В глазах Клер прыгали чертики.
— Не настолько, чтобы отказаться от желанной цели. — Берт потер ладонью лоб. — Понимаешь, тогда, давным-давно, я сумел устоять, потому что не мог подвести отца. Но ты осталась в моей крови, детка… У меня было не так уж много женщин… Но о них не стоит и вспоминать. Мне нужна ты.
— Как, а Мона? Кажется, семья счастливо воссоединилась?
— Клер, Мона — это мой кошмар. Если бы ты знала — её нашли в притоне наркоманов… А на следующий день она снова пропала. Понимаешь, мне вовсе не хотелось, чтобы она нашлась… Но она вернулась — сама! Чтобы шантажировать меня, угрожая скандалом. Она сказала, что была у тебя. Я, кажется, понял, что ты затеяла, дорогая. — Берт накрыл лежащую на столе руку Клер горячей ладонью и пристально посмотрел ей в глаза.
