Бал Сатаны - Коллинз Джеки (книги полностью txt) 📗
— Про его мать я знала. Но о Бет он мне ничего не говорил.
— Позвонила бы мне. Я бы тебе все объяснила.
— Не догадалась…
— Знаешь, Майкл ведь потрясающий парень, — с самым серьезным видом заявила Тина. — Он мухи не обидит. Макса спроси, он тебе подтвердит.
— Теперь уже поздно, — прошептала Дэни.
— Ладно. Скажи лучше, как ты собираешься ему обо всем этом сообщить? Не можешь же ты взять и заявиться к нему с парнем — он вмиг догадается. И вряд ли его жена этому обрадуется.
— А что у него за жена? — не удержалась Дэни.
— Расчетливая стерва!
— Правда?
— Уж поверь. Никто понять не может, зачем он на ней женился. Правда, она красивая, этого не отнять. Ему нужна была мать для Мэдисон, и Стелла теперь играет эту роль. Девочку Майкл обожает. Раньше частенько к нам привозил, но теперь мы с ними совсем не видимся.
— А ты как посоветуешь мне поступить?
— Назначь ему встречу и скажи без обиняков, прямо в лоб. «Видишь ли, Майкл, у тебя есть сын, ему семнадцать лет». Какой смысл тянуть кота за хвост?
— Ты права.
— А Винсент знает?
— Никак не соберусь ему сказать.
— Ой, Дэни… Очень тебе сочувствую, но в таких делах никто не может помочь.
— Это уж точно. Но спасибо за участие.
Когда они вернулись в отель, раздался звонок. Дэни сразу сняла трубку.
— Алло, это Майкл. Тина сказала, ты хочешь со мной поговорить?
— Да, хочу, — ответила она и украдкой посмотрела на сына, который увлеченно щелкал пультом телевизора.
— Ну вот, я звоню. Говори.
В его голосе слышались злость и отчуждение. И вряд ли Майкла можно было за это винить.
— Мы можем встретиться? — спросила она вполголоса.
— Это так необходимо?
— Вообще-то, да. Мне нужно сказать тебе кое-что важное.
— А по телефону нельзя? — Он явно не стремился облегчить ей задачу.
— Нет, нельзя.
— Сейчас без десяти девять, — резко отчеканил он. — Через пятнадцать минут могу быть у тебя в отеле.
— Я думала, может, мы завтра поужинать сходим?..
— В баре через пятнадцать минут, — отрезал Майкл.
— Хорошо, я спущусь, — согласилась Дэни, понимая его обиду и кляня себя за то, что так безоговорочно поверила тогда Дину.
— Мам, ты куда? — спросил Винсент.
— Договорилась встретиться в баре с одним старым знакомым, — ответила Дэни, доставая из шкафа любимое синее платье. Как раз под цвет глаз.
— А чего ты тогда наряжаешься?
— Не задавай лишних вопросов, — ответила мать и вставила в уши золотые серьги. — Могу я нарядиться ради старого друга?
— Можешь, конечно, но ты что—то вся на иголках. Духами Поливаешься и прочим дерьмом…
— Винсент! Попридержи язык! — сурово оборвала Дэни.
— Мам! — Он посмотрел на нее с негодованием. — Мне уже семнадцать. Если я не могу так выражаться дома — где мне еще так говорить? В школе, что ли?
— Такие выражения вообще не следует употреблять, — объявила Дэни, поправляя прическу.
— Правильно Нандо говорит: ты меня в ежовых рукавицах держишь.
— Ах, Нандо говорит? — Дэни рассердилась. — А может, это оттого, что у Нандо нет мамы, которая бы за ним приглядывала? Может, он это из зависти, а?
— Нандо? Из зависти ко мне?! — Винсент покатился со смеху. — Такого не бывает.
— Ладно. Почему бы тебе, собственно, не посмотреть телевизор? Я скоро вернусь.
— Чудесно! Мы летим в Нью-Йорк, и я сижу в номере отеля, уставившись в ящик, а ты тем временем развлекаешься!
— Я ненадолго.
— А Нандо, между прочим, пригласил меня в Колумбию, — сообщил Винсент, намеренно желая ее позлить.
— Что?!
— Он пришлет мне билет.
— Если ты думаешь, что я отпущу тебя в Колумбию одного, ты глубоко ошибаешься.
— Я все равно поеду! — с вызовом заявил сын. — Ты меня не удержишь!
«Сейчас не время выяснять отношения», — сказала себе Дэни.
— Иди смотри телевизор, — бросила она через плечо и взяла сумочку. — Не доводи меня.
Винсент прав: зачем она разоделась, если идет повидаться с давним другом? Только Майкл больше, чем старинный друг, — он мужчина ее жизни и всегда таковым останется.
Однако нельзя забывать, что он женат. Дэни была готова относиться к этому с уважением, хоть Тина и обозвала его жену расчетливой стервой.
— Закажи в номер, что захочешь, — сказала она и, в последний раз оглядев себя в зеркало, устремилась к выходу.
— Спасибо, мамуля, — съязвил Винсент.
Стоило Дэни войти в бар, как на нее стали оборачиваться мужчины. Впрочем, она всегда так действовала на мужской пол и давно привыкла к этому. Она увидела в углу свободный столик и села. Через несколько минут подошел официант принять заказ.
— Бокал белого вина, пожалуйста, — попросила она, вдруг осознав, что у нее дрожат руки.
Майкл запаздывал. Может, и вовсе не приедет? Она бы не удивилась.
Пробило десять. К ней подсел высокий бородач.
— Могу я угостить красавицу вином? — спросил он, обдав ее запахом одеколона.
— Вы очень любезны, — сухо ответила Дэни, — но думаю, моему мужу это не понравится.
— О-о… Прошу прощения, — поспешно ретировался бородач.
Официант принес вино, и Дэни сделала несколько глотков — для храбрости. Ситуация нелепейшая. Одно дело объявить Майклу, что у него есть сын, но как она скажет Винсенту? Тот пребывал в уверенности, что его отец — Сэм Фруг, которого он почти не видел: стоило Сэму получить отступного, как он тут же исчез с горизонта.
Дэни подняла глаза и увидела Майкла. Он входил в бар, красивый, как всегда, даже лучше — в темном костюме, белой рубашке и перламутрово—сером галстуке.
Господи, как он на нее действует! Стоит на него взглянуть — и по всему телу разливается теплая волна…
Майкл обвел зал мрачным взором, отыскал Дэни и двинулся прямо к ней, обходя столики.
— Привет, — сказал он, остановившись перед нею.
— Привет, Майкл, — отозвалась она.
Никакого физического контакта. Даже руки не подал. Майкл придвинул себе стул и сел.
— Что пьешь?
— Белое.
Он щелчком пальцев подозвал официанта, тот поспешно подошел.
— «Джек Дэниэлс» со льдом. И еще вина даме.
— Слушаюсь, сэр, — ответил официант, подчиняясь его властной манере.
— Итак, Дэни, — сказал Майкл чуточку более дружелюбно, чем говорил по телефону, — что привело тебя в Нью-Йорк?
— Я приехала с сыном, — ответила она. — Мы выбираем колледж.
— Как он поживает, твой сын? — вежливо поинтересовался Майкл.
— Хорошо, спасибо. А Мэдисон?
— Прекрасно.
— Наверное, большая уже?
— Одиннадцать, — ответил Майкл и нарочито глянул на часы. Дэни успела заметить дорогой золотой «Ролекс». — У меня пятнадцать минут, — отрывисто произнес он. — Потом надо будет кое—куда подъехать.
— Я думала, может, мы проведем вместе вечер?.. — осторожно предположила Дэни. — Впрочем, я готова тебя понять, если ты этого не хочешь.
— Готова понять, говоришь? — едко переспросил он.
— Майкл, послушай, — быстро заговорила она, — я знаю: то, что я сделала, простить нельзя. Но тогда, семь лет назад, тебе следовало быть со мной честным.
— Насчет чего?
— Насчет Бет.
— Ах, это… — Из него как будто разом вышел весь пар. — А как ты узнала?
— Один друг принес мне газетные вырезки.
— «Один друг»? — пробурчал он.
— Я была в шоке, когда узнала. Мне казалось, мы с тобой близки… В общем, я не могла лететь в Нью—Йорк к человеку, которого, как выяснилось, я толком и не знаю.
— А обсудить это со мной ты, конечно, не могла? Позвонить и спросить: «Майкл, какого черта ты мне ничего не сказал?» А?
— Майкл, ты был не прав. Ты не должен был скрывать от меня такое.
— Полагаю, тебя не впечатлило, что суд меня оправдал? — спросил он с каменным лицом.
Дэни вздохнула. Разговор получался коротким и нелицеприятным.
— Вижу, тебе неприятно быть со мной, — сказала она. — Я тебя не виню. Так что лучше я тебе без предисловий скажу то, что должна сказать.
