Полуночная роза - Стюарт Энн (лучшие книги читать онлайн бесплатно без регистрации .TXT) 📗
Ей хотелось дать ему эту любовь, прижать к своей груди его голову, успокоить измученную душу. Ей хотелось быть его возлюбленной, его матерью, его другом, его ребенком.
Но, оставшись с ним, она может окончательно погубить его, сделать то, к чему он долго стремился сам и чего избежал. Он изменился после смерти Рэксома, и она узнала о нем то, чего не знала прежде.
Приметы, которые заставили ее об этом догадываться, были едва заметны, незначительны, но тем не менее существенны. По утрам они лежали в постели, и он учил ее играть в пикет, только для того, чтобы позволить ей после выиграть у себя. Днем он возил ее в гондоле, и если Жизлен снова начинала ощущать дурноту, нес ее на руках по улицам, и хотя его галантность заставляла ее страдать еще больше, она ничего не говорила ему. По вечерам они ели холодного цыпленка прямо под звездами, а потом танцевали в темноте, и Николас тихо напевал старинную английскую мелодию. А ночью она обнимала его, когда он лежал без сна, и его преследовали призраки и мучило раскаяние.
Она терпеливо выслушивала его, когда он рассказывал ей о том, как его детские горести становились серьезнее, о том, как отец не желал признавать его, и о том, как ужасно он умер. Он рассказал ей о своей первой дуэли, когда он убил ни в чем не повинного юношу, о женщинах, которых он погубил, о состояниях, которые выигрывал и терял. Но больше всего его терзала вина перед пятнадцатилетней французской девочкой, которой он ранил сердце.
Жизлен выслушивала его, жалела его, но понимала, что этого не достаточно. Вера в которой ее воспитали, подтверждала, что покаяние исцеляет душу. И Николасу каждый раз, когда он признавался ей в некогда совершенном грехе, становилось легче, словно тяжкая ноша падала с его плеч. Он мог теперь снова улыбаться не с издевкой, а добродушно. Мог даже смеяться. Но все это лишь утверждало Жизлен в ее решении покинуть его.
Она должна, обязана оставить его. У нее нет иного выбора. Если она так поступит, он сперва разъяриться, но может быть сумеет полюбить ту, которая достойна любви больше, чем она. И тогда тени прошлого покинут его навеки. Если она останется с ним, этого не случиться никогда.
Она и сама не знала, куда может уйти. Она не знала, когда ощутит в себе достаточно сил, чтобы отказаться от единственной надежды на счастье. Но она должна уйти, пускай это и разобьет ей сердце, которое, как ей казалось, было давно разбито.
Во дворце был маленький внутренний дворик, заросший одичавшими растениями и по-своему очаровательный. Луиза изгнала Жизлен из кухни, не признав ее французских рецептов. Но сад не принадлежал никому, садовник давным-давно нашел себе другое занятие. Жизлен часто бывала там, — когда светило солнце, она возилась в земле и не думала о будущем. Она никогда не знала наверняка, как захочет Николас провести день. Он спал дольше, чем она, привыкнув к праздности, тогда как она не могла не трудиться. Он часто ухитрялся затащить ее обратно в постель к их взаимному удовольствию, но Жизлен никак не могла отделаться от ощущения, что они берут время у жизни взаймы, и что беда вот-вот постучится в дверь.
И куда быстрей, чем она предполагала. Как-то Николас остановился возле нее, когда она рыхлила землю, и сказала:
— Мы возвращаемся в Англию, не бойся, я обещаю тебе, что мы будем держаться от Франции в стороне, и постараемся как можно меньше плыть морем, хотя я до сих пор не могу понять, почему ты, с твоей силой воли, так подвержена морской болезни.
Жизлен не удалось заставить себя улыбнуться.
— Я не хочу в Англию. А разве ты можешь туда вернуться? Ведь тебя там ждут неприятности.
— Я все улажу, если захочу. У меня есть влиятельные друзья. Трактирщик поможет тебе уложить вещи…
— Оставь меня здесь…
Его лицо стало каменным. Впервые за долгое время он посмотрел на нее холодно и зло.
— Не говори чепухи.
— Будь благоразумен, Николас. Я тебе не нужна…
Он приблизился к ней столь стремительно, что она не успела договорить. Он поднял ее на ноги, и зажал ее лицо между своих ладоней. Он был такой сильный, такой высокий и отчего-то удивительно беззащитный.
— Ты нужна мне. Неужели я до сих пор тебе этого не доказал, любовь моя. Я никогда не отпущу тебя. Никогда.
Он поцеловал ее, и Жизлен обняла его, чувствуя, что любит его все сильней, и что с каждым мгновением ей становится все труднее отказаться от него. Она понимала, что не сможет даже проститься с ним, иначе он ее не отпустит, и смотрела на него, надеясь, что он разглядит, как печальна ее улыбка, ощутит, как трепетны руки и горяч прощальный поцелуй.
Она стояла неподвижно, глядя как он уходит, чтобы сделать последние распоряжения перед отъездом, и понимала, что время ее истекло. Мысли ее путались, слезы катились по щекам, и она презирала себя за нерешительность и слабость. Она не плакала десять лет, а теперь не могла остановиться.
До нее донесся какой-то шум, но она не двинулась с места, и лишь вытерла влажные глаза. А потом она услышала голос, который уже не надеялась услышать.
Она повернулась, и в изумлении уставилась на Элин Фицуотер и высокого мужчину, который стоял рядом с ней.
— Жилли! — воскликнула Элин.
И Жизлен, поддавшись нахлынувшим на нее чувствам, громко всхлипывая бросилась в радушные объятия Элин.
— Бедный мой ангел! — причитала Элин, прижимая ее к своей груди. — Ты так настрадалась. Ничего, наконец-то мы здесь. Тони больше ни за что не позволит ему тебя обижать.
Жизлен не могла вымолвить ни слова в ответ. Рыдания сотрясали ее, пока Элин вела ее в салон и усаживала на диван.
— Это не… — бормотала она, — я не могу…
— Успокойся, прошу тебя. Тони, узнай, нельзя ли попросить, чтобы нам подали чаю. Жилли надо выпить горячего крепкого чаю, чтобы успокоиться.
Жизлен улыбнулась сквозь слезы, и всхлипывая произнесла:
— Вы, англичане, считаете, что чай — лекарство от любых недугов.
— Так и есть. Потому мы все такие спокойные и уравновешенные.
— Спокойные и уравновешенные, как Николас Блэкторн?
— Что он сделал с тобой, Жилли? Это, наверное, было ужасно! Он обидел тебя? Ты его ненавидишь?
— Ты должна увезти меня от него, Элин.
— Не волнуйся, моя птичка. Мы с Тони сумеем тебя защитить. Если ты не хочешь оставаться с Николасом, клянусь, он никогда больше тебя не увидит. Тони позаботится об этом.
— Тони позаботится об этом, — повторила Жизлен, и ее взгляд упал на обручальное кольцо с сапфиром и бриллиантами на руке, которая обнимала ее, — понятно, — сказала она.
Элин покраснела.
— Я ведь всегда любила его, ты же знаешь. Жилли, я так счастлива! Ты даже себе не представляешь, что это такое!
— Нет, — едва слышно возразила Жизлен, — представляю.
— Не может быть, Жилли, — поразилась Элин, — но я думала, ты ненавидишь Николаса. Ты не можешь… не должна…
— Я люблю его.
— О Боже! Но почему именно его? Самого эгоистичного, жестокого, испорченного и беспутного человека на свете? Я убью его, честное слово, убью.
— Он почему-то у многих вызывает именно это желание, — усмехнувшись сказала Жизлен. — Мне надо выбраться отсюда. Скорей, пока Николас не вернулся. Я не знаю, куда он ушел, но он может вернуться с минуты на минуту.
— Мы увезем тебя, не волнуйся. Хотя, если ты его любишь, можно попробовать заставить его на тебе жениться…
— Нет! — воскликнула Жизлен, — это только все испортит.
Сэр Энтони Уилтон-Грининг вернулся, и его красивое и спокойное лицо выражало участие и решимость.
— Мы сделаем все, чтобы вам помочь, — заверил он Жизлен.
Жизлен почувствовала себя неловко.
— Я не уверена, что вы захотите…
— Конечно, захотим, — возмутилась Элин, — именно потому мы и проехали пол-Европы.
— Возможно, вы пожалеете. Я не заслуживаю уважения.
— Ну, что за чепуха! Ты всегда не любила говорить о своем прошлом, но я-то не дурочка. Я понимала, что твоя семья погибла во время террора. Ты наверняка происходишь из знатного рода — происхождение трудно скрыть.
