Там, где ты - Ахерн Сесилия (книги читать бесплатно без регистрации полные TXT) 📗
— Мы все считаем, что лучше решить этот вопрос спокойно, в частном порядке, чтобы данное лицо могло сохранить анонимность.
В толпе поднялся гул недовольства, кто-то захохотал, и у меня по коже побежали мурашки.
— Не вижу повода драматизировать, — продолжила Грейс своим официальным, лишенным эмоций голосом. — Если новичок готов предъявить нам вещь, предположительно потерянную, тогда мы вычеркнем из памяти этот инцидент, и собрание сможет посвятить свое ценное время полезным вещам, как у нас принято. — Она непринужденно улыбнулась, и в зале раздались смешки. — Если означенное лицо возьмет на себя труд прийти завтра утром ко мне в офис и принести часы, вопрос будет решен оперативно и конфиденциально.
Над аудиторией снова поднялся неодобрительный гул.
— Я задам ему несколько вопросов, а пока мы можем заняться гораздо более важным вопросом строительства ветряного двигателя.
Похоже, она сознательно делала вид, что дело не стоит выеденного яйца. Весь поселок пришел сюда, чтобы услышать информацию обо мне, о том, почему я знаю столько интимных подробностей о здешних жителях и их родственниках. А она в нескольких фразах отмахнулась от их озабоченности, едва ли не вслух назвала ее полной ерундой. Люди недовольно переглядывалась, и я почувствовала, что назревает буря.
Многие подняли руки, и представительница кивнула одному из просивших слово. С места поднялся мужчина:
— Миссис Берне, я полагаю, несправедливо решать этот вопрос в частном порядке. Думаю, что по количеству собравшихся сегодня можно понять, насколько данная проблема важнее, чем может показаться, если судить по тому, как вы ее изложили. Все это смахивает на сознательную попытку замолчать ее. Несколько человек зааплодировали.
— Предлагаю, чтобы это лицо, которое, как я знаю, является женщиной, предъявило нам свои часы прямо сейчас, прямо здесь и сегодня, чтобы мы могли увидеть их собственными глазами и сознательно отказаться от дальнейшего обсуждения вопроса, забыть все это, выбросить из головы.
Предложение встретили довольно громкими аплодисментами.
Представительница слегка растерялась и обернулась за поддержкой к коллегам. Некоторые закивали, другие качали головой, кто-то выглядел озабоченно, а кто-то пожимал плечами, оставляя все на ее усмотрение.
— Я беспокоюсь лишь о благе обсуждаемого лица, мистер О'Мара, — обратилась она к мужчине. — Мне кажется несправедливым вынуждать женщину, которая появилась здесь всего пару дней назад, пройти через все это. Вы наверняка согласитесь, что жизненно важно сохранить ее анонимность.
Это заявление не встретило серьезной поддержки присутствующих, однако там и сям в зале раздались десятки хлопков, и я мысленно благословила их и одновременно прокляла Грейс за то, что она проговорилась насчет моего пола.
Пожилая женщина, сидевшая рядом с только что выступившим мужчиной, выкрикнула с места:
— Миссис Берне, наше благополучие важнее, как и благополучие всех жителей поселка. Если снова возникли слухи насчет пропажи чьих-то вещей, разве мы не имеем права знать, правда это или нет?
Толпа зашумела, выражая свое согласие. Грейс Берне поднесла ладонь ко лбу, чтобы защитить глаза от яркого света рампы и разглядеть говорившую.
— Но, Кэтрин, мы обязательно сообщим вам это завтра, после того как данное лицо придет ко мне. И каким бы ни был результат, мы отреагируем на него должным образом.
— Это касается не только ирландского сообщества, — выкрикнул какой-то южноамериканец.
Все начали озираться. Голос принадлежал мужчине, стоявшему в конце зала.
— Вспомните, что произошло в последний раз, когда поползли слухи, будто вещи пропадают!
Зазвучали одобрительные возгласы, многие закивали.
— Все здесь помнят типа по имени Джеймс Феррет? — снова закричал он, обращаясь к залу.
Многие крикнули «да», другие опять кивнули.
— Несколько лет назад он рассказывал о том же, якобы случившемся с ним. И представители отреагировали точь-в-точь как сегодня, — обратился он к той части толпы, которой этот факт был неизвестен. — Мистеру Феррету предложили действовать так, как сегодня этой неизвестной женщине, а в результате он просто исчез. То ли присоединился к своим пропавшим вещам, то ли это работа наших представителей — точнее мы уже никогда не узнаем.
В ответ в зале поднялся гомон, но он перекричал его:
— Так что давайте сегодня займемся этим человеком, пока она тоже не пропала и не лишила нас возможности понять, что же все-таки происходит. Ей от этого никакого вреда не будет, а мы просто обязаны знать!
Его выступление приветствовала буря аплодисментов. Зал взорвался. Они не могли упустить еще одну возможность отыскать дорогу назад. Представительница хранила молчание, пока люди вокруг нее бушевали. Потом помахала рукой, призывая к тишине, и зал смолк.
— Очень хорошо, — громко произнесла она в микрофон, и эти два слова заметались у меня в голове и продолжали стучаться в виски, пока мне не захотелось то ли упасть в обморок, то ли рассмеяться. Только никак не удавалось решить, какой из вариантов выбрать.
Я взглянула на Бобби.
— Ущипни меня, пожалуйста, — попросила я, — все это настолько смехотворно, что мне кажется, будто я вижу один из тех жутких кошмаров, над которыми, проснувшись, долго хохочешь.
— Это совсем не смешно, Сэнди, — предостерег он. — Ничего не говори им.
Я постаралась придать лицу серьезное выражение, а мое сердце грохотало, как барабан. И тут раздался голос представительницы.
— Сэнди Шорт, — объявила она. — Будьте любезны, встаньте.
Глава сорок четвертая
Покинув дом, где жили родители Сэнди Шорт, он поехал в местный Армейский паб. Несмотря на раннее время, здесь было темно: зал освещало всего несколько запыленных настенных фонариков, а темно-красные окна из витражного стекла не пропускали свет с улицы. На неровном, мощенном камнями полу стояли деревянные скамьи, покрытые пестрыми подушками, из швов которых лезла наружу набивка. В баре находилось всего трое мужчин, причем двое сидели у противоположных концов стойки с пинтовыми стаканами в руках и, вытянув шеи, наблюдали за скачками на экране маленького телевизора, подвешенного на кронштейне к потолку. Бармен стоял за стойкой, положив руки на краны, и тоже прилип глазами к экрану. На лице каждого из троих мужчин отражалось тревожное ожидание, и было совершенно ясно, что результат забега имеет для них финансовый интерес. Комментатор с сильным коркским акцентом на огромной скорости сообщал быстро меняющиеся данные, и все присутствующие невольно сдерживали дыхание, что еще больше сгущало атмосферу тревожного ожидания.
Когда Джеку удалось привлечь внимание бармена, он заказал пинту «Гиннесса» и устроился в уютном углу в дальнем конце зала, в стороне от всех. Ему предстояло сделать нечто важное.
Бармен оторвался от телевизора, предпочтя потехе дело, и полностью сосредоточился на наполнении стакана. Он придвинул его к крану точно под углом в сорок пять градусов, чтобы на поверхности не образовались крупные пузыри. Потом полностью открыл кран и заполнил емкость на семьдесят пять процентов. Поставил стакан на стойку, чтобы дать осесть пене и позже долить недостающее пиво.
Джек вынул из сумки полицейское досье Донала и положил его перед собой на стол, перелистывая страницы еще один, последний раз. Это было его прощанием. Конец, финальный взгляд на то, изучению чего он посвятил весь прошедший год. Завершение поисков и начало второй половины жизни. Он хотел в последний раз поднять стакан за своего брата, в последний раз выпить с ним. Пробежался по страницам полицейских отчетов — результату многих часов тщательной работы профессионалов, и каждая страница напомнила ему о взлетах и падениях, надеждах и разочарованиях прошедшего года. Он был долгим и тяжким. Джек просмотрел все показания свидетелей, записи допросов всех друзей Донала, которые были с ним тогда. Страдания и слезы, бессонница и горечь просочились в отчаянные попытки вспомнить все, даже самые смутные подробности той ночи.
