Волк в овечьей шкуре - 2 (СИ) - Ликова Анастасия (читать полностью книгу без регистрации txt) 📗
Эта фраза больше походила на ругательство. Но Вера не обратила внимания.
— Видишь, ты тоже заметила, что они подходят под цвет глаз, — радостно произнесла она.
— Да, заметила, — я не стал ей говорить, что повторил ее же слова, а только улыбнулся.
Возвращаясь назад, я вдруг направился в отдел электроники. Когда подошли к стенду с телефонами, у Веры загорелись глаза. Подозвав консультанта, я попросил подобрать хороший мощный смартфон.
— Держи, — передал я Вере коробочку, когда мы вышли из зала. — Это для работы, ноутбук с собой не натаскаешь, а иногда нужна срочно информация.
— Спасибо, спасибо, спасибо! — Вера обняла меня за шею и поцеловала в губы, не обращая внимания на окружающих.
Выехав со стоянки, я направился в сторону ГРУшного гаража.
— Куда мы едем?
— Машину поменяем, Дед договорился.
— А на какую?
— Не знаю, какую Михалыч выделит.
— Я хочу «мерседес». Там есть такие?
Я засмеялся:
— Вер, конечно, есть, только не по нашу честь. Кстати, тебе нужно научиться водить машину.
— Ну это же время, экзамены, — грустно произнесла она. — Я немножко умею, меня еще папа учил на «девятке».
— Ладно, будем думать. Отдать тебя нашим спецам, через неделю будешь как Шумахер.
— А это кто? — искренне удивилась она.
— Спецы или Шумахер?
— Ну это, Шумахер?
— Уууу! Понятно, — с улыбкой произнес я. — Это, Вера, немецкий пилот в «Формуле-один», неоднократный чемпион мира.
— А что такое «Формула-один»?
— Ты издеваешься?
— Ага, — весело ответила она, разбираясь со смартфоном.
— Я прибью тебя, Верка. Ты что такая вредная?
— Вот такая я. Что, и такая нравлюсь? — игриво спросила она, глядя на меня со счастливой улыбкой.
— Ну, ей богу, как ребенок.
— Да! — сказала она, только вот кому, я не понял: или мне, или сама себе, разбираясь с телефоном.
Минут через сорок мы подъехали к воротам гаража. На КПП я показал свое удостоверение солдату, он открыл ворота, и мы въехали на территорию гаража. Подъехав к одному из боксов, мы остановились. Посидев пару минут, вышли из машины и осмотрелись. Михалыч появился как из-под земли.
— Ну наконец-то, я уже давно жду. Вы от Мурзина?
— От него.
— Ну что, пойдем посмотрим вашу лошадку, — спокойно произнес он и направился к одному из боксов. — А ты, значит, Алина?
— Да, я. А это Вера, — ответил я, пытаясь понять, знает ли он, кто такая Алина. Вроде нет. Генерал, видимо, ничего не сказал, это даже хорошо.
— Ну вот, — он открыл ворота. — Принимай аппарат, Алина, — сказал он голосом из одного известного фильма.
Я подошел и хлопнул по капоту, потом обошел его, ведя ладонью по крыше.
— Ну что, хороший аппарат. Мой любимый аппарат, мой любимый цвет, — я вздохнул и открыл дверь. — Какие навороты?
Он пожал плечами.
— Ничего особенного, все стандарт, двигатель 3,2, восьмерка, дизель, навигация, бортовой компьютер с выходом в интернет. Ну что еще? Да — глушилка радиоволн, противомаячковый детектор. Ну, коробка механика, усиленная подвеска, спинки кресел бронированные, стекла — тоже на первом уровне, как и двери. Выстрел в упор с ТТ держат. Для автомата, конечно, слабоваты, но зато спинки держат. Вес, естественно, больше, но и двигатель с увеличенной мощностью. Да, еще бак увеличен и прикрыт бронелистом. Ну, так, вроде, все. Давай, покажу, где что включается, — он быстро показал.
— Ну, прямо машина Джеймса Бонда, — произнесла молчавшая до этого Вера.
Он посмотрел на нее удивленно.
— Нет, девушка, обижаете, ему далеко до наших аппаратов. Да и к тому же она есть только в единственном экземпляре, а тут каждая вторая такая.
— Ого.
— Ну, что? Я так понимаю, Маринкину вы здесь оставите?
— Ну а куда ее?
— И хочешь, чтобы мы над ней поработали?
— Само собой.
Он вздохнул и похлопал по капоту.
— Ну, хорошо, только есть одна просьба.
— Какая?
— Постарайся хоть на этот раз вернуть не металлолом, а хотя бы своим ходом. И за Маринкину машинку как обычно причитается.
Я удивленно уставился на него.
— Ну, что так смотришь? — он широко заулыбался. — Все я знаю. Ну, давай хоть обнимемся, а то прям как не родная. — Он засмеялся и схватил меня в охапку так, что я просто повис в его объятиях.
— Хватит, Михалыч, раздавишь же, черт старый.
— А я для тебя уже старым стал? Ты посмотри на него.
— Тебя, Михалыч, хлебом не корми, дай только молодую девчонку потискать. Что-то я не припомню таких вот объятий раньше, — с улыбкой сказал я, когда он меня отпустил.
— Ну, дай хоть посмотрю на тебя, — он положил свои огромные, как мне теперь казалось, ладони на плечи и отодвинул, разглядывая меня, потом прокрутил, я даже ничего не мог сделать.
— Ну что? Нравлюсь? Под низ пойдет, да?
Я вдруг перестал стесняться своей внешности. Видимо, понял, что ничего не изменилось в их отношении ко мне, и им не важно, кто я теперь, и кем я стал. Они все воспринимают меня как старого боевого товарища, которого хорошо знают. Я вдруг понял, что все, что со мной произошло, это как боевое тяжелое ранение, при котором человек становится инвалидом. От него друзья не отворачиваются, его не начинают презирать, сочувствие — да. Я, видимо, боялся именно этого, что ко мне будут относиться как-то по другому.
— Кто сказал? Дед?
— Нет. У нас тут знаешь как? Еще не успело случиться, а у нас уже знают, что случилось. Сорока на хвосте принесла, — улыбнулся он. — Мы же разведка, а значит что?
— А значит тайн для нас не существует. Так кто сказал?
— Говорю же, сорока на хвосте. Я сначала не поверил, а потом Мурзин сам приехал, просит машину подготовить, желательно «поджеро». Вот тут я и задумался. Ну а когда увидел твои действия, все сомнения отпали: кто так еще знакомится с машиной, как ты?
— Да, Михалыч, вот так меня судьба на этот раз швырнула.
— Ладно, не переживай, все наладится, привыкнешь. Человек такая скотина — ко всему привыкает.
В бокс забежал солдат.
— Товарищ прапорщик, вас к зампотеху.
— Передай, скоро буду.
Солдат козырнул, окинул взглядом Веру и выбежал из бокса.
— Ну вот, даже чай не попили, — произнес он. — У нас на трассе ЧП небольшое, нужно ехать разбираться.
— Ничего, еще попьем и не только чаю. Вот теперь ты, возможно, меня и перепьешь, — засмеялся я.
— Да я и тогда тебя мог перепить.
— Ага, мордой в салате, — мы захохотали.
Однажды мы сидели у него в каморке; ну, естественно, водка, закуска. Ну и поспорили: кто кого перепьет. Вот Михалыч тогда и уснул, упав прямо мордой в салат. С тех пор мы со смехом вспоминаем этот случай. И сколько он не пытался перепить меня, ни разу так и не получилось, правда иногда я играл нечестно. Но он-то об этом не знает.
— А знаешь, Михалыч, все-таки ты несколько раз меня все же перепил. Просто я наливал себе воду.
Он несколько секунд смотрел на меня, а потом обрадовался как ребенок.
— Видишь как, Михалыч, ты не разведчик, раз такой ерунды узнать не смог. Так кто тебе про меня сказал?
— Да Андрюша Сокол, — он сплюнул. — Вот чертяка, раскрутил все же старика.
Мы с Верой звонко рассмеялись.
— А-аа, — я махнул рукой. — И агент из тебя плохой, купился на простой прием. А вот механик ты — от бога.
Мы поговорили еще минут пять, он спросил, где старый мой «поджерик». Я сказал, что погиб в бою, спасая хозяина.
— Держи, — он подал мне документы и ключи. — Тут все, что надо. Номера — наши, так что менты приставать не должны. Ну, все, вроде.
Я выехал из бокса, всем организмом почувствовав мощность 350-сильной V-образной восьмерки. Еще минут пять сидел и газовал — ровный и мощный гул двигателя. Вера тем временем перетащила все вещи из «опеля», и Михалыч загнал его в бокс.
— Ну что, нравится? — наклонившись к окну, спросил он.
— Михалыч, я в экстазе…
— Ты еще на трассе на ней не был. Только смотри, там экстаз не поймай, — он засмеялся. — Ну, давайте. Если что, заезжайте. А эту, — он кивнул головой на бокс, где стоял «опель», — мы прокачаем. Может, ей цвет сменить?
