Одержимость (ЛП) - Арментраут Дженнифер Л. (книги без регистрации полные версии txt) 📗

Моё сердце колотилось в груди.

Отведя назад руку, я отпустил кинжал из обсидиана в полет. Он попал Лаксену прямо в грудь. Обсидиан не был смертельным для Лаксенов, но лезвие в сердце сделало своё дело. Другой врезался в меня и мы полетели в воздух, вращаясь в наших истинных формах, и попали на крышу почты, заскользив по ней. Лаксен очутился сверху, размахивая раскалённым, блестящим лезвием.

Блокировав атаку, я перевернул Лаксена на спину и вырвал обсидиан из его руки. Без кожаной рукоятки, лезвие обожгло, но я проигнорировал это и сунул его глубоко Лаксену в грудь. Затем я передвинулся и стал питаться им.

Первым делом я проник в последние мысли Лаксена. Он блокировал большинство из них, но я видел его глазами широкие глаза Серены, наполненные страхом, услышал его насмешки. Увидел Серену на полу с закрытыми глазами и лицом, исказившимся от боли. Она была передана в руки кому-то, кто её взял.

Я выпил этого ублюдка полностью.

Бросив его тело, я поднялся на ноги, когда другой Лаксен бросился через край. С недавним кормлением, этим Лаксеном и опалом, эти ублюдки не были мне помехой. Я поймал его за горло, швыряя о крышу с такой силой, что цемент раскололся.

Я вцепился в Лаксена, переходя в свою истинную форму.

Где она?

Лаксен принял человеческую форму, его глаза широко раскрылись, а спина выгнулась на земле.

— Я… я не знаю.

Фигня. Скажжжи, куда они ее зззабрали и я позззволю тебе жжжить.

Когда Лаксен не ответил, я отвел свободную руку назад и грохнул кулаком по его челюсти, откидывая его голову назад. Я МОГУ ВЫБИВАТЬ ИЗ ТЕБЯ ДЕРЬМО ЦЕЛУЮ ВЕЧНОСТЬ. ТЫ понимаешь меня? Скажжи мне, где она, и ты избежишь этой участи.

— Они забрали её к сенатору. Он…она у него.

Я убрал руку на долю дюйма. Тебя придётся отвесссти меня к ней.

Лаксен вздрогнул и из-его горла послышалось бульканье.

— Будет слишком…поздно. Можешь считать, она практически мертва.

Мое сердце остановилось, буквально нахрен остановилось от этих слов, и затем я встал, поднимая с собой Лаксена, и вернулся в человеческую форму.

— Ради тебя и всех, кто тебе не безразличен, тебе лучше надеяться, что это не тот случай.

Глава 29

Я плавала в темноте, пустоте из боли или любых сознательных мыслей, пока резкое покалывание не вторглось в блаженное забвение. Оно началось в пальцах ног и распространилось по моим ногам и туловищу. Охватив мои руки, покалывание превратилось в глубокую пульсацию.

Сознание возвращалось ко мне по частям. Моя щека была прижата к чему-то прохладному и сырому, как и всё моё тело. Цемент? Вполне возможно, так как оно было твердым и неудобным.

Каждая частичка моего тела болела, но я заставила свои глаза открыться и увидела незнакомое место. Вверху мерцал тусклый свет, отбрасывая длинные тени на деревянные стены. Я была в комнате, может быть в складе? Я не знала наверняка.

Но я не умерла.

И я знала, что вскоре пожелаю быть мертвой, потому что это значит, что я у Лаксенов. Под ложечкой засосало от паники, я стала задыхаться, как будто от густого смога. В моей груди хрипело, когда я сделала следующий вдох. Холодный пот выступил у меня на лбу.

Разные сумасшедшие мысли полезли мне в голову — пытки, инопланетные эксперименты, смерть от панической атаки. Господи, возможностей было бесконечное множество, и от каждой из них мой пульс ускорялся, но я не могла позволить себе отключиться. Мне нужно встать, убраться отсюда, где бы я не была, пока еще не слишком поздно — ведь ничего нет страшнее, чем слишком поздно.

Сделав несколько глубоких вдохов, я пошарила по полу и попробовала оттолкнуться руками, которые так сильно дрожали, что я задалась вопросом, не был ли причинен ущерб нервам.

— Ты проснулась. Хорошо. У меня нет времени сидеть с тобой всю ночь.

Моё сердце перевернулось при звуке плавного, культурного голоса. Я слышала его раньше, но не лично, а по телевизору и местным новостям бесчисленное количество раз.

Сенатор Вандерсон.

Раздался глухой смешок, как если бы он услышал мои бешеные мысли. Я села, морщась от резкого всплеска боли, пронзившего виски. — Что вы сделали…?

— Что мы сделали с тобой? — Его голос прозвучал ближе. — Ты попала под воздействие Источника. Недостаточно, конечно, чтобы убить тебя, но я думаю чувство можно сравнить, только с ударом электрошоком крайне высокой мощности.

Я подняла голову и мое зрение поплыло на мгновение прежде, чем проясниться..

Сенатор Вандерсон стоял всего в нескольких футах, ноги широко раставлены, руки по швам. Он был одет в сшитый тёмно-серый костюм и по какой-то причине, я сосредоточилась на красном носовом платке в кармане его пиджака, прежде чем поднять глаза выше.

Сенатор был необычайно красивым мужчиной. Я всегда думала, что это помогло ему в выборах. Он был похож на модель из ежемесячного журнала яхт-клуба, в этими своими светло-каштановыми волосами с легкой сединой на висках и яркими, прозрачными голубыми глазами.

В данный момент, он улыбался, как на многих своих интервью. Раньше я не замечала, какой просчитанной и холодной была эта улыбка. Теперь я это увидела.

Я приложила все силы, чтобы выдавить следующие слова. — Где я?

Он встал на колени, одна губа скривилась от отвращения, когда его колено соприкоснулось с грязным полом.

— Какое это имеет значение? Я отвечу сам на этот вопрос. Никакого. Никто не найдёт тебя здесь. Никто не придёт.

Я подумала о Хантере и его имя подстегнуло меня.

— Хантер придет за мной.

Сенатор Вандерсон поднял голову и расхохотался.

— Ты действительно думаешь, что Аэрум будет рисковать своей жизнью ради тебя? Аэрум делает только то, что выгодно для него, дорогая.

— Он не такой, как другие Аэрумы.

— Аэрум есть Аэрум, когда разговор заходит о деле, — ответил сенатор. — Ему пришлось бы пройти через моих лучших людей, и, даже если бы он приложил максимум усилий для этого, в чем я сомневаюсь, он бы должен был заставить их говорить, чего не случится никогда. Он не придет.

— Вы ошибаетесь, — я убрала свои ноги подальше от него. — Вы очень ошибаетесь.

— Ты так сильно веришь в Аэрума? Бред. — Усмехнулся он, его лицо вдруг оказалось в нескольких дюймах от моего. — Аэрумы — это то, что люди называют паразитами. Они не стоят грязного пола, на котором ты лежишь.

Гнев захлестнул меня так внезапно, что я чуть не задохнулась.

— Вы думаете, что вы лучше чем они? — Бросила я. — Это не так. Вы — хуже…

Его рука метнулась так быстро, что я не успела остановить удар. Боль взорвалась вдоль одной стороны моего лица, когда звук его пощечины раздался эхом на складе. Со слезами в глазах, я задыхалась от металлического привкуса крови, заполняющей мой рот.

Сенатор Вандерсон больно сжал мой подбородок, силой запрокидывая мою голову назад, чтобы я встретилась с его сияющим взглядом. — Не смей сравнивать их и нас. Никогда. Они даже не стоят рядом на одной шкале ни с нами, ни с людьми. Мы не в верху пищевой цепочки, мисс Кросс. Мы хозяева пищевой цепочки. — Он отпустил меня и поднялся с колен. Вытащив из кармана носовой платок, он вытер руки и отбросил испорченный лоскут шелка в сторону. — Понимаешь, с людьми есть одна проблемка. Ваша раса неспособна признавать чье-нибудь превосходство. Все вы просто подражатели и равняетесь на самое слабое звено. Вы ведете себя даже более пафосно, чем Аэрумы в час их наибольшего унижения, когда вся их раса упала перед нами на колени, умоляя сохранить им жизнь.

Я прижала руку к пульсирующей от боли челюсти. Боль, гнев и страх были плохим коктейлем, но добавьте к этому глубокое осознание своей близкой смерти, и вы получите очень опасную комбинацию. Я отпустила все тормоза. — Я даже уверена, что вы также возглавляете цепочку высокомерия.

Сенатор ухмыльнулся.

— Мы просто знаем наше место, мисс Кросс. Вы можете счесть это высокомерием, но на самом деле это просто превосходство. — Он полез в карман и вытащил оттуда листок бумаги. Мой желудок тревожно сжался — Ваша подруга осталась проблемой даже после своей преждевременной смерти.