Ночная школа - Доэрти Кристи (серия книг txt) 📗
Сильвиан на нее даже не посмотрел, когда они с Картером побежали, огибая здание, к задней двери.
Дрожащая, как осенний лист, Элли осталась стоять в том месте, где ей было велено. Когда она протянула руку и коснулась ушибленного затылка, то обнаружила шишку.
«Как я ухитрилась так напиться? И что вообще происходит?»
Она крепко обхватила себя руками. Все тело болело, и она знала, что завтра в некоторых местах — на руках, к примеру, обязательно появятся синяки; голова же просто раскалывалась. Сильвиан, похоже, был не в себе, но она, надо сказать, оказывала ему весьма слабое сопротивление. Иными словами, не смогла постоять за себя.
«Потому что напилась как свинья, — подумала она с отвращением. — Или же… — Тут выражение ее лица резко изменилось… — Быть может, Сильвиан подмешал мне что-то в шампанское?…»
Нельзя сказать, чтобы Элли совершенно не умела пить. По крайней мере, до сих пор никогда не напивалась до такой степени, хотя в старой школе частенько налегала на сидр. А ведь от сидра тоже можно захмелеть — да еще как! Между тем на вечере она выпила всего три бокала шампанского. На ее лице начал проступать ужас.
«Неужели Сильвиан способен на такую подлость?»
Но прежде чем она успела додумать эту мысль, до ее слуха снова донесся пронзительный крик. На этот раз он слышался совсем близко, буквально за углом. Элли отпрыгнула в густую тень кустов, прижалась спиной к стене и вся обратилась в слух.
Из-за угла доносились какой-то треск, шум, звуки ударов. Определенно там дрались. Потом все стихло.
Элли затаила дыхание.
Через секунду в темноте послышались шаги. Кто-то бежал к тому месту, где она укрылась.
— Картер? — неуверенно спросила она.
Звук шагов мгновенно затих.
Элли с шумом втянула в легкие воздух, осознав, какую ошибку она допустила. Адреналин прочистил ей мозги от алкоголя, и она, желая хоть как-то обезопасить себя, еще сильней вжалась в стену, чувствуя спиной сквозь тонкое платье холодные жесткие прикосновения кирпичной стены. Хотя она ничего не видела, у нее не оставалось сомнений, что какой-то человек или люди находятся рядом с ее убежищем, возможно, ищут ее.
И тогда она, по своему обыкновению, снова принялась считать. На этот раз, обмирая от страха, она мысленно отсчитывала удары забившегося вдвое быстрей сердца.
«…десять, одиннадцать, двенадцать…»
Опять послышались шаги. Кто-то снова двигался в ее сторону — правда, значительно медленнее, чем прежде. Отлепившись от стены, Элли помчалась что было сил ко входу в академию. Тот, кто ее выслеживал, устремился за ней: она слышала у себя за спиной звуки его шагов. Она наддала еще больше в надежде, что преследователь ее не догонит, но потом зацепилась ногой за что-то и, издав душераздирающий вопль, потеряла равновесие и рухнула на землю.
Лежа на мокрой от ночной росы траве, она свернулась в клубочек и, обхватив голову руками, стала ждать неминуемого, как ей казалось, нападения. Но его не последовало. Вместо этого шаги, слышавшиеся прежде у нее за спиной, вдруг изменили направление и стали быстро от нее удаляться. Через минуту они исчезли, и Элли сделала вывод, что ее преследователь по неизвестной причине сбежал.
Элли еще некоторое время лежала в траве тихо, как мышка — пока не убедилась, что осталась совершенно одна. Затем осторожно приподнялась, присела и осмотрелась.
В следующее мгновение она почувствовала, что руками вляпалась в какую-то лужу. Когда же ее глаза окончательно привыкли к ночной темноте, она поняла, что споткнулась о тело девушки в светлом платье, лежавшей ничком посреди лужайки.
Элли осторожно дотронулась до девушки, но та не шевелилась. Тогда, схватив ее за плечи, не без труда перевернула ее на спину.
— Эй, ты как? В норме?
А потом она кое-что увидела. И с шумом втянула в легкие воздух.
Окружающий мир на некоторое время разом лишился всех своих красок и звуков.
Пятясь, она отползла от тела девушки, неотрывно глядя на ее светлое платье.
Словно онемев и оглохнув, Элли побрела, спотыкаясь на каждом шагу, к заднему входу академии.
Внутри свет не горел. В холле было темно, царил страшный беспорядок, и пахло дымом. Люди, что-то крича и не замечая ее, пробегали мимо. К Элли наконец начали постепенно возвращаться чувства восприятия действительности. И первым делом она ощутила странную отстраненность от всего происходящего. Ее сознание словно дистанцировалось и от школы, и от всех этих людей, и от того, что здесь случилось. Она смотрела только перед собой, а измазанные кровью руки держала перед собой — так, чтобы они не касались тела.
При этом она, словно молитву, вновь и вновь повторяла про себя две фразы.
«Все это не имеет никакого отношения к реальности. Это просто не может быть правдой. Все это не имеет никакого отношения к реальности. Это просто не может быть правдой…»
По мере того как она приближалась к бальному залу, дым становился все более густым и едким, и скоро у нее начали слезиться глаза. Огромный зал — такой красивый в начале вечера, с горевшими в канделябрах свечами, расставленными повсюду в вазах белыми цветами и льняными скатертями на столах — был весь затянут дымом. Свет пробивался лишь в нескольких местах — там, где учителя орудовали электрическими фонариками и где редкие сполохи пламени пронизывали дымовую завесу. По залу носились молодые люди в смокингах, пытавшиеся потушить огонь, хлеставшие по пламени влажными льняными скатертями, сорванными со столов, в то время как девушки в вечерних платьях таскали в зал воду в чем только могли, включая серебряные ведерки для льда, медные емкости для пунша и цветочные вазы. Пол был забросан скинутыми за ненадобностью туфлями на высоких каблуках и усыпан осколками разбитых хрустальных бокалов для шампанского.
Возгорания были небольшие, и уже начали затухать — ученики определенно битву с огнем выигрывали. Но худшей проблемой оказался густой дым. В зале было просто нечем дышать.
— Откройте окно! — послышался чей-то крик.
— Ни в коем случае! — сказал кто-то твердым голосом. — Приток воздуха позволит ожить огню. Так что терпите, а кто не может — выходите продышаться на улицу.
Как ни странно, голос Желязны внушал уверенность и успокоение. Элли по крайней мере почувствовала это на себе, когда стояла посреди всего этого кошмара, не в силах осознать грандиозность бедствия во всей его полноте.
— Элли! Ты в порядке? — воскликнула материализовавшаяся из дыма и темноты Джу с измазанным сажей лицом и цветочной вазой в руках. — Господи! Да ты вся в крови. Ты что — ранена?
Поставив вазу на пол, Джу взяла подругу за руки и стала осматривать их в поисках открытой раны. Элли отрицательно покачала головой, но промолчала, поскольку все еще не могла говорить. Губы у нее, правда, шевелились, но совершенно беззвучно.
— Элли, ты меня пугаешь, — сказала расстроенная Джу со слезами на глазах. — Прошу тебя, скажи скорее, что ты в порядке.
Казалось, последняя реплика Джу вывела наконец Элли из состояния прострации, и она начала говорить — сбивчиво и невнятно, комкая слова.
— Там, у стены… за углом… кто-то пронзительно закричал, а потом… а потом… Короче, там все залито кровью, абсолютно все… Понимаешь?
Васильковые глаза Джу расширились от ужаса, а пальцы впились в предплечья Элли с такой силой, что девушке стало больно.
— Чья кровь? Откуда? Элли, сосредоточься и попытайся объяснить спокойно и членораздельно, где ты видела кровь?
Элли снова посмотрела на свои руки.
— Джу! Это кровь Рут. Она там… на улице. С перерезанным горлом… и я думаю… она умерла.
Джу сглотнула комок и хриплым от волнения голосом крикнула:
— Джерри! Где Джерри?
Элли остановившимся взглядом следила за тем, как Джу, пробиваясь сквозь дым и пламя, бежала к учителю, хлеставшему тлеющие головешки мокрой полотняной скатертью. Лицо у него, как и у всех, кто боролся с огнем, было черным от сажи. Рядом с Джерри стояла библиотекарша Элоиза с таким же запачканным лицом и спутанными волосами, висевшими у нее вдоль спины, как кусок грязной пакли. Она была босиком и заливала огонь пеной из небольшого огнетушителя.
