Сверху и снизу - Риз Лаура (читать книги онлайн бесплатно полностью без сокращений .txt) 📗

Я слышу, как Ян говорит, чувствую его прикосновение, но он сейчас очень далеко от меня. Он уходит из моей жизни. Не физически, конечно, но я больше не чувствую связи с ним. Теперь меня за все мучает совесть: за пренебрежительное отношение к Фрэнни, за сексуальное возбуждение, которое вызывает у меня М., за неверность Яну. Моя жизнь наполнена чувством вины, которое определяет все мои поступки. У меня два мужчины и две жизни, совершенно различные и вместе с тем связанные — как отражение в зеркале и то, что оно отражает. М. — моя фантастическая жизнь, Ян — реальная, но различие между ними стерто. Я перевожу взгляд с объекта на отражение и не могу их разделить: М. становится моей реальностью, в то время как образ Яна в моих мыслях становится все бледнее. Я не хочу, чтобы было так. Жизнь с Яном — та, которая мне по сердцу, — прямо на глазах начинает разваливаться, и верх постепенно берет М.

Я опускаюсь на колени рядом с Яном и кладу голову ему на колени.

— Не покидай меня, пожалуйста! — Мой голос звучит еле слышно. — Ты мне очень нужен. Так, как сейчас, будет не всегда. Дай мне еще немного времени.

Увы, сама я не считаю, что время что-то исправит. М. все больше сжимает свою хватку, и чем дальше, тем сильнее она становится. Я не могу от него оторваться и, как Фрэнни, просто плыву по течению, ожидая развязки.

Мы возвращаемся в постель и сразу засыпаем. В три часа ночи я просыпаюсь, чувствуя, что что-то изменилось. Прислушиваюсь к темноте. Это ветер: я слышу его завывания, он, словно привидение, рвется в окно, требуя, чтобы его впустили. Ветки деревьев бьются о стену дома, опрокидывается мусорный бак, ветер с лязгом катает его туда-сюда. Я прижимаюсь к спящему Яну, обнимаю его и снова засыпаю.

Глава 31

Дни становятся все длиннее, погода — все жарче. По почте пришли еще фотографии, на одной я выхожу из атлетического клуба со спортивной сумкой в руке, на другой вхожу в кабинет врача для ежегодного профосмотра. Я показывала их Джо, но на них оказались только мои отпечатки пальцев. Джо говорит, что, возможно, это просто чья-то шутка, и снова советует мне держаться подальше от М. Странное ощущение — знать, что кто-то за тобой наблюдает; М. всячески отрицает, что имеет какое-либо отношение к снимкам; тогда, я пытаюсь проверить его фотокамеру, но без всякого успеха. И вообще августовская жара снижает мою активность.

Лето — мое самое не любимое время года; я отношусь к нему как к чему-то такому, что нужно перетерпеть — вроде плохого настроения друга. Если температура держится в районе тридцати градусов по Цельсию, это не страшно, даже тридцать пять еще терпимо, но. когда переваливает за сорок, я начинаю страдать. Кондиционер работает весь день, но когда приходится выходить из дома, жара обрушивается на меня словно молот.

За тридцать пять лет мне бы уже пора привыкнуть к такому лету, но не получается — я плохо сплю, а во сне задыхаюсь и тону. По утрам я лежу в постели полусонная, и часть моего сознания желает вновь провалиться в бессознательное состояние: вернись ко сну, нашептывает мне чей-то голос, не вставай. К чему суетиться?

Я снова тону в каком-то водоеме, легкая, как падающий лист, но, прежде чем успеваю достигнуть дна, вдруг вспоминаю, что пора вставать, делать неотложные дела — и тут начинается борьба. Я должна подняться на поверхность, преодолев это уютное состояние, которое побуждает меня расслабиться, успокоиться. Не суетись, куда ты? Наконец, измученная борьбой, я просыпаюсь, но иногда еще прежде успеваю вырваться на поверхность и глотнуть воздуха, тогда мои легкие начинают болеть, словно под водой я слишком долго задерживала дыхание. Когда такое случается, я выхожу из дома и, вдыхая свежий утренний воздух, босиком, в одной ночной рубашке прогуливаюсь по мокрой от росы свежескошенной траве. Травинки покалывают мои ступни, и паническое ощущение удушья постепенно покидает меня, исчезает в никуда, словно пар из чайника. Солнце еще не взошло, и все вокруг — деревья, цветы, трава — кажется бесцветно-серым. Почему-то это меня успокаивает. Сев на крыльцо, я жду восхода солнца. Двор светлеет, начинает сиять всеми красками дня, лужайка приобретает четкие границы, обозначенные подстриженными кустами. Порядок побеждает, и у меня уже нет ощущения, что я куда-то исчезаю.

М. встает рано и отправляется на пробежку, а я одеваюсь и еду домой. Черный «кадиллак» Фрэнни все еще торчит на обочине, весь покрытый пылью; на заднем стекле кто-то написал: «Вымой меня ». Я подбираю с дорожки газету и подхожу к почтовому ящику за вчерашней почтой. Ящик находится за углом, перед участком моих соседей по дому.

Быстро просмотрев почту, я сразу узнаю простой конверт без обратного адреса, опущенный в Дэвисе, и, пересекая лужайку, вскрываю его. Где на сей раз застал меня фотограф? Перед домом? Возле аптеки? Однако внутри конверта вместо снимка оказывается лист белой бумаги с наклеенными словами: «У тебя есть две недели на то, чтобы прекратить свои поиски, — иначе ты будешь следующей». Страх сдавливает мою грудь. Вырезанные из какого-то журнала буквы аккуратно приклеены посередине листка. В конверте больше ничего нет.

Я прохожу в дом. Звонит телефон, но я не подхожу к нему. Щелкает автоответчик — всегда включенный с тех пор, как я стала получать странные звонки, — и я слышу голос женщины из станции переливания крови Сакраменто, спрашивающей, не желаю ли я сдать кровь. Оставив свой номер телефона, она вешает трубку.

Ты будешь следующей. Значение этих слов очевидно. Я сразу звоню Джо Харрису и зачитываю ему записку.

— Что теперь? — Кажется, мне пока еще удается сохранять спокойствие.

— Мы проверим отпечатки пальцев, но я сомневаюсь в успехе. Еще я добавлю ее в РСС.

РСС означает Различные Служебные Сообщения — так называется раздел, куда поступают сведения, не связанные с конкретными преступлениями. В таком случае полиции остается только подшить ее к делу. Именно туда Джо направил мое первое фото.

— И все? — спрашиваю я. — Вы же знаете, что послание от него.

— Оно может быть от кого угодно.

Во время нашей последней встречи в «Парагоне» Джо сказал мне, что они разрабатывают по делу об убийстве Фрэнни кого-то еще.

— Так вам уже известен убийца? Джо вздыхает.

— Не просите, чтобы я дал вам такую информацию, и вообще для вас лучше во все это не влезать. Если вас беспокоит записка, примите стандартные меры предосторожности: постоянно изменяйте маршрут передвижения, не ходите в темноте, установите в доме охранную сигнализацию, заведите собаку.

— Собаку? Благодарю за совет. Я вешаю трубку.

Глава 32

Я одна в прохладном, оснащенном кондиционером доме М. слоняюсь из комнаты в комнату и, несмотря на мое двойственное отношение к этому человеку, чувствую, как по моему телу пробегает волна возбуждения. Никогда неодушевленный объект, тем более дом, до сих пор не вызывал у меня таких эротических ощущений. Я вспоминаю, что мы делали здесь и что будем делать, и мое возбуждение усиливается. Думая об этом, я становлюсь мокрой. Я хочу М. так, как не хотела никакого другого мужчину.

Похоть. Она бурлит во мне, но это не просто похоть, она рождается из отчаяния, боли и чувства вины — да, оно тоже здесь присутствует, — и это она толкает меня к М., заставляет добровольно предлагать ему себя. Под его влиянием во мне пробуждаются новые потребности — это все равно что однажды открыть глаза и обнаружить, что вам доступны иные диапазоны: вы видите все по-новому, испытываете новые ощущения, и ваше стремление к новым раздражителям становится непреодолимым. Похоть ведет меня по скользкой дорожке. Я знаю об опасности, но больше мне уже ничего не нужно. Ради удовлетворения этой уничтожающей страсти я готова рискнуть всем — Яном, самоуважением, жизнью. Понимаю, что гордиться тут нечем, понимаю все безрассудство своих действий, но ничего не могу с собой поделать, так как уже перешла из одного мира в другой.