Похищенный - Стил Даниэла (книга регистрации TXT) 📗

Билл Палмер, государственный обвинитель по делу о похищении несовершеннолетнего, стал частым гостем в доме Паттерсонов. В основном он проводил долгие часы за закрытой дверью с глазу на глаз с хозяином. Кроме того, он опрашивал прислугу и несколько раз побеседовал с Эдит и Патриком, которые больше не работали у Малкольма. В начале марта он захотел еще раз поговорить с Мариэллой, на сей раз наедине. При беседе не присутствовали ни Джон Тейлор, ни Малкольм.

— Миссис Паттерсон, мне необходимо, чтобы, прежде чем вас вызовут давать показания в суде, вы были твердо убеждены в том, что наша версия происшедшего верна, — неторопливо произнес он. — Вы меня хорошо понимаете?

Она прекрасно его поняла. Внешность Уильяма Палмера нельзя было назвать располагающей. Гладкие волосы зачесаны назад, лицо без кровинки. Он был, по-видимому, того же возраста, что и Джон Тейлор, то есть чуть за сорок. Одевался он всегда одинаково: костюм в тонкую полоску, темный галстук. Облик его дополняли очки в роговой оправе. Господин Палмер в высшей степени почтительно относился к Малкольму.

— Я понимаю, — спокойно сказала Мариэлла. Но она не так много могла сказать на суде. Поздним вечером она слышала какой-то шум, а в полночь пошла посмотреть на Тедди (просто чтобы поцеловать его, пояснила она в сотый раз). Но такой рассказ не мог удовлетворить государственного обвинителя. Ему нужно было только добиться осуждения Чарльза Делони. Он ненавидел таких, как Делони, — пресыщенных богачей, от скуки балующихся социалистическими идеями. Развращенный баловень судьбы, возомнивший, что имеет право делать все, что ему заблагорассудится.

— Я сначала увидела Бетти, потом мисс Гриффин. Обе были связаны, у обеих кляпы во рту. У мисс Гриффин была еще наволочка на голове, Ее отравили хлороформом. И Тедди не было… Вот и все… Он исчез.

А с тех пор ничего и не произошло, если не считать ложного звонка насчет выкупа, когда неизвестный велел оставить деньги на Центральном вокзале. Чемодан с деньгами забрать так и не попытались, больше никто не звонил, полиция и ФБР пришли к выводу, что звонил обыкновенный хулиган.

— Итак, продолжаем. Пижама, которую нашли в доме Делони, — это пижама вашего сына…

Внезапно Мариэлла почувствовала себя уже в зале суда, когда на нее направлены все взгляды.

— Думаю, что да, — тихо ответила она.

— Вы не уверены, — с раздражением констатировал он, на секунду прекратив мерить шагами комнату.

— Уверена, но…

— Но что, миссис Паттерсон?

Малкольм предупреждал его, что она никогда не бывает уверена, вечно колеблется, ей не хватает храбрости высказать собственные убеждения.

— Я не знаю, как она туда попала. Малкольм говорил, что не надо обращать внимания на ее сомнения.

— А откуда вы можете знать, как она попала в дом Делони? Естественно, ее принес сам преступник. А как иначе она могла попасть в его дом, и медвежонок тоже? Или вы сомневаетесь в том, что Чарльз Делони похитил вашего сына?

Мариэлла еще раз задумалась над этим вопросом. Тысячу раз за последние два с половиной месяца она задавала себе тот же самый вопрос. Да, похитил он, улики налицо, но временами она все-таки не была на сто процентов уверена. Случалось это тогда, когда Мариэлла вспоминала, что за человек Чарльз. Да еще было известно, что он упорно отрицал свое участие в преступлении. Но улики… улики… пижама… медвежонок…

— Я верю.

Ей нелегко дались эти слова.

— Но вы нетвердо убеждены в этом? — Палмер говорил так отрывисто, как будто у него болели зубы. — А вы полагаете, что вашего сына мог похитить кто-то другой?

Она покачала головой. Ей показалось, что от звуков его голоса она вся сжимается.

— Не знаю. И мне кажется, этого никто не знает. Его никогда не найдут.

Уильям Палмер был поражен:

— Миссис Паттерсон, вы хотите, чтобы свершилось правосудие? Вы хотите, чтобы похититель вашего ребенка понес наказание? Ваш муж хочет этого. А вы?

Он наседал на нее так, словно не желать осуждения Чарльза на смерть по меньшей мере неприлично. А ведь она на самом деле хочет не этого.

— Я хочу одного: чтобы мой сын вернулся домой.

— Вы не допускаете возможности, что он убит? Она закрыла глаза, потом медленно открыла их. Да, кажется, едва ли она сможет пережить процесс. Два с половиной месяца длится непрекращающийся бред. День и ночь ее подстерегают репортеры. С первых страниц газет не сходят фотографии — мистера и миссис Паттерсон, Тедди, Чарльза. Стоит включить радио, как сразу услышишь какую-нибудь сплетню о Мариэлле, Малкольме, Чарльзе. Как правило, все они лгут, выдумывают скандальные подробности. Утверждали, что Мариэлла каждый вечер ходила на танцы в ночные клубы, что Малкольм разводится с ней, что Чарльз бежал из тюрьмы, что где-то видели Тедди. Бесконечный, мучительный абсурд. И Уильям Палмер — тоже персонаж этого кошмара.

— Вы сознаете, что этот человек мог убить вашего сына, и тем не менее не убеждены в его виновности? Я вас правильно понимаю?

— Да, — почти выкрикнула она, — вы меня правильно понимаете. Нет, — она внезапно переменила мнение, — это он…

По всей видимости, Палмеру надоели эти бесконечные колебания. Мариэлла встала и прошлась по комнате. Ее раздирали самые противоречивые чувства.

— Я не могу быть абсолютно уверена, что Чарльз Делони похитил, а возможно, и убил моего сына. Но считаю, что это не исключено, потому что у вас есть пижама и плюшевый медведь…

На его губах появилась невеселая улыбка.

— Прошу меня извинить, но это моя работа. Миссис Паттерсон, почему вы мне не доверяете? Почему не решаетесь мне поверить? Вы же знаете, что ваш муж считает виновным мистера Делони.

Он попытался сменить тактику, заговорить помягче. Но Мариэлла слишком хорошо знала, что думает Малкольм и почему он так думает. А еще Малкольм полагает, что она во всем виновата. Но, по крайней мере, в этом он не прав.

— Малкольм не знает его, а я хорошо знаю.

— Да, конечно. Но ведь мистер Делони однажды поднял на вас руку, когда вы были беременны, верно?

Она не отвечала. Смотрела в окно и хотела увидеть сына.