Кому она рассказала? - Робертс Нора (онлайн книга без txt) 📗
— Я еще не все записала. Мне надо внести все в отчет и отослать копию в ОРПЛ.
— С таким же успехом это можно сделать и утром.
— Если ее похитили, прошло уже больше пятидесяти часов. Мне нужны эти чертовы данные с парковки. А до утра их у меня не будет. — Рорк лишь красноречиво глянул на нее в ответ. — Ну ладно, на пару часов можно и прилечь.
Взгляд у нее был остекленевший, поэтому Рорк затолкал ее в лифт.
— У тебя для меня что-нибудь есть? — спросила Ева.
— Ничего конкретного. Без имен поиск займет больше времени. С именами я смог бы зачерпнуть глубже. — «А также, — подумал он, — воспользоваться незарегистрированным оборудованием и избежать всевидящего ока Службы компьютерной безопасности если бы решил заглянуть чуть глубже дозволенного». — Я оставил пару программ работать. Утром посмотрим что нам это даст.
— Мне самой нужно в этом покопаться. — Ева переключила свой усталый мозг с возможного похищения на убийство. — От Кавендиша к Баллок, к Роберту Краусу и Джейкобу Слоуну, ко всем трем поколениям Слоунов, а оттуда к моим жертвам. Там что-то есть. Мне кажется, если правильно нажать на Кавендиша, он потечет.
Она разделась, а ее ум все еще метался между двумя расследованиями.
— Зачем фирме с таким — как это называется? — с таким реноме ставить такого парня, как Кавендиш, во главе своего нью-йоркского отделения? Может, это семейственность…
— Непотизм, — подсказал Рорк.
— Что?
— В Англии это называют непотизмом.
— Черт знает что. Ну ладно, это, наверно, непотизм, потому что иначе это просто глупо. Он глуп. Мог бы быть умнее, раз он из такой семьи. Бруберри — его секретарша — вот она умна. Но она не кровная родственница, поэтому на дверях сусальным золотом выводят его фамилию, а она правит из-за кулис. Впечатление такое. — Ева скользнула в постель. — Копперфильд говорила, что ее хотели подкупить. Если бы мне удалось доказать связь между нею и конторой Кавендиша незадолго до убийства, можно было бы надавить с этой стороны. Или…
— Вот что значит выпить слишком много кофе. — Он притянул ее к себе. — Выключи голову и давай спать.
Легче сказать, чем сделать. Как всегда, он оказался прав. Она влила в свой организм слишком много кофе. — И что ей теперь оставалось? Мысли бежали по кругу в ее в голове, путаясь и перетекая от Копперфильд и Байсона к Тэнди и обратно.
— Может, придется лететь в Лондон, — сонно пробормотала Ева. — А? Вот будет полный балдеж, если мне придется улететь из страны и преследовать по всему миру злодея-похитителя в тот самый миг, когда у Мэвис начнутся роды?
— Что это еще за «я»? Немедленно переправь это на «мы», а не то тебе будет очень-очень больно.
— Да ты только грозиться умеешь.
Так как ее мозг отказывался спать, и тело следовало его примеру, Ева решила, что ей сам бог велел пустить в ход и то, и другое. Она провела кончиками пальцев вверх-вниз по его позвоночнику, повернула голову и в темноте нашла его губы.
— Ты пытаешься воспользоваться моей слабостью?
— Чертовски верно.
— Да это я так спросил, на всякий случай. — Его губы дрогнули, коснувшись ее губ. — Ну что ж, давай. Я не в силах тебя остановить.
— Ну, тогда лежи и терпи. — Ева легонько прихватила зубами его подбородок, скользнула языком вниз по шее Рорка. — Но вообще-то ты мог бы позвать на помощь.
— Мне гордость не позволяет.
Тихонько посмеиваясь, она протянула руку вниз и нашла его уже отвердевшую плоть.
— О да, с гордостью у тебя все в порядке.
Он был такой сладкий, такой теплый… Она прижалась к нему всем телом, потерлась о его обнаженную Плоть и почувствовала, как быстро забилось его сердце. — Она переместилась, легла поверх него и прижалась губами к его груди, где билось его сердце.
Это было нечто большее, чем желание. Это было единение и утешение. Я всегда рядом. Только повернись,итыменя найдешь. Этот простой ответ был у них всегда: какие бы тучи ни сгущались над ними. В прошлом и в настоящем они были вместе, в любую минуту они могли найти друг друга.
Теперь она почувствовала на себе его руки , волшебные руки, умеющие и успокаивать, и возбуждать Вот и сейчас они с успехом делали и то, и другое. Еще минуту она лежала с закрытыми глазами, оставаясь неподвижной и впитывая в себя радость осознания того что она принадлежит этому мужчине. Потом в полном безмолвии она приподнялась, и их губы снова встретились.
Они одновременно словно очнулись и отдались движению. Их увлек жаркий поток пьянящих ощущений. Эти запахи и звуки, ощущение ее длинного гибкого тела — все это было таким родным и неизменно желанным! Как никто другой, она умела добраться до всех уголков его сердца. Его женщина. Высокая, стройная, отважная. Сильный дух и непримиримый, ищущий ум. Его радость и его спасение.
Здесь все было так просто, так ясно. Их было двое, и в этом танце любви и обладания каждый из них мог вести и быть ведомым.
Страсть к ней была любимой мелодией, звучащей в его крови.
Ева оседлала его, их руки сплелись, он втянул ртом ее грудь. Она целиком погрузилась в наслаждение, выбросив из головы все, кроме того, что они давали друг другу.
Медленно, медленно она вобрала его в себя.
Он задрожал, жарко зашептал ей на ухо, заполнил ее собой. Ее тело изогнулось — узкая белая дуга в полутьме. Потом она принялась раскачиваться взад-вперед, они оба начали задыхаться.
Они обвивали друг друга и плавно скользили вниз вершины. Она перебросила ногу через его бедро и прижалась лбом к его шее. Оба ждали, когда к ним вернется разум.
—Лучше, чем торт, — сказала она едва слышно, и он засмеялся.
— Согласен. А ведь это был чертовски вкусный торт.
— Угу. А который теперь час?
— Э-э-э… где-то после трех.
Ева произвела вычисления в уме.
— Годится.
Она подняла голову и крепко поцеловала его в губы. А потом перевернулась на другой бок и села.
— Что это вы задумали, лейтенант?
— Я собираюсь разбудить кое-кого в Европе. Пойду сперва душ приму, — добавила она, поднимаясь с кровати. — Смою с мозгов остатки паутины.
Рорк заложил руки за голову.
— Значит, со мной ты просто время коротала, дожидаясь часа, когда, по твоему разумению, уже будет прилично поднять с постели какого-нибудь бедолагу в Европе воскресным утром.
— Ну да.
— Ты меня использовала! Ну спасибо!
— На здоровье. — Теперь Ева чувствовала себя прекрасно. Голова была ясной. К ней пришло второе дыхание. — Я только запущу в ход кое-какие механизмы, а потом вздремну пару часиков.
— Непременно. — Рорк сел, спустив ноги с постели. — И не пару часиков, а больше.
— Ты можешь не вставать.
— Еще совсем недавно ты пела другую песню. — В ответ на ее ухмылку он легонько шлепнул ее по заду, Проходя мимо. — Давай примем душ, а потом, может, вместе вернемся в постель — ведь рассвет наступит еще не скоро.
Сначала Ева попыталась дозвониться мачехе Тэнди Уиллоуби Кандиде Марроу, — но ее отфутболили на голосовую почту. Она оставила сообщение и двинулась дальше по списку. Следующей в списке числилась дочь миссис Марроу.
— Отлезь, — произнес хриплый приглушенный голос.
— Брайер-Роз Марроу?
— Ты хоть знаешь, который час, мать твою?
— Там, где вы, или там, где я? Я лейтенант Ева Даллас, Департамент полиции Нью-Йорка. Вы Брайер-Роз Марроу?
— А тебе-то какого хрена? — послышалось в ответ.
Ева подумала, что и сама в сходных обстоятельствах проявила бы не больше любезности, и решила быть терпеливой.
— Вы Брайер-Роз Марроу? У вас есть сводная сестра по имени Тэнди Уиллоуби?
— Ну и на хрена тебе?
— Когда вы в последний раз виделись с ней, мисс Марроу?
— О, черт… Откуда ж на фиг мне знать в восемь гребаных часов гребаного утра?! Ты кто такая-то, а?
— Лейтенант Даллас, Нью-Йорк.
— Полиция? Какого хрена копам нужно от Тэнди? Нью-Йорк? Черт, я ж еще даже кофе не глотнула. Разрази меня гром, сколько же оргазмов у меня было прошлой ночью?
