Кому она рассказала? - Робертс Нора (онлайн книга без txt) 📗
— Знает тебя, но не знает меня. Не знает никого в моем отделе.
— В том-то все и дело. У нас с Мэвис отношения давние. Не хочу, чтобы она из-за этого психовала. Она и так вся в кусках.
— А какой у нее срок?
— У Мэвис? — Ева по привычке взъерошила обеими руками волосы. — Полным ходом движется к обратному отсчету. Думаю, еще пара недель. Я обещала ей, что я этим займусь. Прошу тебя, дай мне сдержать слово.
— Это та самая Мэвис Фристоун, королева эстрады?
— Она самая.
— У меня восемнадцатилетняя дочь ее сумасшедшая поклонница.
Ева почувствовала, как внутри нее расслабляется нервно-мышечный узел.
— Может, ей понравится пропуск за кулисы в следующий раз, как у Мэвис будет концерт в Нью-Йорке? Или в любом другом месте, если ты отпустишь ее на частном самолете.
— Я стала бы ее героиней на всю жизнь, но все это подозрительно смахивает на взятку.
Теперь Ева позволила себе усмехнуться:
— Это чертовски хорошая взятка. Я была готова предложить выпивку или спортивные билеты, если бы пришлось. Спасибо тебе, Смит.
— У меня тоже есть друзья, и я тоже их в беде не оставляю. Теперь слушай, что мне нужно. Ты будешь отсылать мне копии всех своих отчетов, всех показаний, всех записей. Я должна быть в курсе каждого нового шага в твоем расследовании. Я заведу на нее свое собственное дело и буду держать его здесь. Если в какой-то момент я сочту нужным вмешаться, назначить кого-нибудь из своих в помощь тебе или взять ответственность на себя, я не желаю слушать никаких возражений.
— Принимается. Я тебе должна.
— Найди их — женщину и ребенка, — и будем считать, что ничего ты мне не должна. — Смит вытащила карточку. — У меня сейчас нет ничего такого, что отражало бы данную ситуацию, но я пороюсь в архивах, посмотрю, не было ли в городе чего-то похожего п почерку.
— Спасибо. Спасибо за все.
— Важнее всего пропавший человек, а не тот, кто командует парадом. — Смит протянула карточку Еве. — Мой домашний и сотовый указаны на обратной стороне. Днем или ночью.
Ева взяла карточку и пожала руку Джей Смит.
Вернувшись к себе в кабинет, она застала Рорка за своим столом. Он работал на ее компьютере. Он вскинул на нее взгляд и вопросительно поднял брови.
— Мне повезло. Выбила разрешение.
— Вот и хорошо. Я начал проверку ее истории. Хочешь поработать здесь или дома?
— Ни тут, ни там… пока. Прямо сейчас я хочу повидать одного мужчину. Водителя автобуса.
Водитель автобуса по фамилии Бронштейн представлял собой двести фунтов плотного сала в трикотажном костюме футбольной команды «Нью-Йоркские великаны». Ему было пятьдесят два года, он был женат и проводил субботний вечер, наблюдая за внесезонным матчем за компанию с сыном и мужем сестры, пока его жена, сестра и племянница смотрели какой-то — по его словам — бабский фильм в соседнем кинотеатре.
Он был очень недоволен, что его оторвали от матча, но его раздражение как рукой сняло, как только Ева упомянула, что речь идет о Тэнди.
— «Лондонский мост»? Я так ее называю. Конечно, я ее помню. Вожу ее чуть не каждый день. Проездной Держит всегда наготове, не то что некоторые. Улыбка у нее такая славная. Садится всегда позади меня. Если Кто другой там садится, я велю им встать и очистить место. Она в положении и все такое. Подарила мне на праздники целую жестянку печенья. Сама пекла. У нее неприятности?
— Пока не знаю. Она ехала с вами вечером в четверг?
— В четверг… — Бронштейн почесал подбородок, остро нуждающийся в бритве. — Нет. Странно, как же сразу не сообразил? Вот теперь, когда вы спросили, я вспомнил, как она сказала: «Увидимся завтра, мистер Б.», — когда сходила на своей остановке. Это она меня так называет: «мистер Б.». Я запомнил, потому что она тащила коробку в такой чудной бумаге и с таким здоровущим бантом наверху.
Он оглянулся на своих родных, взорвавшихся от возмущения из-за несправедливого судейского решения.
— Офсайд, мать твою! Поцелуй меня в зад! — крикнул один из них.
— Арбитры, мать их, — пробормотал Бронштейн. — Пардон, — добавил он. — Ну, словом, я спросил ее, ну, об этой коробке, когда она села в автобус, а она и говорит, что ее позвали в гости на смотрины детского приданого. В выходные. Слушайте, эта малышка пострадала? Что с ней? Я ей говорил, надо было взять декретный отпуск, уж больно срок велик. Она в порядке? Она и ее ребенок?
— Надеюсь, что да. Скажите, вы не замечали, чтобы кто-то проявлял к ней излишнее внимание, когда она ездила в автобусе? Держался слишком близко, наблюдал за ней? Что-то в этом роде?
— Нет. А я бы заметил. — Теперь он почесал свой мощный живот. — Я вроде как присматривал за ней на маршруте, понимаете? Есть у меня постоянные пассажиры, и есть среди них такие, что не прочь завести с ней разговор. Знаете, некоторые люди не могут спокойно пройти мимо одинокой женщины, если у нее пирожок печется в духовке. Ну, вы меня понимаете. «Как вы себя чувствуете?», или «Когда у вас срок?» или «Имя уже выбрали?» В этом роде. Но к ней никто не приставал. Я бы им не позволил.
— Как насчет людей, выходивших на ее остановке.
— Кое-кто выходит. И постоянные, и случайные. Но я ничего подозрительного не видел. Кто-то обиде эту девочку? Ну, говорите, я ей навроде как отец. Кт ее обидел?
— Я не знаю. Ее никто не видел, насколько мы можем судить, с шести часов вечера четверга.
— О господи! — На этот раз Бронштейн никак не прореагировал на вопли и проклятия болельщиков, раздавшиеся с другого конца комнаты. — Господи, этого не может быть!
— Людям она нравится, — сказала Ева, сидя за рулем. — Как нравились Копперфильд и Байсон.
— Скверные вещи случаются с людьми, которые всем нравятся, — заметил Рорк.
— Да, да, случаются. Я подъеду к магазину, где она работает. Пройдусь оттуда до автобусной остановки. Может, почувствую флюиды.
Остановившись возле «Белого аиста», Ева наблюдала за машинами, несущимися по Мэдисон-авеню. Час был поздний: Тэнди уходила с работы много раньше. К тому же это была суббота, а не будний день. Но к шести часам уже сгущались сумерки, и Ева вспомнила, что в четверг день был облачный.
«Уличные фонари горят», — отметила она. Водители включили фары, резкий белый свет резал мутный темный воздух.
— Холодно, — сказала она вслух. — Люди кутаются. И в четверг было то же самое. Торопятся, ускоряют Шаги. Всем хочется поскорее попасть домой или куда там еще, они спешат. Ранний ужин, коктейли после работы, может, какие-нибудь дела по дороге домой. Она выходит. Ей надо дойти до Пятой авеню, чтобы сесть на свой автобус. Два квартала, перейти на ту стогну, и еще один квартал по переулку.
Ева двинулась вперед. Рорк не отставал от нее ни на шаг
— Она обязательно пойдет на светофор. Либо она пойдет вперед два квартала и потом пересечет улицу, либо, если свет благоприятен, перейдет прямо здесь В любом случае на месте стоять не будет.
— Невозможно угадать, где она перешла улицу,
— Невозможно. — Но поскольку свет им благоприятствовал, Ева продолжила путь через перекресток. — Самое маловероятное место для похищения, — если речь идет о похищении, — это на углу. Людей больше, больше толкотни. Надо подойти к ней сзади.
Ева показала, как это могло быть, когда они находились в середине квартала. Она отстала на несколько шагов, потом быстро нагнала Рорка и обхватила его рукой за талию.
— С оружием? — задумчиво спросил он. — Если нет, она будет протестовать: позовет на помощь, начнет вырываться. Тут даже самый равнодушный и бессовестный остановится и обратит внимание, если увидит, что кто-то покушается на беременную женщину.
— С оружием, — согласилась Ева. — Или это был тот, кого она знала. «Привет, Тэнди!» — Она слегка переменила позу и еще крепче сжала талию Рорка. — «Как дела? Да, мощный груз тебе приходится таскать. Хочешь, подвезу тебя до дому? Вон моя машина стоит. В двух шагах отсюда».
