Дорога на Рейншедоу - Клейпас Лиза (бесплатная библиотека электронных книг TXT) 📗

– Береговые салиши [45] говорят, что колибри появляются, когда человек испытывает боль или горе.

– Почему?

Забрав у Люси бутылочку, Сэм закрыл крышку и ответил будничным голосом:

– Они говорят, её появление означает, что всё скоро наладится.

– Холли, ты пират от бизнеса, – сказал тем же вечером Сэм, протягивая стопку банкнот «монополии» хихикающей племяннице. – Я проиграл.

После ужина, состоявшего из лазаньи и салата, все четверо – Сэм, Люси, Марк и Холли – сели в гостиной поиграть в настольные игры. Атмосфера была лёгкой и непринуждённой, и все вели себя так, как если бы ничего необычного не случилось.

– Когда выпадает возможность, нужно всегда покупать железную дорогу, – заметила Холли.

– А теперь ты скажи, – Сэм осуждающим взглядом посмотрел на свернувшуюся в уголке дивана Люси, – я-то думал, что как банкир ты бы могла мне поспособствовать.

– Прости, – усмехнулась Люси. – Правила есть правила. Когда речь заходит о деньгах, цифры не лгут.

– Из чего вытекает, что ты совсем ничего не понимаешь в банковском деле, – заметил Сэм.

– Мы ещё не закончили, – запротестовала Холли, увидев, что Марк убирает фигурки и здания с игрового поля. – Я ещё не всех победила.

– Пора спать.

Холли тяжело вздохнула:

– Когда я вырасту, я никогда не буду ложиться спать.

– Как это ни странно, – возразил ей Сэм, – но когда ты вырастешь, ты будешь любить ложиться спать больше всего на свете.

– Мы уберём игру, – с улыбкой предложила Марку Люси. – А ты можешь отвести Холли наверх, если хочешь.

Малышка наклонилась вперёд, чтобы пощекотать Сэма ресничками, и они потерлись носами.

Когда Марк и Холли отправились наверх, Люси и Сэм рассортировали детали игры и разноцветную игровую валюту.

– Она такая милая, – сказала Люси.

– Нам повезло, – ответил Сэм. – Вик хорошо справилась.

– Как и вы с Марком. Видно, что Холли счастлива и о ней хорошо заботятся. – Люси перевязала пачку «денег» резинкой и протянула Сэму.

Сэм закрыл коробку и нарочито дружелюбно улыбнулся Люси:

– Хочешь вина?

– Пожалуй.

– Давай выпьем на улице. В небе клубничная луна.

– Клубничная луна? Почему она так называется?

– Полнолуние в июне. Время собирать спелую клубнику. Я думал, ты слышала это определение от отца.

– Я росла, слушая множество научных терминов, а не шуток. – Люси, улыбаясь, добавила: – Я так расстроилась, когда папа рассказал, что звёздная пыль – это космический мусор. А я-то воображала, будто это сверкает пыльца фей.

Через несколько минут Сэм перенес её на веранду и усадил в плетёное кресло, примостив ногу на оттоманку. Вручив Люси бокал вина, которое оставляло после себя ягодное послевкусие и отдавало лёгким ароматом дыма, Сэм сел на стул подле неё. Ночь была ясной. Отчётливо виднелись тёмные бесконечные пространства между звёздами.

– Мне нравится, – сказала Люси, поняв, что Сэм налил вино в старомодные баночки для джема. – Я помню, как пила из таких, когда приезжала к бабушке и дедушке.

– В свете недавних событий, – пояснил Сэм, – я решил не доверять тебе стеклянную посуду. – Он улыбнулся в ответ на её гримаску.

Отведя взгляд от его глаз, Люси заметила, что один из ремешков на шине расположен неровно. Она неловко потянулась, чтобы поправить его.

Не сказав ни слова, Сэм помог ей.

– Спасибо, – поблагодарила Люси. – Иногда я чересчур зацикливаюсь на порядке.

– Знаю. Тебе ещё нравится, когда шов на носке расположен ровно поперек пальцев. И не нравится есть руками.

Люси застенчиво посмотрела на него:

– Неужели настолько заметно, что у меня обсессивно-компульсивное расстройство?

– Не совсем.

– Но это так. Я Кевина с ума сводила.

– Я весьма терпим к ритуалистическому поведению, – сказал Сэм. – Это преимущество в эволюции. Например, привычка собак крутиться на месте, перед тем как лечь, идёт ещё от их предков, которые высматривали на земле змей и прочих опасных существ.

Люси рассмеялась:

– Я не вижу никакой пользы от своих привычек, они всех только раздражают.

– Если они помогли тебе избавиться от Кевина, – возразил Сэм, – то я бы сказал, что это чистой воды польза. – Он откинулся на спинку стула, созерцая Люси. – А он знает? – внезапно спросил он.

Понимая, о чём он спрашивает, Люси покачала головой:

– Никто не знает.

– Кроме меня и Холли.

– Я не собиралась это делать у неё на глазах, – извинилась Люси. – Прости меня.

– Всё нормально.

– Иногда, если я о чём-то сильно переживаю, а неподалёку находится стекло… – голос Люси утих, и она передёрнула плечами.

– Это вызывается эмоциями, – скорее констатировал факт, чем спросил, Сэм.

– Да. Я смотрела, как Холли разукрашивает рисунок, и думала, что было бы здорово основать художественную мастерскую для детей. Показывать им, как мастерить поделки из стекла. И эта идея вселила в меня невероятную… надежду. Счастье.

– Конечно. Когда ты чем-то страстно увлечён, нет ничего лучше, чем делиться тем, что тебя так увлекает.

С полудня что-то между ними изменилось. И этим добрым, безопасным чувством Люси хотела насладиться. Отдавшись на волю случая, она посмотрела на Сэма:

– А эмоции играют роль в том, что делаешь ты? Ну, в твоей способности.

– Это больше похоже на энергию. Едва различимую. И я теряю её, когда уезжаю с острова. Когда я жил в Калифорнии, то наполовину убедил себя, что мои способности – просто плод моего воображения. Но потом я вернулся сюда, и мой дар ко мне тоже вернулся, сильнее чем когда-либо.

– Как долго ты жил в Калифорнии?

– Два года. Работал помощником винодела.

– Один? Я имею в виду… ты с кем-нибудь встречался?

– Одно время гулял с дочерью хозяина виноградника. Она была красива, умна, и, так же как я, любила виноградарство. – Он ушёл в свои мысли, и в голосе зазвучала тихая задумчивость: – Ей хотелось заключить помолвку. Мысль о браке с нею была очень соблазнительной. Мне нравились её семья, виноградник… Всё могло бы произойти легко.

– И почему же ты не согласился?

– Я не хотел её использовать. И знал, что у наших отношений не было ни единого шанса сохраниться надолго.

– Откуда такая уверенность? Как можно узнать, если не попытаться?

– Я понял это в ту же секунду, как только мы с ней начали обсуждать возможный брак. Она была уверена, что если мы просто начнём, полетим в Лас-Вегас и распишемся, то всё будет хорошо. Но для меня это звучало так, будто кто-то бросает рулон бумажных полотенец и банку глазури в печь и говорит: «Знаешь, я думаю, есть неплохой шанс, что из этого получится шоколадный торт».

Люси не смогла сдержать смех.

– Но это просто значит, что она не твоя женщина. И не факт, что ты не можешь жениться на ком-то другом и жить счастливо.

– Поговорка про риск и шампанское меня никогда не вдохновляла.

– Потому что ты познал худшую сторону любви, пока рос.

– Ага.

– Но если следовать принципу вселенского равновесия, то где-то же должна быть и лучшая сторона любви.

Обдумывая это, Сэм поднял свою банку в беспечном тосте:

– За лучшую сторону любви, чем бы она ни была.

Когда они чокнулись и выпили, Люси подумалось, что в мире наверняка существует множество женщин, которые восприняли бы взгляды Сэма на брак как вызов и понадеялись бы изменить его мнение. Но она никогда не поведёт себя так глупо. Даже если она не согласна с убеждениями Сэма, она всё равно будет уважать его право иметь их.

Прошлый опыт научил её тому, что любимого мужчину всегда нужно принимать таким, какой он есть, зная, что пусть повлиять на некоторые его привычки или вкус в галстуках и возможно, изменить его истинную сущность не выйдет никогда. И если повезёт, то вам удастся встретить мужчину, который будет относиться к вам так же.