Главный свидетель - Браун Сандра (книги полные версии бесплатно без регистрации txt) 📗
Мэт одной рукой дружески обнял отца, другой свою молодую жену:
– Мы нужны друг другу. У нас теперь настоящая семья.
– Как жаль, что бабушки сейчас нет рядом с нами, – грустно заметила Кендал.
Мэт ласково улыбнулся в ответ:
– Если бы она чувствовала себя достаточно хорошо, то приехала бы сюда из Теннесси.
– Ей, верно, это уже не по силам. Но она присутствует здесь, в моем сердце.
– Не стоит слишком уж предаваться сантиментам, – прервал их воркование Гиб. – Гости пришли сюда поесть, выпить и повеселиться. Это ваш день? Давайте наслаждаться.
Гиб не пожалел денег на свадьбу собственного сына. Пусть она надолго запомнится жителям этого городка, пусть о ней говорят еще десятилетия: Кендал, шокированная его щедростью и расточительностью, предложила провести частную церемонию, без шикарной свадьбы и множества гостей, где-нибудь в каморке пастора.
Но Гиб даже слушать об этом не хотел.
Он без разговоров отринул давнюю традицию, согласно которой семья невесты должна финансировать свадебное торжество, и решил устроить все сам. Кендал пыталась было возражать, но Гиб, с его обезоруживающей улыбкой и весьма настойчивым нравом, разбил все ее аргументы.
– Не обижайся, – попросил Мэт, когда она недовольно посвятила жениха в свадебные планы его отца. ….. Отец хочет закатить такую свадьбу, которая жителям Проспера и во сне не снилась. Ни ты, ни твоя бабушка не в состоянии оплатить все свадебные расходы, и ему приятно все сделать самому. Ведь я его единственный ребенок. Для папы это дело всей жизни. Поэтому пусть делает все, что хочет и не надо ему мешать.
Кендал не пришлось долго уговаривать целиком посвятить себя предсвадебной «горячке». Свадебное платье она выбрала себе сама, но за всем остальным приглядывал Гиб. Правда, он согласовывал с ней наиболее важные моменты.
Он без устали вникал во все мелочи, и это не прошло даром: сегодня его дом и прилегающая к нему лужайка просто поражали своим великолепием. Мэт и Кендал прямо-таки рты по раскрывали от удивления, увидев изящную арку из роскошных цветов – гардений, белых лилий и роз, а под огромным тентом от салатов, закусок и всякой всячины ломились длинные столы. При взгляде на свадебный торт в виде самой настоящей скульптуры из нескольких ярусов, да еще и украшенной живыми розами у приглашенных захватывало дух. Да и огромный шоколадный торт молодоженов с клубникой величиной с теннисный мяч поражал воображение отнюдь не одиночек. Шампанское охлаждалось в серебряном ведерке со льдом, дожидаясь своего часа.
Несмотря на вселенский размах, свадьба все же осталась чисто семейным торжеством. В тени деревьев привычно резвились дети. После свадебного вальса жениха и невесты в танце закружились и все остальные. Поистине сказочная свадьба, свадьба небывало величественная и пышная.
Кендал и не подозревала тогда о надвигавшейся со всех сторон опасности, потому и мечтать не смела о большем счастье и блаженстве. Мэт, крепко и в то же время ласково обняв ее, кружил по танцевальной площадке. Высокий и стройный, созданный, казалось, для роскошного костюма, он отнюдь не чувствовал никакой неловкости от дорогого свадебного наряда. В тот день он поражал невероятной красотой. Утонченные черты лица и прямые волосы придавали Мэту оттенок некого аристократизма, скорее даже, величия средневекового барона.
– Какой ты элегантный, – заметила как-то Кендал, – изящный. Как Гэтсби.
Она бы так и кружила с ним всю ночь напролет, однако присутствующие мужчины приглашали ее наперебой. И судья Фаргоу туда же. Невеста чуть не застонала от досады, когда Мэт передал ее новому партнеру. В танцах этот человек являл не больше грациозности, чем в зале суда.
– Я не на шутку сомневался по поводу вашей персоны, – произнес судья Фаргоу и крутанул ее так, что она едва удержалась на ногах. – Женщина в качестве общественного защитника нашего округа – это уж слишком!
– Я не верил, что вы справитесь.
– Вот как? – холодно бросила Кендал.
Да, Фаргоу не только плохой танцор и никудышный судья, подумала Кендал, но еще и сторонник дискриминации женщин. С тех пор как она впервые появилась в зале суда, он ни разу даже не постарался отринуть свои консервативные взгляды.
– Почему вы были предосудительны, Фаргоу? – стараясь удержать доброжелательную улыбку на лице, спросила Кендал.
– Видите ли, – самодовольно начал он, – Проспер очень патриархален, как округ, так и город. И чертовски тем гордится. Местные жители следуют традициям из поколения в поколение. Мы не падки на всяческие перемены и терпеть не можем принуждения. Женщина-адвокат – слишком романтично для нас.
– Вы полагаете, что женщина по-прежнему должна сидеть дома, готовить еду, стирать, воспитывать детей? Что ее и близко нельзя подпускать к какой-либо профессиональной деятельности?
В ответ он недовольно хмыкнул: – Я бы так не сказал.
Подобная откровенность стоила бы ему многих голосов на очередных выборах. Поэтому все его публичные заявления подвергались строжайшей самоцензуре. Судья Фаргоу слыл весьма искусным политиком. Если бы он только был таким же искусным судьей!
– Я только хотел сказать, что Проспер – чистый маленький городок. Без всяких ужасающих проблем, что характерны для больших мегаполисов. Мы на корню подрезаем коррумпирующее влияние извне. Мы – я имею ввиду себя и прочих общественных деятелей – намерены постоянно поддерживать свои стандарты на высоте.
– Вы что же, считаете меня частицей пресловутого коррумпирующего влияния извне?
– Нет, нет, конечно же, нет.
– Моя работа заключается в том, чтобы обеспечить надлежащую юридическую консультацию тем жителям, которые не могут иметь своего собственного адвоката. Наша Конституция предоставляет всем гражданам США право на судебную защиту.
– Мне хорошо известны права граждан, перечисленные в Конституции, – резко заметил судья.
Кендал чуть заметно улыбнулась, чтобы скрыть осадок, оставшийся в глубине души от этих слов:
– Зачастую я вынуждена напоминать себе, что именно работа заставила меня тесно соприкоснуться с определенными слоями общества, которые всем нам кажутся нежелательными. Но и преступники – люди и они нуждаются в тех, кто представляет их интересы в суде. В независимости от того, кто мой клиент и как бы отвратителен он ни был, я всегда стремлюсь сделать все возможное, чтобы представить его сторону наилучшим образом, приложив к тому все свои старания.
– Никто не сомневается в ваших способностях, – тут же перебил ее судья. – Несмотря на непосредственное участие в этом омерзительном деле в Теннесси… – Он запнулся и растянул рот в улыбке. – Ну да ладно, к чему ворошить прошлое в этот прекрасный день?
Действительно, к чему? Напоминание судьи о ее былых затруднениях говорило само за себя. Неужели он считает, что она достаточно глупа, чтобы поверить в то, что это просто ошибка?! Кендал кипела от негодования.
– Вы прекрасно работаете, – сказал судья, стараясь сгладить впечатление. – Прекрасно. Мне придется привыкнуть к тому, что женщина будет спорить со мной о тонкостях юриспруденции. – Он залился прерывистым лающим смехом. – Знаете, до тех пор, пока вы не предстали воочию, мы думали, что берем на работу мужчину.
– Мое имя введет в заблуждение кого угодно.
На совете директоров Ассоциации адвокатов округа Проспер было решено сформировать контору общественных защитников, чтобы обеспечить юридической защитой малоимущих. Даже при постоянной ротации кадров эти услуги оказались слишком обременительными и малоприбыльными.
Высокие каблуки и женское платье Кендал вместо мужского костюма и галстука поставили директоров в дурацкое положение. Ее резюме производило столь сильное впечатление, что они, даже не взглянув на заявителя, тут же ответили на ее письменный запрос. Тем более что собеседование превратилось в пустую формальность.
И она выдержала нелегкое испытание. Прекрасно представляя заранее, что ей придется натолкнуться на стену неприятия со стороны закоренелых приверженцев мужского превосходства и юриспруденции, она тщательно подготовилась к первой встрече, отрепетировала все коронные фразы. Своей вдохновенной речью ей надлежало наголову разбить совет с его недоверием и предрассудками относительно женщин-адвокатов. При этом не следовало задевать мужское самолюбие.
