Мода на умных жен - Арсеньева Елена (книги читать бесплатно без регистрации полные .txt) 📗
Такие символы я и предложила В.М.
Выслушав меня, он надолго замолчал. Потом подошел к большому столу, заваленному папками с черновыми набросками, и достал листки толстой желтой бумаги. Я уже знала – это прежние, первоначальные эскизы ковра. Он смял их в один большой, толстый, бесформенный ком и, широко распахнув дверцу голландки, которая отапливала мастерскую, с силой затолкал туда.
Мы все вскрикнули, вскочили на ноги, однако В.М. остановил нас резким взмахом руки. Пламя на миг остановилось, словно бы попятилось, но потом с такой жадностью набросилось на бумажные листы, что несколько их даже вывалилось из печки, и крошки угля, щепки, какой-то мусор, лежавшие около печи, мигом затлели, занялись. В.М. и несколько наших мужчин принялись торопливо затаптывать огонь.
Я не могла сдвинуться с места… Какое-то странное предчувствие овладело мной. Зачем, зачем я приехала в Москву?! Не лучше ли мне как можно скорей вернуться домой, вместе со своими дурацкими и, может быть, опасными замыслами?»
Нижний Новгород, наши дни
От Ковалихи до Алениного дома на углу Ижорской – ходьбы четверть часа, не больше. Алена проделала этот путь минут за десять. Подбежала к дому, изрядно запыхавшись, и тотчас увидела на обочине серую «Мазду». Раздался короткий сигнал, дверца открылась, выглянул Алексей:
– Здравствуйте! Идите, посидим рядышком.
– Посидим, – охотно согласилась Алена, забираясь в машину.
Вообще-то его можно пригласить и домой, но… но как-то не хочется, если честно.
Почему?
«Боишься, что последует продолжение вчерашней сцены, для всех унизительной и никому не нужной?» – спросила наша писательница сама себя.
Да, лучше встречаться на нейтральной территории.
– Вот деньги, – протянул Алексей конверт. – Посчитайте.
– Да ну, ерунда какая… – Алена сунула конверт в сумку не глядя. Она никогда не считала деньги в подобных случаях. Конечно, дурь порядочная так вести себя, но… но пусть ее лучше считают дурой, чем она оскорбит человека недоверием, полагала Алена. В общем-то, обманули ее в такой ситуации только один раз: это был знакомый и как бы даже свой, «блатной», меняла-валютчик, передавший ей после обмена евро на рубли (по льготному курсу, по блату!) на пятьсот рублей меньше. Заметила это Алена только дома, наивно решила, что Алик (так звали мелкого мошенника) ошибся. На другой день она напомнила ему о своем существовании, но он сделал очень большие и очень честные глаза на лице кавказской национальности:
– Не может быть! Вы ошиблись, красавица!
«Красавица» только плечами пожала, зная, что совершенно не ошиблась, но… кто не успел, тот опоздал. Она просто дала себе слово впредь всегда деньги пересчитывать, но, конечно, слова не сдержала, как и много других слов, данных себе прежде и потом. Что касается мошенника Алика, то спустя неделю после той истории он пропал бесследно, и никто о нем больше ничего не слышал. То ли сбежал в родные кавказские страны, то ли обиделся на него кто-нибудь посильней и, с позволения сказать, покруче, чем чрезмерно снисходительная и мягкотелая Алена Дмитриева.
Да Бог с ним, с Аликом, он вообще ни при чем в нашем повествовании.
Итак, Алена деньги убрала и перевела разговор на предмет куда более ей интересный, чем презренный металл (в данном случае – презренная бумага):
– Как вы себя чувствуете?
– Да так, ничего, вашими молитвами, – пожал плечами Алексей. – Как обычно, все прошло бесследно.
– Судя по всему, – Алена похлопала по подушке сиденья рядом с собой, – с машиной все в порядке?
– Слава Богу, – кивнул Алексей. – И я очень прошу меня извинить: вчера я вел себя омерзительно, но я был не в себе после припадка и дико зол.
– Да я понимаю, – с неловкостью пробормотала Алена, – не будем об этом говорить. Я на вас совершенно не сержусь, честное слово.
– Ну да, понятно: на больных не обижаются, – усмехнулся Алексей. – Ладно, проехали. Вы мне лучше вот что скажите: вы были в музее, я правильно понял? В художественном музее?
– Ну да.
– А почему? Внезапно проснулась тяга к искусству или… или это как-то связано со мной, с моими вчерашними взбрыкиваниями?
– Или, – сказала Алена. – Вот именно – или. Я хотела посмотреть… хотела понять, что могло вас довести до такого состояния, какая именно картина.
– Как же вы могли это понять, если я сам не знаю?
– То есть как? – недоверчиво пробормотала Алена. – Вы хотите уничтожить картину – и не знаете какую?
– В том-то и дело! – усмехнулся Алексей. – То есть, я полагаю, находясь в припадке безумия, я знаю, но сейчас, в здравом уме и твердой памяти, – не имею ни малейшего представления! Так что, если вам интересно, надо было меня вчера об этом спросить, когда я буйствовал или хотя бы в отходняке находился.
– Ну, когда вы буйствовали, у меня была одна забота: оказаться от вас подальше, чтобы не пришибли ненароком, – сухо ответила Алена. – А когда находились в отходняке, как вы выражаетесь, от вас вообще никакого толку не было, вы даже идти сами не могли, не то что на какие-то там вопросы отвечать.
– Да, извините, глупость сказал, – махнул рукой Алексей. – Но факт остается фактом: я ничего конкретного не знаю и не помню насчет картины.
– Вы вчера в бреду бормотали что-то о совах, летящих в тумане, – осторожно напомнила Алена. – Такие образы вам что-нибудь говорят? Ничего не приходит на память?
Какая-то тень прошла по лицу Алексея, он потер лоб, нахмурился:
– Совы… Туман… Я об этом говорил? А почему вы думаете, что это имеет отношение к какой-то картине?
– Просто показалось, – пожала плечами Алена. – Вы сначала метались, то умоляли не пускать вас в музей, то рвались из машины, издавая какие-то беспредметные выкрики, и вдруг хотя бы что-то конкретное в вашей речи прорезалось. Я и зацепилась за слова.
– И пошли в музей искать сов? – недоверчиво глянул Алексей. – Нет, серьезно? Иголку в стоге сена?
– Да почему иголку? Вовсе нет! Вы что, думаете, произведения искусства так и пестрят изображениями сов? Ошибаетесь! К примеру, в нашем музее я нашла только одну картину с совами. Причем сразу с тремя. И туман там был, и высота, и полет…
– Высота? – со странным выражением переспросил Алексей. – Полет?
– Ну да. Вы бормотали что-то о том, как прекрасно на высоте, а на земле…
– Что на земле?
– Не знаю, – пожала плечами Алена. – Об этом вы не сказали. Не столь прекрасно, надо полагать.
– Да… – проговорил Алексей, со странным выражением глядя в окно, на полуоблетевшие деревья и несомую ветром пожухлую листву. – В самом деле, не столь прекрасно! Но вернемся к совам. Где вы их нашли?
– Трех сов, туман, а также ощущение полета и высоты я нашла на картине Васнецова «Ковер-самолет».
Алексей расхохотался:
– «Ковер-самолет»?
– Ну да. Знаете, такой сказочный, на котором передвигались всякие Иваны-царевичи.
– Конечно, знаю. Иваны-царевичи транспортировали на этих коврах Елен Прекрасных.
– Ну, насчет Елен ничего не скажу, а вот жар-птиц они точно транспортировали.
– Извините, – возразил Алексей, – насчет жар-птиц я точно сказать не могу, а про Елен Прекрасных имею документальные свидетельства. Сейчас, сейчас… где же оно… – Алексей вынул из бардачка борсетку и принялся перебирать визитки, дисконтные карты и календарики, лежащие там. Вытащил блестящий, разноцветный ламинированный прямоугольничек. – Вот, смотрите!
Алена посмотрела. В самом деле… ковер-самолет, немножко похожий на большой раскрашенный половик. Он плоско висит в небесах, а на нем, свесив ноги, как на лавочке (удивительно, что не падают!), сидят в обнимку молодой человек (судя по всему, Иван-царевич) и девица (предположительно Елена Прекрасная). Вокруг реют облака, занимается заря, внизу темнеет лес. И ни одной совы в поле зрения!
– Это Васнецов? – недоверчиво спросила она. – Совершенно не похоже.
– А вы поверните календарик, Фома неверующая, – довольно ехидно усмехнулся Алексей.
