Меняющая мир, или Меня зовут Леди Стерва (Идущая по трупам, или Я нужна вам именно такая!) - Шилова Юлия Витальевна
– Извини, это нервы. – Я затушила окурок и постаралась улыбнуться.
– Прежде чем что-нибудь решать, надо подумать, куда деть девочку. Где живут ее родные? – спросил Руслан.
– В самом деле, необходимо определить ребенка. Рисковать ее жизнью я не имею никакого права. Так, у Борьки никого. Мать месяц назад похоронил, а отца год тому назад. Теперь разберемся с Любкой. Папаша у нее алкаш конченый, с матерью давным-давно развелся. Живет непонятно где, бутылки собирает. Несколько раз заявлялся в сауну, денег просил. Любка поначалу давала, так он каждый день заходил. Затем отшила. Сказала охраннику, тот его пару раз с лестницы спустил. Больше не заявлялся. Регинку он никогда не видел, не имел такого желания, и теперь уже никогда не увидит. Мать Любкина еще та краля. Вышла замуж во второй раз, родила близняшек, а Любку из квартиры выжила. Лишней она там оказалась, никому не нужной. Стала мешать большой и чистой любви матери и отчима. Регинку она несколько раз видела, но без особых эмоций. Любка затем вообще в тот дом ездить перестала, потому что отчим так и норовил ее за что-нибудь ущипнуть. Совсем у старого крыша поехала. Я вот что думаю, если ей Регинка при живой дочери не нужна была, то будет ли нужна при мертвой?
– А куда ж мы ее денем? – остолбенел Руслан. – Знаешь, как иногда бывает – при жизни не нужно, а как нет человека, приходит раскаяние. Я думаю, что сжалится ее материнское сердце. Бабушка она наконец!
– У меня есть телефон. Завтра позвоним. Руслан, у меня так жутко болит голова. Я сейчас все равно не смогу ничего придумать. Уложи меня спать, иначе я просто упаду со стула.
Руслан постелил рядом с Регинкой, накрыл теплым пледом, а сам сел рядом.
– А ты?
– Я не хочу, выспался. Знаешь, я так давно тебя не видел. Столько раз мечтал, что ты войдешь в этот дом. Спи, я не буду тебе мешать. Просто сяду рядом и буду охранять твой сон, как верный сторожевой пес. Ведь неизвестно, сколько времени ты еще здесь пробудешь. Ты ж у нас как фурия – сегодня здесь, завтра там. Как я могу спать, вдруг больше не увидимся?
– Ты меня что, уже хоронишь? – пробурчала я сквозь сон. – Не хорони меня, я живучая, как собака. Такие не умирают! По крайней мере, своей смертью. Я тебе еще успею надоесть, так просто ты от меня не отделаешься!
Руслан заулыбался и стал гладить мои волосы.
– Не переживай, как только все закончится, сразу пойду в салон. Эти сниму, а новые наращу. Еще напротеинимся. – С этими словами я уснула.
Мне снился чудный сон. Море. Солнце. Берег. И я с Марком лежу на теплом песочке. Марк положил мне руку на грудь, а в другой держал свой мобильный.
– Я люблю тебя, Яна, – шептал он мне.
– Я люблю тебя, Марк, – отвечала я.
Мы были молоды и беззаботны. Нас ждало счастливое будущее и целая куча детишек. Мы никогда не расставались больше чем на полчаса, потому что знали цену истинным чувствам и старались дорожить каждым совместно прожитым мгновением.
Глава 12
Проснувшись, я долго смотрела на Регинку. Она мирно посапывала и улыбалась во сне. Что ей снится? Наверное, всегда жизнерадостная Любка, ее милая и заботливая мама. Воспоминания этой ночи заставили меня содрогнуться. Сначала Марк, затем Любка. К глазам подступили слезы. Когда все это закончится? Кто будет следующий?
Мне пока нельзя умирать. Надо пристроить ребенка. Сегодня отвезу ее бабушке. Скорее всего, она уже узнала о смерти дочери и с ног сбилась в поисках внучки. Рядом на кресле, задрав голову кверху, спал Руслан. Мой друг. Спасибо тебе, что ты есть. Ты любишь меня по-прежнему. Но, к сожалению, ты не Марк, прости. Мое сердце занято другим человеком. Я умею любить, черт побери, чего раньше не замечала за собой.
Надо что-то делать. Мне вспомнился пронзительный взгляд Комара. Ведь он был не комариный, а скорее звериный, такой, что мурашки по коже пробегут у любого.
Марка больше нет. Теперь надо научиться жить без него.
Дышать, думать, мечтать – все без него. Но имеет ли эта жизнь смысл? Жизнь, лишенная любви и понимания.
Сколько времени я еще буду в бегах, прежде чем меня убьют? День, два, а может быть, месяц?
Регинка зашевелилась и открыла глаза. Ее взгляд опять стал испуганным, как у загнанного волчонка. Она сжалась в комочек и прижалась ко мне.
– Я хочу к маме, – сказала она шепотом.
– Я тоже хочу к твоей маме, но что поделаешь, милая. – К горлу подкатил комок. Еще немного, и я сорвусь. – Понимаешь, мама сейчас далеко, но это вовсе не означает, что она тебя бросила. Мама очень сильно любит тебя и переживает. Она теперь на небесах и видит нас с тобой, просто она больше никогда не сможет спуститься на землю. Ее унесли ангелы. Мы должны быть сильными, чтобы ей не было за нас стыдно и чтобы ей не пришлось за нас краснеть. Понимаешь, я сильно люблю твою маму. Впервые в жизни я узнала, что такое настоящая женская дружба. Это очень сильная штука, скажу я тебе. Когда ты вырастешь, то обязательно поймешь меня.
Руслан открыл глаза и сосредоточенно меня слушал.
– Знаешь, а ты повзрослела, Янка, – тихо сказал он, – передо мной уже не та легкомысленная девчонка, которая приехала из провинциального Тамбова… Я вижу зрелую, здравомыслящую женщину.
– Я всегда была такой, – мне пришлось его перебить, – просто ты мало обращал на меня внимания. Тебя больше интересовали совсем другие мои женские прелести.
– Вчера папа с мамой были дома, – заговорила Регинка, – в дверь позвонили. Папа пошел открывать дверь, а я кушала на кухне. В квартиру ворвались несколько больших дядей. Мама стала кричать. Я залезла под стол, на нем длинная скатерть, и меня никто не увидел. Дяди хотели, чтобы мама рассказала, где находится какая-то тетя, какая, я не поняла. Затем стало тихо. Один из дядей зашел на кухню, затем в туалет, потом в ванную. После они ушли. Я пошла в комнату, где были мама и папа, но они были в крови и ничего мне не отвечали. Им, наверное, было очень больно.
– Спасибо, милая, что ты все рассказала. – Я поцеловала девочку. – Это страшно, но со временем все забудется. А сегодня я отвезу тебя к твоей бабушке.
Регинка никак не отреагировала на мои слова, бессмысленно уставившись в потолок.
Руслан пошел готовить завтрак, а я закурила сигарету и набрала номер телефона Любкиной матери. Трубку сняла женщина с довольно живым, бодрым голосом.
– Здравствуйте, это звонит подруга вашей дочери. В первую очередь мне бы хотелось выразить вам соболезнование по поводу такой немыслимой смерти…
– Я сегодня только и делаю, что принимаю такие звонки. Сколько можно? – перебили меня. – Лучше бы денег дали, на что я буду ее хоронить? У меня еще двое, а с Любой я и не жила почти. Почему я должна ее хоронить? Она же работала в сауне, общалась с шалавами, пусть они ее и отпевают!
– Постойте, – я не выдержала, – вы даже не пожелали выслушать меня до конца. Мне пришлось вам позвонить совершенно по другому поводу, у меня находится ваша внучка, Любина дочь. Она очень напугана и хочет к вам, ведь у девочки больше никого нет.
– Хорошо, приезжайте, – резко бросила женщина.
– Прошу прощения, но, к сожалению, я не могу приехать к вам домой по ряду совершенно не зависящих от меня причин. Давайте встретимся где-нибудь у ближайшей станции метро. Так, чтобы вам было удобно. Запишите номер машины. Вы подойдете и заберете ребенка.
– Хорошо, через пару часов на Щелковской. Диктуйте свой номер, – недовольно буркнула женщина.
Продиктовав номер, я положила трубку и тяжело вздохнула. На сердце было как-то неспокойно. Затем я взглянула на Регинку. Она все так же бессмысленно смотрела в потолок.
– Регин, ты часто видела свою бабушку?
– Не помню, – сказала она задумчиво, и больше ни слова.
Я отправилась на кухню. Руслан пожарил яичницу и сварил кофе. Мы позвали Регинку, позавтракали и поехали на Щелковскую.
Ждали мы долго, но никто так и не пришел. Я заметно заволновалась.
