Незабываемая - Сойер Мерил (бесплатные книги полный формат txt) 📗
Король смотрел на это иначе, но не торопился уведомлять партнера о своих тревогах. Он знал, что не имеет права любить эту женщину, но забыть ее оказалось выше его сил.
— Она что-то замышляет, я чувствую.
— Что она наговорила психиатру?
— Еще не знаю. Но на следующей неделе она предстанет перед судом. Возможно, ее упрячут в тюрьму, и тогда мы вздохнем свободно.
Такой вариант устраивал Короля больше, чем появление ее родственников или превращение какого-то Бракстона в спутника ее жизни.
— Они обратились к Гарту Бредфорду, — заметил партнер, — и он будет настаивать на откладывании процесса.
— Бредфорд? Черт! — Особенно сильная волна, захлестнув добрую половину пляжа, едва не добралась до гуляющих и обдала голые ноги Короля пеной, еще больше его рассердив. — Это же самый лучший адвокат. С таким ее, чего доброго, оправдают.
— Забудь ее, — посоветовал партнер. — Забудь, как это делал я.
Король умел распознавать ложь и прекрасно понимал состояние своего партнера. Тот любил эту женщину так же сильно, как он сам, если не сильнее.
— У нас и без того слишком много дел, — продолжил партнер. — Лучше сосредоточься на складе, набитом редкими орхидеями.
Они арендовали складское помещение на краю Чайнатауна, вблизи порта. Первая партия орхидей из «Золотого Треугольника» ожидалась в конце недели. Королю доставляло огромное удовольствие то обстоятельство, что многие орхидеи были по-настоящему редкими. Коллекционеры были готовы отвалить за одно такое растение несколько тысяч долларов. Китай больше не запирался от Запада, и туда устремились алчные люди, готовые вырвать у джунглей все их сокровища. Вырвать и преподнести ему!
— О чем ты думаешь? — спросил партнер.
— Об орхидеях, разумеется. О том, как собрать в джунглях Мауи последние орхидеи «фаленопсис» и при этом не попасться.
Теперь лгал сам Король: на самом деле он не мог прогнать из головы женщину, сравнимую с самой драгоценной из орхидей...
Когда Грег подкатил наконец к своему дому, часы показывали десять. Доджер спрыгнул с заднего сиденья. В доме горел свет. Впервые за два с лишним года он вернулся в освещенный дом и был поражен тому, какое удовольствие ему доставил льющийся из всех окон свет. Грег все еще корил себя за то, что совсем недавно так дурно думал о ней. Все, что он узнал за этот день от Лаки, полностью противоречило его прежним представлениям.
Итог сеанса гипноза сильно его огорчил. Она действительно не помнила своего прошлого и, похоже, так ничего и не вспомнит. Ему и прежде было трудно назвать ее лгуньей — как-то не поворачивался язык. Теперь же оказалось, что у них гораздо больше общего, чем он мог заподозрить.
Грег еще не забыл, как горит все тело от ремня, которым его потчевала тетя Сис. Но ремень — мелочь по сравнению с горящей спичкой, поднесенной к нежной детской ладошке. Неудивительно, что это травмировало ее так сильно, что она не может вспомнить, как ее зовут. «Ткнись»... Вот чертовщина! Откуда берется в людях такая жестокость?
Как ни странно, погружение в собственное тяжелое прошлое, судя по всему, нисколько не удручило Лаки. Наоборот, она радовалась, что узнала правду. Кажется, ее больше всего заботило, верит ли ей Грег.
Раньше Грега бы разозлило такое внимание к его чувствам, теперь же он находил это невероятно трогательным.
— Что же мне ей сказать? — обратился он к Доджеру.
Вообще-то сейчас ему меньше всего хотелось с ней разговаривать. Целовать ее, обладать ею — вот к чему сводилось его желание! Иных способов утешить Лаки Грег не знал. В отношениях с женщинами ему вообще были мало доступны какие-либо способы самовыражения, кроме постельного.
Он въехал в гараж, заглушил двигатель и, проведя рукой по лбу, собрал целый фунт пыли. Все тело было потным и грязным после лазанья по кустам.
— Все, Доджер, первым делом — в душ. Войдя в дом, Грег остановился как вкопанный: из кухни так вкусно пахло, что у него заурчало в животе. Она приготовила к его приезду»что-то особенное и ждет! Как он мечтал когда-то, чтобы Джессика поступила так хотя бы один раз... Но от нее нельзя было дождаться ничего похожего. Если он опаздывал к ужину, то вынужден был разогревать еду самостоятельно и поглощать ее в одиночестве, потому что Джессика дулась и не показывалась на глаза.
— Это мы! — крикнул он.
— Отлично! — отозвалась Лаки из кухни. — Нашли своих заблудших?
— Ага. Это мальчишка забрел в джунгли и... — Грег заглянул в кухню и замер. — Лаки!
Знакомыми были только ее глаза — огромные, зеленые, с густыми темными ресницами. Впрочем, соблазнительная фигура тоже, даже слишком. Но...
— Что с твоими волосами?
— Нравится? — неуверенно спросила она. Господи! Она совершенно преобразилась. Прежние обесцвеченные и завитые волосы сменились каштановыми, коротко подстриженными, окружившими лицо волнистыми прядями.
Молчание напоминало затишье перед тропическим штормом. Детское желание Лаки заслужить его одобрение растрогало Грега до глубины души, а ее новый облик полностью лишил сил к сопротивлению. Но скоро в огромных зеленых глазах появилось выражение грусти и одиночества.
— Значит, не нравится? — спросила она, не скрывая разочарования.
Только сейчас Грег сообразил, что стоит, как столб, не в силах вымолвить ни словечка.
— Не нравится?! Да я в полном восторге! — Он улыбнулся и был вознагражден ее ослепительной улыбкой. — Тебе очень идет.
— Я попросила Сару постричь меня и покрасить волосы. — Лаки осторожно прикоснулась к своему затылку. — Приходится прыскать лаком, чтобы не был заметен выбритый кусок, но так все равно лучше, чем прежняя мелкая завивка.
— Теперь ты себя узнаешь? Она покачала головой.
— Все равно нет. Это не я. Но мне нравится. — Она взяла со стола пакет и извлекла на свет черный закрытый купальник. — Посмотри! Теперь такой, какой нужно?
Грег кивнул, боясь проговориться, что на самом деле чувствует. Она была так хороша, зеленые глаза смотрели так призывно, а фигура была настолько соблазнительной, что он снова не доверял себе.
— Чудесный... — промямлил он. — Я пошел в душ.
Но душ мало помог. Как ни хлестали по телу сильные ледяные струи, его не покидало возбуждение.
Как давно у него не было женщины? Собственно, не очень: он еще помнил рыженькую туристку из Невады, отдыхавшую в прошлом месяце в «Четырех сезонах», а также длинноногую особу из Техаса, проживавшую в «Хайятте». Значит, месяц — это много?
Схватив флакон с «Аводермом», Грег наклонился и стал намыливать Доджера. Собака стояла по стойке смирно, пока Грег боролся с запутавшимися в шерсти репейниками и пытался хотя бы на несколько минут прогнать из головы Лаки. Все тщетно! Можно было подумать, что Лаки залезла к нему под душ. Стоило ему мельком о ней подумать — и его снова охватывало непрошеное возбуждение.
Он выключил воду и накинул на Доджера полотенце, чтобы пес не успел отряхнуться и забрызгать зеркала. Позволив хозяину вытереть его, Доджер поспешил в кухню, уверенный, что Лаки его накормит. Удивительно, как быстро она вошла в их жизнь!
Грег начал вытирать голову, но потом посмотрел на себя в зеркало и забыл про мокрые волосы: на щеках топорщилась щетина. Может быть, побриться? Но ему стало жалко тратить ни это время. Найдя в ворохе одежды более или менее приемлемые, то есть достаточно широкие шорты, он торопливо влез в них. Застегивание «молнии» грозило кастрацией, но Грег кое-как справился с этой задачей. Надев футболку, он не стал ее заправлять, чтобы не демонстрировать свое состояние.
Лаки возилась в кухне, напевая себе под нос.
— Бефстроганов и крем-брюле! — объявила она. Грег был слишком занят борьбой со своим вожделением и забыл, что имеет дело с отменным поваром. Удивительно, но, оглядев кухню, он не заметил ни одной открытой кулинарной книги. Гастроном, великолепно владеющий Интернетом! Не очень-то похоже на заурядную потаскуху... Грег снова терялся в догадках, с кем, собственно, имеет дело.
