Тайна пропавших картин (СИ) - Солнцева Ольга М. (книги регистрация онлайн бесплатно .txt) 📗
– Теперь распишитесь… Тут и тут… Ну, вот и все. Вы теперь – новая семья. Поздравляю!
Он пожал руку Матвею, слегка сжал мои пальцы и заглянул мне в лицо.
– Что-то твоя невеста… то есть жена – очень бледная… Корми ее лучше.
Матвей кивнул.
– Ну, ладно, ребятки, бегите. Некогда мне.
И он проводил нас до двери…
Матвей привел меня обратно в свою комнату-класс. Уходила я отсюда свободным человеком, а вернулась его женой. И хотя, наверно, нельзя было признать этот брак действительным (ведь мы не венчались в церкви), но по новым законам страны я теперь была в законном с ним супружестве. Могла ли я считать себя таковой? Или для меня это было вроде тайного сговора с самой собой: он хотел, чтобы я стала его женой, и я стала; теперь его очередь – исполнить обещанное и помочь мне соединиться с семьей. Что ж, буду терпеть и ждать.
Только мы зашли в комнату, и дверь за нами закрылась, Матвей бросился ко мне с поцелуями. Я покорно подставляла лоб, щеки, губы. Он шептал мне слова любви. Но я ничего не испытывала. Вроде как все эти признания пролетали мимо моих ушей, а к сердцу не проникали.
Помню: что-то подобное любил повторять учитель по арифметике в гимназии, в которой я училась.
– Барышни! – говорил он. – У меня сильное чувство, что во время урока все мои объяснения опять пролетели мимо ваших прелестных ушек и не попытались даже заглянуть внутрь.
На это все мы весело хихикали…
– Матвей, подожди! – попыталась остановить я своего … хм… мужа (трудно привыкнуть к этому слову). – Ты ведь не забыл о своем обещании?
– Нет, Сашенька, конечно, – остановился он и перевел дыхание. – Но я же говорил тебе, что не сейчас.
– Да, понимаю, – я вздохнула.
В дверь громко застучали. Так как мы все еще стояли на пороге, Матвею понадобилось лишь протянуть руку, чтобы толкнуть ее. А также он отпустил меня.
За дверью стоял солдат.
– Здрасте! – сказал тот, с любопытством посмотрев в мою сторону.
– Заходи, Прохор! – пригласил Матвей; и тут же не замедлил представить меня пришедшему: – Это моя жена.
Я почувствовала в его голосе гордость.
– Ты что пришел? Случилось что-то? – продолжал между тем Матвей.
– Да! – Он придвинулся к уху Матвея и зашептал что-то.
Но так как я стояла близко, то обрывки фраз долетели до моих ушей. Услышала: «уже рядом… километров тридцать… их много…»
Матвей нахмурился и бросил в мою сторону тревожный взгляд.
– Хорошо, Прохор! Ты беги, дальше оповещай всех. Я отведу жену к родственникам и приду в штаб.
Прохор еще раз смерил меня любопытным взглядом и скрылся за дверью…
Через пять минут мы уже шагали к тетиному дому. Матвей думал о своем, хмурился, молчал, на меня не смотрел.
Полянск ожил, но это оживление не было праздничным. По улицам нам навстречу потоком двигались люди с оружием. Мрачные серые лица, угрюмые взгляды… Похоже, они собирались или покинуть город, или бороться до конца, чтобы не дать отвоевать занятую ими территорию.
– Что-то случилось? – осторожно спросила я.
Матвей не ответил, а только еще больше помрачнел.
Хотя было понятно, ЧТО случилось, и всё же хотелось получить подтверждение от самого Матвея, чтобы точно убедиться в моих домыслах. Те подслушанные слова, которые солдат шептал на ухо парню: «уже рядом… километров тридцать… их много…» позволяли предположить, что к городу идут белые. По тому, как засуетились красные, силы не равны. Тех, кто охраняет подступы к городу, а также внутренних сил, недостаточно. Вот и объявлена тревога: большевики готовятся к бою. Или отступлению.
Мы, жители Полянска, практически ничего не знали, что происходит за пределами города. Красные скрывали правду от людей. Любопытство же нынче было очень опасным. Особенно в среде «бывших». Ведь любой разговор в поддержку белых или даже просто показ интереса – и ты уже враг революции. А это грозит расстрелом. Поэтому, если кто-то что-то и слышал случайно, притворялся, что ничего не знает.
Получается, вполне даже вероятно, что вскоре Полянск будет избавлен от большевиков? Значит, и я, и тетя, и Гертруда – все мы окажемся свободны? Всё вернется назад: порядок, мир, старая власть… Тогда у нас появится возможность поехать к моей семье. Или они вернутся обратно…
Ох, как радостно забилось от этих мыслей сердце!
Матвей неожиданно остановился. Посмотрел на меня хмуро, спросил:
– Саша, если со мной что-то случится, ты ведь будешь рада?
Я вздрогнула от его вопроса. Замерла в оцепенении.
– Отвечай! – резко потребовал он.
Мы стояли на середине улицы. Кто-то невольно толкал нас, кто-то ругался. А мы застыли, глядя друг на друга, не обращая внимания на тех, кто проходил мимо. Я не могла отвести в сторону своего взгляда, потому что видела в глазах Матвея боль.
Не всегда душа становится равнодушной к чужим злосчастьям, если их вокруг слишком много. Да, я никогда не пыталась относиться с пониманием к своему неожиданному поклоннику, а теперь и мужу. Но тут вдруг почувствовала, что творится в его душе. Он ждал от меня не только взаимности, понимания, но и элементарного сочувствия… Да, и сочувствия тоже! Вон какое время сейчас! В любой момент могут убить. И очень хочется в такое тревожное время знать, что ты кому-то нужен, что кто-то переживает за тебя, ждет, что кому-то не безразлична твоя судьба. Если задуматься, я для него – единственный близкий человек.
И мне стало искренне его жалко. В горле запершило, глаза наполнились слезами. В порыве чувств шагнула к нему, положила голову на широкое плечо, проговорила хриплым голосом:
– Нет, Матвей, я не буду рада!
Это было правдой.
Да и разве можно радоваться чужой смерти, несчастью, боли? А радость моя – в том случае, если придется расстаться с ним, – совсем другого характера. Я просто хочу жить со своей семьей. И еще с тем, кого люблю.
Матвей неожиданно расчувствовался: порывисто обхватил меня своими сильными ручищами и прижал к своей груди.
– Спасибо! – прошептал он, и голос его дрогнул.
С нежностью заглянул в мои глаза. Но, почти сразу вернулся в реальность и выдохнул тяжело:
– Пойдем. Нужно спешить.
Он проводил меня до тетиного дома, но внутрь не пошел. Сказал:
– Саша, очень тебя прошу. На улицу не выходите. И у окон не стойте. Возможно, будет стрельба. Будьте осторожны!
Да, он без притворства переживал за нас: и за меня, и за мою нынешнюю семью – здесь не было ни капли фальши.
Матвей наклонился ко мне, поцеловал в губы, шепнул «Люблю» и торопливо зашагал прочь. Я смотрела ему вслед, ждала, что он обернется и помашет рукой, но он не сделал этого. А вскоре уже скрылся за поворотом. Те смешанные чувства, которые бродили в моей душе, были настолько противоречивы, что я почувствовала себя абсолютно растерянной. С одной стороны, мне жаль Матвея, с другой – я хочу жить своей жизнью, не связанной с ним, поэтому поневоле рада приближению белых.
Я зашла в дом.
Мои мысли тут же вернулись к предстоящему трудному разговору с тётей и Гертрудой: как-то мягко надо сообщить им о своем неожиданном замужестве…
Я постояла минутку на пороге, перед дверью в комнату, собираясь с мыслями и настраиваясь на непринужденное «как-обычное» поведение…
Тетя и Гертруда обрадовались моему приходу, сразу засуетились, забегали.
– Как ты себя чувствуешь, Сашенька? – наперебой задавали они один и тот же вопрос.
– Хорошо, – успокоила я их.
Гертруда почти силой усадила меня в кресло, заботливо укрыла пледом, приговаривая:
