В шкафу скелет и крылья (СИ) - Обухова Оксана Николаевна (серия книг txt) 📗
Может быть, попробовать в постели представлять на месте Таты Эмму? Та хоть и расчетливая корыстная стервоза, но в сексе чистый Иван Петрович Кулибин - гений-самоучка. Такие кульбиты изобретает, такие кренделя печет, как вспомнишь - зубы сводит!
Дороговато, правда, обходится... Но денег - стоит. Сидит на пульсе компании, подглядывает и доносит в лучшем виде. Без ее напряженного пригляда за работодателями, давно б попался. Столько раз вовремя «атас» кидала, Леонидов документы подчищал.
Жаль, жаль, что Таня Котова не Эмма, даже в прошлом.
Милая Таточка в ситцевом платьице или спортивном костюме с растянутыми коленями - на щеке полоска сажи от костра, большая ложка ловко перемешивает в казане над угольями пшенную кашу с тушенкой... Запа-а-ах!!... Голова кружилась.
Звенят комары, Боря гитару настраивает... Байдарки вытянуты на берег, Коля рубит еловые лапы для подстилки. Ядвига весело гремит железными плошками-чашками, вытаскивает из рюкзаков консервы «Килька в томате». Многозначительно достает фляжку с медицинским спиртом: «По чуть-чуть, ребята, завтра на весла. Не утопите нас, паршивцы! Вчера рюкзак уплыл!»
Ах, как было весело...
Куда все делось?
Не только деньги, но и воспоминания помогают делать немолодых женщин красавицами... Стас Леонидов никогда не страдал отсутствием воображения и плохой памятью. Да и повезло - удочка была закинута еще прошлым летом, и подозрений его «вспыхнувшая» страсть не вызовет.
Надо только до приезда Коли как следует в этом плане расстараться. Пройтись по эрогенным точкам памяти.
Котов приехал с островов смущенно-влюбленный, совсем не загорелый, зато с заметными кругами вокруг глаз. Позвонил приятелю по внутреннему телефону, пригласил к себе в кабинет.
Леонидов загадал: если удастся заглянуть в ежедневник Эммы и увидеть в ее расписании сегодняшний вечер занятым - Коля умрет сегодня. Если нет, то стоит затянуть. Документацию для аудита Стас «позабыл» подготовить, типа закрутился: шеф в отъезде, дел невпроворот.
Несколько дней ничего существенно не изменят.
Леонидов прошел до начальственного предбанника и сразу же увидел лежащий раскрытым на секретарском столе ежедневник Эммы. Секретарша раскладывала по папкам бумаги, стояла у канцелярского шкафа спиной к вошедшему. Стас глянул на страницы: на вечер Канипалова назначила поход в парикмахерский салон, и в этом Станислав увидел ЗНАК.
Подмигнув любовнице, вошел к приятелю в кабинет и после дежурных слов об отдыхе и обстановке в компании спросил:
- Когда ты собираешься поговорить с Юлией? Она, прости, Коля, совсем извелась. Поставил женщину перед фактом, уехал на пляже валяться... Это не слишком правильно, ты не находишь?
Смущенно-влюбленный Котов потер пятерней скулу, с неловкостью, исподлобья взглянул на друга.
- Да я как бы и сам собирался... Надо заехать, вещи кое-какие взять...
- Вещи взять! - возмущенно фыркнул Леонидов. - А поговорить? Я думаю, так даже извиниться.
- Да извинялся я уже, Стасик!
- А ты еще раз попроси прощения, язык не сотрется! - в лучших традициях обеспокоенного друга, напутствовал Леонидов. - Позвони сейчас, скажи, что вы должны поговорить... Я, кстати, советую тебе купить хорошего вина, цветов, проститься по-человечески. Давай звони! Сколько можно трусить, избегать друг друга?
Николай взял со стола сотовый телефон, некоторое время мял его в ладони и, решившись, позвонил жене. Сказал, что следует поговорить, он приедет домой к семи.
- Вина купи, цветов, - подсказывал дружище Леонидов.
Котов помолчал немного и покачал головой.
- Нет. Сегодня Юля вряд ли будет настроена на романтическое прощание. Не то расположение, я чувствую. Да ты и сам знаешь, Юлька из тех, что хлеб с врагом не переломят...
- Какие вы враги?! Не говори ерунды.
- Нет, нет. Никаких прощаний под звон бокалов не будет. Я Юлю знаю. Приду соберу вещи - делать это в ее отсутствие как-то пошло, трусливо... Мы поговорим.
«Может быть, добавить яд в графин с водой? - суматошно размышлял Леонидов. - Горло промывать они же будут! Разговор предстоит не простой, язык к глотке присохнет...»
А если они откроют бутылки с минеральной водой из холодильника?..
Может быть, обмазать ядом ободки стаканов?
Но как понять, какой посудой будут пользоваться?!
В какой-то момент Леонидов испугался, что его размышления, досада на то, что план уходит из-под контроля, отразится на лице, ненавистью дополнится...
Но Николай отвлекся на рутинные дела, опустив голову к столу, зашелестел бумагами, вопросы начал задавать...
Отвечая практически на автомате, Стас думал: «Придется задействовать план номер два. Не хочется, но, видимо, придется». Пока патрон валялся с любовницей на гостиничной постели, время изобрести вариант для подстраховки было. Не сказать, чтобы этот прожект ему сильно подходил, Стас вообще хотел обойтись без кровавых эксцессов, без грязи, но выбора ему не оставляли, поскольку Юлия и Коля категорически не хотели уходить в мир иной, прилично пригубив отравленного вина.
Когда с делами было закончено, Леонидов, изобразив смущение, задержался у стола работодателя.
- Хочу дать тебе совет, Николаша. - Котов внимательно поглядел на доброго друга. - Не устраивай перед Юлией спектакль со сбором на вынос чемоданов. Пожалей ее. Приедь пораньше, собери вещи... Поговорить можно и не бегая между шкафами.
- Ты думаешь? - нахмурился патрон. - Приехать пораньше?
- Да. Мне бы, например, не понравилось наблюдать, как любимая женщина запихивает в сумку зубную щетку, забирает с тумбочки фоторамки... Пожалей жену, Котов.
Николай задумчиво кивнул.
Леонидов вышел из кабинета, задержался у стола Эммы и, тихонько проведя пальцем за ушком женщины, шепнул:
- Соскучился. Ты сегодня вечером дома?
- Не сразу, у меня дела, - почти не разжимая губ, ответила любовница.
- Я приеду? - в той же чревовещательной манере поинтересовался Стас. Канипалова нерешительно повела плечом, и Леонидов на мгновение испугался, что у нее решительно другие планы. Но Эмма успокоила его быстрым шепотом:
- Я буду дома только после восьми.
- Хорошо. Я приеду пораньше, подготовлюсь...
Свою связь директор и секретарша шефа тщательно скрывали. Стас никогда не водил женщин к себе домой, предпочитая встречаться на их территории или где-то еще. Изредка приезжая к Канипаловой, Леонидов не пользовался лифтом «цитадели», а поднимался до двадцать девятого этажа и пешком по пожарной лестнице шел до квартиры, от которой какое-то время назад Эмма дала ему ключи.
В том, что Юлия не приедет домой раньше половины седьмого, Леонидов был уверен. Котова еще вчера попросила его поприсутствовать на встрече с одним из особенно беспокойных инвесторов, участвовавших в строительстве торгового комплекса. Леонидов от присутствия отвертелся, сославшись на стойкую неприязнь к заносчивому господину: «Тебе, Юленька, как женщине будет легче его умасливать наедине». Встреча была назначена на пять часов вечера, отделаться от беспокойного господина за полчаса у Юлии получится навряд ли. Так что, с учетом докучливости инвестора, транспортных пробок и прочих неудобств, домой жена потенциального покойника прибудет не раньше, чем тот соберет чемоданы.
Двадцать минут седьмого Леонидов пронаблюдал приезд машины патрона к дому. На общем лифте поднялся до двадцать девятого этажа. Камеры наблюдения на площадке были установлены так, что увидеть, куда конкретно прошел мужчина в широкополой шляпе, - невозможно. Двери нескольких квартир располагались близко к выходу на пожарную лестницу и разобрать, какая из них пропустила человека, довольно сложно - двери вровень, по одной стене, нырнул в проем, и нет тебя на экране.
Заняв пост на наблюдательной позиции, на верхней площадке пожарной лестницы, Леонидов стал ждать появления на подъездной дорожке дома заметной красной машины Юлии.
