Лаки - Коллинз Джеки (хорошие книги бесплатные полностью TXT) 📗
У нее имелось два отпрыска – Натан, девятнадцати лет, и Джемма, двадцати. О них не было никаких подробностей. Лаки решила, что эти данные могут пригодиться, и послала Боджи за новыми сведениями.
Единственная новость, которой она могла воспользоваться, состояла в том, что душка Сьюзан находилась на грани разорения и, если в самом ближайшем будущем не произойдет никаких перемен, ее аристократический особняк выдернут за долги прямо из-под ее аристократической жопы. Возможно, Джино уже сейчас оплачивал ее счета.
Последнее следовало выяснить, и поскорее.
Молодые Мартино понравились Джино. Они были такими... благородными… Он ожидал каких-нибудь вывертов, естественных для их возраста. Но ребята оказались идеальными – все в мать.
Натан, младший, паренек среднего роста, шатен с карими глазами и прекрасными манерами. Он изучал юриспруденцию и философию в Калифорнийском университете, к тому же играл в университетской футбольной команде, достиг высот в серфинге, пользовался большим успехом у девочек и превосходно учился.
Джемма оставила колледж, чтобы посвятить себя профессии дизайнера помещений. Она представляла собой привлекательную девушку с коротко остриженными волосами цвета свежего меда и с полным отсутствием аппетита. Она была обручена с бывшим одноклассником.
Оба все еще жили дома.
– Ты им понравился, – объявила Сьюзан после первого семейного обеда.
– А они – мне, – ответил Джино, думая про себя: ну почему Лаки и Дарио не выросли такими, как эти двое? Господи всемогущий! Сколько нервов ему стоили его неуправляемая дочь и сложный сын.
– Им будет нелегко смириться с мыслью о моем втором браке, – объясняла Сьюзан. – Поэтому, если ты не возражаешь, нам лучше не торопиться с новостями еще несколько дней. А пока они к тебе привыкнут, и это смягчит им удар.
– Эй! – возразил он. – Мы сюда приехали специально, чтобы все им рассказать.
– И расскажем, – успокоила его Сьюзан. – Но ведь никакой спешки нет, не правда ли? Поскольку газетчики о нас пока, очевидно, не пронюхали, я предпочла бы выждать. Всего несколько дней.
Ожидание было не в тягость. Сьюзан оказывала ему поистине королевский прием. Все его желания исполнялись мгновенно. Он наслаждался уютом ее дома. Жить в отеле с предупредительной обслугой, готовой выполнять твои приказания в любое время суток, – это одно, а иметь рядом женщину, которая на лету ловит каждое твое пожелание, совсем другое. Он просто купался в ее постоянном внимании. И хотя Джино знал, что Лаки ждет его решения по Атлантик-Сити, он не спешил. Неужели, в конце концов, неясно, что для него сейчас важнее, если один-единственный раз в жизни он отодвинул дела на второй план?
– Но послушай, мамочка, – пожаловался Натан. – Он такой примитивный.
– Да, – горячо поддержала брата Джемма. – Как ты могла привезти его сюда? Как ты могла?
Сьюзан обвела рукой свою безупречную гостиную, украшенную произведениями искусства и дорогой мебелью.
– Вот как мы привыкли жить. И я собираюсь сохранить наш образ жизни. Вы что-нибудь имеете против?
– Но он совершенно неотесанный и ужасно шумный, – заявила Джемма.
– Ну, – спокойно парировала Сьюзан, – ваш отец тоже не отличался тихим нравом.
– Папа был звездой, – взорвалась Джемма. – Я надеюсь, ты не собираешься сравнивать его с... с... Джино Сант... как его там?
– Громила, – объявил Натан. – Вот как мы будем его называть.
Сьюзан вспыхнула:
– Нет, я вам запрещаю.
– Громила, – задумчиво протянула Джемма. – Гм-м, неплохо, братец.
– Мистер Сантанджело – американский бизнесмен, отчеканила Сьюзан. – Он общается с влиятельными людьми. Он обедает с президентами.
Джемма и Натан переглянулись.
– Громила, – сказали они хором.
– Не спорь, мама, – добавил Натан. – Потому что мы правы.
Когда прошло десять дней после отъезда Джино, Лаки позвонила ему. Она не хотела разыскивать его, но адвокаты в Нью-Йорке начали беспокоиться. Они утверждали, что больше невозможно водить за нос все заинтересованные стороны.
В ярости Лаки заказала личный разговор с Джино.
– Полагаю, мы упустили свой шанс, – ровным голосом сказала она. – Сделка расторгнута.
Он и бровью не повел.
– Возможно, это даже и к лучшему. Не исключено, что в моем возрасте не стоит связываться с такими проектами.
Неслыханно! Джино вдруг состарился и сам в том признавался. Что эта стерва с ним делает – подмешивает бром в кофе?
– Я не верю своим ушам. Мы всегда хотели построить отель, он стал нашим... нашей... мечтой, – в отчаянии молила она.
– Да, детка, но со временем мечты меняются. Мы все подробно обсудим, когда я вернусь.
– А когда ты вернешься? – спросила она, едва удерживаясь, чтобы не взорваться. – Ну когда же, папа, когда?!
– Еще через один-два дня. Потерпи немного. Мы придумаем что-нибудь другое, что-нибудь полегче для такого старика, как я.
Она швырнула трубку с такой силой, что та разлетелась на части. Старик! Этот Джино был ей незнаком.
Что ей теперь делать? Она оказалась запертой в Лас-Вегасе, связанной по рукам и ногам деловым партнерством со своим отцом, который явно страдал старческим размягчением мозгов в тяжелой форме, и шагу не могла ступить самостоятельно. Лаки была в лучшем положении, когда он скрывался за границей, а она держала все вожжи в руках. Если он твердо решил жениться, она выходит из игры.
Однако это мысль – и неплохая.
Лаки Сантанджело. Сама по себе. Не обязанная отчитываться ни перед кем, кроме себя самой.
Интересно, как Джино воспримет ее уход. Особенно когда она потребует свою долю.
Боже! Он никогда не согласится! Ведь это значит продать «Маджириано» и разделить деньги пополам. А еще разборки с целым синдикатом инвесторов, и иссякнет ручеек, по которому каждую неделю приплывали чистенькие хрустящие денежки.
Но... у него останутся «Мираж» и все его холдинги, компании и прочие вклады. Для него это мелочь.
Нет, он никогда не продаст «Маджириано». А она сама – действительно ли она хочет выделиться?
Да, хочет. Там, где правит бал Сьюзан Мартино, для Лаки места нет.
Кроме того, у нее тоже есть право на свою жизнь. И ей необходимо сменить обстановку.
ГЛАВА 20
Лучик оказалась совсем не старой, не толстой и не страшной, хотя в уголках ее глаз собрались морщинки, глубокие борозды пролегли по обеим сторонам рта и она употребляла слишком много косметики. Обломки былойкрасоты, верно. Но величественные обломки – прекрасные формы, великолепная грудь и грива светло-рыжих волос.
По подсчетам Ленни, ей было, по меньшей мере, под шестьдесят. Он почувствовал себя мальчишкой, когда она оглядела его с ног до головы наметанным взглядом и сказала нараспев:
– Фокси говорит, что ты острый, как перец. Ну-ка, докажи мне сегодня вечером, что он прав!
О, где те времена, когда он ей доказал бы все, что угодно!
– Попробую, – ответил он с кривой усмешкой.
– Если ты хоть что-то взял от своего отца, то на одном разе ты не остановишься.
Значит, все верно – Джек Голден действительно успел в свое время насладиться божественной плотью Лучика.
К счастью, он ей понравился.
– Ленни, – заявила она великодушно, – ты почти такой же забавный, как и твой отец. По-другому, конечно. От Джека Голдена зрители кипятком писали. Но мир, видать, изменился, и ты почувствовал, что им нужно теперь.
Она помешала в бокале виски пополам с молоком – ее любимый напиток – и продолжала:
– Слушайся Фокси, он знает свое дело. А в нашем деле знание решает все.
Она откинула прядь волос, по-прежнему густых и блестящих.
– Я – другое дело. Я просто старая кляча, которая бездумно следует своим инстинктам.
Ленни подумал, что «старой кляче» лучше бы не носить при нем низко декольтированных платьев. Всякий раз, как его взору представала ее широкая грудь, у него разыгрывалось воображение. Не так-то просто избавиться от воспоминаний юности.
