Дикая Лиза - Мельникова Ирина Александровна (читаем книги онлайн бесплатно без регистрации TXT) 📗
– Для чего хватит? – рассердился Морозов. – Ты хочешь напугать меня? Учти, я ничего не боюсь и думаю, твои страхи лишены основания. Женщина, которая считает моего Сашу сыном, не сделает ребенку ничего дурного.
– Разве только сбежит в очередной раз... – заметил было Сенчуков, но бешеный взгляд Морозова пресек его попытку закончить фразу.
– Не сбежит! Я ей не позволю! – Виталий пристукнул кулаком по столу. – Я удвою охрану вокруг дома. Она даже не заметит...
Сенчуков скептически хмыкнул, потому что знал о талантах Лизы гораздо больше своего оппонента, но решил их не оглашать, опасаясь вызвать ненужные эксцессы. Морозов славился своим крутым характером, а Сенчукову совсем не хотелось ломать копья. Тем более Виталий предложил весьма стоящий выход из положения. Почему бы этой воительнице действительно не пожить в доме родственников спасенного мальчика? Она будет охранять его как тигрица, только сумеет ли найти общий язык с сестрой и бабушкой Саши?
Но и этот вопрос Сенчуков не озвучил, потому что знал о трениях, которые перманентно возникали между Морозовым и его тещей. Виталий не слишком спешил делиться своими проблемами, а генерал предпочитал не сыпать соль на рану, но по тому, в каких нервах Морозов свалился на его голову, можно было судить, что дела в семье обстоят неважно. И вряд ли Зинаида Тимофеевна была автором идеи забрать Лизу из больницы домой. Точнее, она наверняка высказалась против желания зятя. И Сенчуков предполагал, какую бурю вызовет известие, что Морозов, несмотря на внутреннюю оппозицию, решил привезти женщину домой.
– Понимаешь, – сказал Виталий, понизив голос, – я разговаривал с ней. Она в панике. Ничего не может понять. Плачет, просит не отбирать у нее сына. И продолжает звать его Димой. А он никак не хочет откликаться на свое родное имя.
– Ее можно понять! – Сенчуков смотрел сочувственно. – Но все-таки выслушай меня, прежде чем принять окончательное решение.
– Хорошо, – покорно согласился Виталий, – но учти, меня надо очень сильно убедить в том, что Елизавете Варламовой нельзя жить в моей семье.
– Я ни в чем не собираюсь тебя убеждать, но одно ты должен уразуметь: Елизавете тридцать четыре года, но у нее никогда не было нормальной семьи, нормального дома. Мать – алкоголичка, притом запойная, отец неизвестен. Девчонка почти с самого рождения росла как щенок под забором. Соседи, слава богу, подкармливали, старую одежонку подбрасывали. В тринадцать лет она пырнула ножом очередного сожителя матери, когда тот пытался ее изнасиловать. Рана была неопасной, но спьяну никто из собутыльников не оказал ему помощи, не вызвал врача, и мужик скончался от потери крови. Елизавета сбежала из дома, иначе ее забили бы насмерть. Некоторое время она жила в доме у своей первой учительницы. Лизе грозило спецПТУ, но учительница как-то сумела ее отстоять. После восьмого класса девчонку определили учиться на ткачиху. В училище ее приметил военрук Егор Николаевич Воронов. В пятидесятых он был чемпионом Союза по военному пятиборью, а в училище вел вдобавок к занятиям по начальной военной подготовке стрелковую секцию. Благодаря Воронову Лиза не только научилась метко стрелять, но и стала серьезно заниматься биатлоном.
– Ты уже рассказывал об этом, – нетерпеливо прервал его Морозов, – я знаю, что в армии она служила снайпером, но меня это нисколько не волнует.
– Она уничтожила массу людей, Виталий, и, что ни говори, не у всех психика настолько железная, чтобы выдержать подобные нагрузки. А она женщина, и сам понимаешь...
– По-моему, она служила достойно и солдатом была прекрасным...
– Да, имеет несколько наград, два ордена Мужества, к примеру.
– А я что говорю? – Морозов посмотрел на него исподлобья. – Позвони прокурору и скажи, что ничего не имеешь против, если я заберу Варламову из психушки.
– Послушай, у нее крайне сложный характер. Трудное детство, она не оттаяла даже в юности. И из сборной она не из-за травм ушла, а из-за постоянных ссор с тренером. Заметь, она очень красивая женщина, а взгляд нелюдимый, как у волчицы. В отряде ее так и прозвали – Волчица. Мужиков к себе не подпускала...
– Но с мужем она ведь нашла общий язык? Говорят, Олег Варламов был очень порядочным человеком, но оставил семью, чтобы жениться на этой женщине. Выходит, не все так безнадежно, как ты представляешь?
– Слушай дальше, – перебил его Сенчуков, – образование у нее пустяшное, ГПТУ, затем техникум, кажется, физкультурный. – Сенчуков заглянул в бумаги: – Ну да, физкультурный, притом заочное отделение. Она его не закончила, потому что ушла из сборной. После некоторое время работала санитаркой в больнице, оттуда же перевелась в госпиталь.
– Не нужна мне ее анкета! Я ее не на работу беру! – насупился Виталий. – У Саши нет матери, ему нужна нянька. А она лучше всякой няньки, и он ее воспринимает как мать.
– Скажи, как долго ты с ней разговаривал? – спросил тихо Сенчуков. – Ты ее разглядел?
– Разглядел! – почему-то рассердился Морозов. – Отталкивающего впечатления она не производит. В психушке ее поспешили остричь, поэтому сейчас ей не дашь тридцать четыре года, она выглядит на двадцать или чуть больше... И вообще смахивает на воробья, худого, жалкого...
– В моем кабинете она скорее смахивала на орлицу... – усмехнулся Сенчуков. Он помолчал мгновение и серьезно посмотрел на Морозова. – Наверно, я должен рассказать тебе о вновь открывшихся обстоятельствах. Причем они напрямую связаны с нашей Елизаветой.
Он опять помолчал, достал из кармана пачку сигарет, закурил. Морозов внимательно следил за каждым его движением. Сенчуков месяца три как бросил курить и если вновь взялся за сигарету, значит, дела и впрямь обстояли неважно.
– Ты в курсе, кто такие Асланбек и Фадыл Хабиевы? – спросил наконец генерал.
– В курсе! – отозвался Морозов. – За кого ты меня принимаешь?
– Дело в том, – генерал пододвинул к себе и раскрыл папку с бумагами, – что Лиза непосредственный участник событий, которые закрутились вокруг этих мерзавцев. Банда Фадыла была уничтожена бойцами Анатолия Шатунова. Это его группа возвращалась из Чечни погибшим самолетом. Понял, к чему я клоню? Елизавета передала нам документы и деньги, которые нашла возле трупа одного из пассажиров, и рассказала, что на второй или третий день после катастрофы к месту падения самолета прилетел вертолет с чеченцами на борту. Тогда-то ее и заклинило, что она на Кавказе. Да здесь бы и нормального человека повело. Чеченские боевики в глубине сибирской тайги!
– А вы, как всегда, прошляпили?
– Чего скрывать! – Сенчуков развел руками. – Видишь бумаги? Завтра лечу в Москву! Разбор полетов! Но, честно сказать, я твоей Лизе благодарен!
– Моей? – поднял брови Морозов.
– Да ладно тебе! – скривился генерал. – Чего к словам придираешься? Речь не о тебе и даже не обо мне. Чеченцы обнаглели до крайности, добровольцев набирают в диаспорах, наемников вербуют по всей России и СНГ. Добрались, как видишь, и до Сибири-матушки. И, что хуже некуда, организовали прямо у нас под боком учебный лагерь. Лиза вышла на него в тот момент, когда они наших солдатиков, помнишь, тех, что якобы сбежали из части, использовали как методическое пособие: «Убей неверного!» Одного зарезали за несколько минут до появления Лизы.
– Она уничтожила эту свору? Я кое-что понял из того разговора! Ты разговаривал с военкомом по поводу двух вернувшихся в часть солдат. Кажется, они были сильно напуганы и рассказывали невероятные вещи.
– Да, поначалу им не слишком поверили. Отцы-командиры, я имею в виду. Но когда их доставили сюда, они поведали такое! В таких деталях, что я в натуре почувствовал, как зашаталось подо мной кресло! Мы направили к месту расположения лагеря вертолет с группой захвата, но обнаружили лишь головешки и обугленные кости, все, что осталось от Асланбека Хабиева и его приятелей. В тот же день я встретился с главой чеченской диаспоры, словом, кое-кого мы уже взяли. К их счастью, в лагере они провели всего пару дней и, кроме того, что присутствовали при показательном убийстве российского солдата, ничего криминального совершить не успели. Но уголовные дела все-таки возбудили, по другим статьям, но тоже неприятным. Этими ребятами занимается сейчас прокуратура, ну и мы, естественно.
