Последний (СИ) - Московских Наталия (бесплатные онлайн книги читаем полные txt) 📗
Так у него есть семья, стало быть, — успела подумать она.
Ее взгляд невольно задержался на фотографии, но разглядывать ее долго не было возможности, поэтому она поспешила исполнить просьбу спутника.
Харриссон напряженно принял из рук Ривер бумажник и бегло расплатился.
— Простите, я должен записать ваше имя в книгу учета, мистер…
— Джеймс, — неопределенно отозвался Харриссон, справедливо полагая, что его имя вполне могут записать как фамилию. К тому же придумывать псевдоним на ходу не было ни сил, ни желания.
— Хорошо, — улыбнулся управляющий. — Еще чего-нибудь желаете?
— Если подскажете, где можно будет потом перекусить, будем благодарны.
— У нас на территории есть гриль-бар. Меню будет в номере, можно заказать еду прямо туда, просто позвоните мне и сделайте заказ.
— Спасибо, — кивнул Джеймс, решив, что на этом беседа закончена.
Ривер поджала губы, изучая мотель. Он казался уютным, но отчего-то вызывал у нее скверное предчувствие. Интуиция подсказывала ей, что не лучшее место они с Джеймсом выбрали для отдыха. Однако она заставила себя успокоиться.
Это все стресс, — твердила Ривер себе. — Просто слишком много стресса. Мы уехали далеко от Лоренса… далеко от Валианта Декоре. Здесь он нас не достанет. К тому же мистер Харриссон знает, как меня защитить. Все будет хорошо.
А внутренний голос при этом, не переставая, твердил, заставляя все внутренности холодеть от волнения: что-то не так, что-то не так… что-то здесь не так…
— Идем, — позвал ее Джеймс. Ривер кивнула и последовала за ним к номеру.
Когда оба гостя покинули пост управляющего, тот взял телефонную трубку и набрал номер, воспользовавшись функцией быстрого набора.
— Из «Мотеля Черного Дрейка». Звонок по запросу. Они здесь.
31
Войдя в уютный номер, состоящий из двух небольших комнат, Джеймс устало потер левую верхнюю сторону груди под ключицей.
— Все хорошо? — осведомилась Ривер, заметив его движение.
Джеймс быстро опустил руку.
— Да, — ответ показался ему неуверенным, и он, тихо кашлянув, чтобы прочистить горло, добавил. — Да, вполне.
Ривер, к счастью, не стала вдаваться в дальнейшие расспросы. Нахмурившись, Харриссон прошел мимо нее, раздвинул закрытые темно-зеленые шторы и выглянул в окно, за которым продолжал падать мокрый снег с дождем.
Неудивительно, что ноет, — печально подумал он. — В такую погоду всегда так…
— Интересно, сколько это продлится? — спросил Джеймс вслух, щуря уставшие глаза от утреннего серого света.
— Что именно? Снегопад?
— Да разве это снег? Помню вот, лет пятнадцать назад в Лоренсе на Рождество… — он осекся на полуслове, в горле встал давящий и колючий ком.
Ривер пристально посмотрела на него, и ей показалось, что за пару секунд он визуально постарел на несколько лет. Она невольно вспомнила фотографию, которую видела, когда уронила его бумажник.
Возможно, он слишком редко видится с родными из-за работы? — подумала Ривер. — А они, наверное, ничего толком не знают о том, чем он занимается? Живут под прикрытием? Под другой фамилией, чтобы Валиант Декоре не нашел их… представляю, как тоскливо Джеймсу знать, что родные ждут его, но не иметь никакой возможности проводить с ними больше времени.
— Я тоже хотела бы сейчас быть в Лоренсе с семьей, — вздохнула Ривер, и ей показалось, что от этих слов по телу Джеймса пробежала легкая волна дрожи. — Вы ведь об этом сейчас думаете? О своей семье? Я ведь видела фотографию… невольно посмотрела на нее, когда уронила ваш бумажник, простите. Это ваши родные? Они ведь живут в Лоренсе, и вы хотели бы сейчас быть там, с ними, а вместо этого вынуждены возиться со мной и охотиться за…
— Сейчас это неважно, — перебил ее Харриссон.
— Простите, — виновато передернула плечами девушка. — Я просто хотела сказать, что понимаю вас.
Несколько мгновений в комнате стояло тягучее и тяжелое молчание. Харриссон нарушил его первым.
— Можешь полистать меню и заказать что-нибудь в гриль-баре, если хочешь, — он отошел от окна и прошел во вторую комнату номера, однако в дверном проеме он остановился и устало опустил голову. — Черт…
— В чем дело? — встрепенулась Ривер.
— Ни в чем, просто кровать здесь одна, — хмыкнул он. — Старый проныра, похоже, решил проигнорировать нашу просьбу.
Девушка почувствовала, как щеки наливаются смущенным румянцем.
— Ох… ну… нужно пойти и попросить поменять номер, мы ведь…
— Не нужно, — качнул головой Джеймс, криво улыбнувшись. — Пусть думает, что угадал, так мы привлечем меньше внимания. Для таких мотелей это частая практика, удивляться никто не станет. В таком случае можешь занять комнату с кроватью, я посплю здесь, на диване.
Ривер поджала губы. На деле она понимала, что вряд ли устала больше своего спутника, и ему, так как он один знал, как обороняться в случае нападения Валианта Декоре, отдых требовался куда больше.
— Лучше сделать наоборот, — предложила она. — Я не настолько устала.
— Мне неважно, где спать, Ривер, но лучше мне быть поближе к входной двери в номер. Если что-то случится, я успею быстро среагировать, а ты вряд ли. Так что сделаем, как я сказал.
Спорить было трудно, поэтому девушка просто кивнула. Проходя мимо него, она остановилась и сочувственно улыбнулась.
— Я уверена, скоро, когда вампиров больше не останется, вы сможете снова проводить много времени с родными, — Ривер постаралась приободрить его, однако заметила лишь, что по лицу Джеймса пробежала тень.
— Просто ложись спать, — вздохнул он.
Не решившись больше ничего спрашивать, Ривер прошла в комнату с кроватью, Харриссон закрыл дверь с другой стороны и оставил ее в тишине.
32
Гилберт Эриксон в канун Рождества часто вспоминал жену, покинувшую его шесть лет тому назад. В праздничную пору, когда другие люди счастливо проводили время в семейном кругу, ему особенно не хватало ее.
Наверное, если бы у меня не было работы, я бы и вовсе сошел с ума, — с тоской думал Гилберт, вспоминая о Дейзи. Ей было пятьдесят четыре, когда она умерла, инфаркт забрал ее быстро и стремительно, скорая даже не успела приехать. Гилберт думал, что и сам умрет в тот день, настолько сильным было потрясение. Иногда он ловил себя на сожалении о том, что этого не произошло, потому что — хоть Дейзи, всю жизнь переживавшая о своем бесплодии и не верила, что статный молодой мужчина может искренне полюбить женщину, которая не может дать ему полную семью, да еще при этом и старше его на четыре года — Гилберт всей душой любил жену. Любил до сих пор, несмотря на обиду, которую испытал, узнав от докторов, что Дейзи не берегла свое слабое сердце, о проблемах с которым знала, но предпочла ничего не говорить супругу. Она уделяла много времени спорту, старалась поддерживать себя в форме, и ей это удавалось, но цена оказалась непомерной. Первое время после похорон Дейзи Гилберт часто ловил себя на мысли, что ненавидит выбор, который сделала супруга: он знал, что любил бы ее, как бы она ни выглядела… а ведь, если бы она позволила себе более щадящий режим, они могли бы прожить вместе дольше!..
Мысли об этом казались невыносимыми до сих пор, и мужчина заставил себя отогнать их. В этот вечер стоило сосредоточиться на другом — к примеру, на задании своего работодателя. Гилберт никогда не задумывался о том, кем был владелец «Мотеля Черного Дрейка». Ему еще ни разу не довелось встретиться с ним за все время, пока он работал здесь управляющим, общались они исключительно через посредников, и Гилберт подозревал, что «Мотель Черного Дрейка» является лишь одним из звеньев цепи большой и властной компании, стягивающей свои информационные сети к одному человеку — к владельцу. Доподлинно было известно только одно: в любой момент мог раздаться звонок, в котором будут сообщены ориентировки на каких-либо людей, и, если в этот момент подходящие по описанию люди будут находиться в мотеле, об этом необходимо сообщить по телефону. За всю свою практику Гилберту никогда не приходилось делать ничего подобного, но именно сегодня с ним связался человек, голоса которого он никогда не слышал, и передал описание мистера Джеймса Харриссона и мисс Ривер Уиллоу, которые действительно объявились здесь. Сердце Гилберта застучало чаще, когда он набирал номер и сообщал о местонахождении этих людей. Кто они? Что натворили? Зачем их ищут? Эти вопросы нельзя было задавать — за разумное умение не проявлять излишнего любопытства Гилберту исправно платили.
