Заставь меня ошибиться (СИ) - Гейл Александра (читать книги бесплатно полностью .txt) 📗
— Я жду не одобрения, а хоть какой-то реакции! — заставляю себя продолжить диалог.
— Нет, ты ждешь совершенно определенной реакции: ты хочешь, чтобы я сказал, что ты права. — Расстегивает ремешок от часов и поднимает на меня глаза. — Но ты не права!
— Почему? — спрашиваю.
Я очень стараюсь смотреть только в лицо, но разве это просто, если он передо мной раздевается, а всего неделю назад… да будто вчера все случилось. И я совру, если скажу, что мне ни разу не хотелось «случайно» повернуться ночью в его сторону, а затем просто спрятаться за ним от всего, что меня пугает. Я знаю, что это было бы легко и уютно, хотя бы некоторое время. Гастон умеет создавать иллюзию защищенности. Мне когда-то было с ним хорошо.
— Потому что, — снимает часы и кладет на полку, — Лео не был виноват. Поскольку мы новенькие, местные жители пытаются убедить нас в обратном, но это не так. Ты поддалась на провокации, в то время как я просил этого не делать. Именно потому, что никто не должен думать, что мы заглаживаем вину.
— Не буквально, но Лео все время спорил, лез под руку, бесил окружающих. Вот что сказал мне Винс Лайт! — восклицаю, невольно подмечая, что из гардероба на Гастоне остался только низ. И либо очередь за штанами, либо меня пощадят.
Гастон закатывает глаза и начинает вытаскивать из брюк ремень, вынуждая меня закусить губу. Не пощадят.
— Конечно, — ремень летит на пол. — Раз Лео не нравится тебе, то он не нравится никому. Что ж, зайдем с другой стороны: Лео нравится мне, — сообщает Гастон. — Несмотря на все его недостатки, с этим человеком мне всегда легко работалось. Порой он ведет себя как дурак, но он разумный и исполнительный.
А вот со мной ему работается ни разу не легко. Вот что подразумевают его слова, и меня это задевает. Мне должно быть на это наплевать, но это не так.
— Слушай, ты так говоришь, будто я сделала что-то ужасное. А я всего лишь навестила своего рабочего в больнице. Не чужого человека, а того, который работает на меня!
На лице Гастона при этих словах появляется чуть ли не умиление.
— Всего лишь навестила? Ты расспросила Мэгги, затем пошла одна в больницу к мальчишке вот в таком, — окидывает меня многозначительным взглядом, — виде, в то время как весь город знал, что мы с Лео на охоте, и, наконец, пообщалась с ним, я уверен, не просто, а проникновенно, как ты это умеешь. И все бы прекрасно, но несколько дней назад ты даже имени Винса Лайта не знала. И ты думаешь, что никто не задастся вопросом, откуда взялась такая резкая смена поведения? Или ты вообще не задумываешься о последствиях своих поступков? — повышает, наконец, голос Гастон.
— Я прекрасно осознаю, что делаю. Но если ситуация уже плохая, то с ней нужно что-то делать. Просто сидеть бесполезно!
— В точку. Но лучше всего сначала думать, а потом делать.
— Я правда считаю, что так будет лучше.
— Как? — издевательски изгибает он бровь. — Стоять и орать на меня в ванной, пока я раздеваюсь?
— Что? — спрашиваю, подавляя панику.
— Прекрасный пример того, как замечательно ты просчитываешь варианты развития событий. Я вот прекрасно понимаю, что за этим последует: когда адреналин схлынет, ты снова запрешься в мастерской и будешь выползать оттуда только чтобы воткнуть в меня еще одну иголку. В итоге с задания я выйду утыканный иронией, как еж.
— Я не…
— Тая, вон! — указывает он на дверь. — Мы поговорим после.
Оказывается, в спальне нет ни одного места, куда можно было бы присесть, чтобы успокоиться. Ничего не помогает! Поэтому, занятая своими мыслями, я нервно расшагиваю из угла в угол. Сколько ни делаю вид, что ничего не происходит, сегодня мне приходится признать: я панически боюсь своих чувств к Гастону. И в этой войне с самой собой теряю связь с реальностью. Неужели он прав, и отправиться к Винсу Лайту было ошибочным решением? Неужели из-за того, что я не верю Гастону, допускаю глупейшие промашки, которые вредят делу?
Из-за него.
Я была уверена, что за одиннадцать лет все прошло и отболело, а, выходит, не так? Получается, на расстоянии эта истерия не была так заметна, но чем мы ближе, тем сильнее притяжение. Потому что я так и не отпустила, потому что за все эти годы не было никого ближе.
Я пряталась в Сиэтле как в мастерской, лишь бы его не видеть. Не от обиды, а от соблазна…
Да что со мной такое? С каких пор я начала допускать ошибки? Я не гений, конечно, но, когда касалось взаимоотношений с объектами, никогда не просчитывалась. Никогда! И что происходит сейчас? По сути, на этом задании мой если не объект, то ориентир — Гастон, я должна быть настроена на одну с ним волну. Но сигнал ловится не тот: правильный на другой частоте. И все идет только на уровне эмоций. Я до сих пор что-то к нему чувствую. Что-то большее, чем требует задание. Что-то, что не помещается под колпаком липового разумно-размеренного супружества. Что-то, что заканчивается взрывом на кухонном столе и долго заживающими алыми бороздами ногтей на спине. И слепым, невнятным отрицанием очевидного.
Счет идет не на один раз на столе.
От злости на саму себя хватаю с кровати подушку и запускаю ее в дверь ванной комнаты. Как ни удивительно, звук получается очень громким, и щеки начинают краснеть. Не ожидала… это же подушка, я вовсе не хотела, чтобы Гастон стал свидетелем моего маленького приступа психоза. Тем не менее из ванной доносится громкий и веселый смех.
— Хватит громить нашу спальню! — кричит он.
Нашу спальню.
Я не знаю способа уберечься…. Последняя на сегодня ирония в копилку: мне нужно бояться Гастона не физически, но именно на этом уровне я готова позволить ему себя ранить… Между прочим, сегодня я получила очередной подтверждение, что он не хочет делать мне больно. Прямо сейчас мог бы, но не стал. Выгнал вон, дав время обоим прийти в себя. И, кстати, я — единственный человек, который в ответе за все сложности и неловкости, которые есть между нами. И это так стыдно…
Вода льется уже десять минут, в течение которых я схожу с ума. Застыв у окна спальни, дабы ничего не разрушить, наблюдаю за бесчинствующей непогодой. Ветер поднялся такой сильный, что дом гудит. Ветви кустов почти касаются земли, в воздухе кружатся обрывки листьев, прилипают к стенам, а затем срываются снова. Подвластные воле ветра дождевые капли то устремляются в окна, то, будто в удивлении, замирают, не уверенные в том, что дальше делать. И, наконец, устремляются в противоположном направлении. Представляю, что сделает с этим городом настолько беспощадный ветер. Завтра на всех улицах будут распиливать поваленные деревья и чинить проломленные крыши… Главное, чтобы не пострадали люди. Охотники, например, как…
Ой, ну хватит уже!
Звонок скайпа застает меня в таком смятении, что я беру с тумбочки телефон и сначала даже не понимаю, что это не мой. Только когда он непривычно ложится в руку осознаю, что взяла мобильный куратора.
— Гастон, — кричу, но никакого ответа — за льющейся водой он навряд ли меня услышит. — Черт, — шиплю. — Гастон! — кричу громче. — Тебе звонят!
Звонок прекращается всего на пару секунд, а затем начинается снова. Срочный. Вздохнув разблокирую экран и вижу, что это Ив. Может, будь это кто-то другой, я бы рисковать не стала, но эта девчонка всегда одной из самых классных в команде. Мы пересеклись на последнем году моего обучения, и, кажется, она была единственной, кто не презирал меня за полное отсутствие жизненного опыта… Мы с ней почти ладили.
Слышу, что шум воды прекратился и, памятуя о ее проблемном задании, принимаю вызов.
— Привет, — говорю, пока шикарная тоненькая блондинка, в которой с трудом угадываются черточки прежней знакомой, пытается понять, кто перед ней.
— Простите, а могу я поговорить с…. — и тут заминка, потому что она понятия не имеет, можно ли называть по имени нашего куратора. Меня она, разумеется, не узнает.
— С Гастоном, — киваю. — Ив, это Лиз…
Она удивленно моргает, а потом приближает к экрану лицо, словно в неверии. Пытается узнать хоть что-то, но разве это возможно после всех операций, которым подверг меня куратор?
