Император (ЛП) - "РуНикс" (читать книги онлайн полные версии .TXT) 📗
— Твой отец сделал мне вчера предложение.
Она увидела, как он нахмурился, прежде чем кивнуть ей, чтобы она продолжала. Она продолжила, рассказав обо всей встрече, предложении, угрозе, обо всем. С каждым словом что-то темное падало на его лицо. С каждым словом у него на шее вздувалась вена. С каждым словом его красивые темные глаза все больше и больше закрывались.
Он засунул руки в карманы, не сводя глаз с хижины позади нее, и молчал, когда она закончила.
Ее осенило. Это было то же самое место, где он убил Рони. Дерьмо.
Сильный ветер пробирался сквозь деревья, развевая ее волосы, и холодил ее руки. Облака оставались над головой, окутывая все вокруг мрачным светом. Амара по привычке нервно стянула шарф, прежде чем остановиться, тишина заставила ее нервничать.
Данте стиснул челюсти, прежде чем, наконец, пронзить ее взглядом, которого она никогда не видела от него.
И она поняла.
Он собирался разбить ей сердце. После всех обещаний, после всего, он собирался его нарушить.
— Это хорошее предложение, — просто сказал он, и Амара почувствовала, как что-то раскололо ее грудь.
Она глубоко вздохнула, глядя на землю, сжав руки в кулаке.
— Даже если бы я мог рискнуть своим братом, чего я не могу, мой отец прав, — сказал он ей, и его слова разбили ее внутри. — Я молод сейчас. Однажды мне придется принять власть и женится на другой, более подходящей для моего статуса. Это не будущее для тебя. У тебя может быть лучше жизнь вдали от этого места, Амара.
Сколько раз люди ломались, прежде чем переставали восстанавливаться? Боль в сердце охватила все ее тело. Он не говорил ей того, чего она сама не знала. Но Боже, как было больно. И хотя Амара не привыкла к боли, эта боль была совершенно другого рода, из-за которой ей захотелось упасть на колени и завыть из-за несправедливости, влепить ему пощечину за смелость дать ей надежду.
Она осталась стоять, сжав кулаки по бокам, не сводя глаз с земли, тонкого слоя снега и задыхающихся под ним растений.
— Извини, но я думаю, что мы оба упустили это из виду, — его голос был резким, когда он продолжил, но она не подняла глаз.
Она не могла поднять глаза. Не сейчас.
— Мы не история любви. Мы создаем трагедию. Для нас нет счастливого конца. Я чувствую, что у тебя впереди лучшее будущее, и ты должна его принять.
Каждое слово все сильнее попадало в гвоздь, но не в ее гроб, а в ее плоть, оставляя ее кровоточащей, огрубевшей и открытой.
Тьма расползлась по краям ее поля зрения, ее челюсть болела от того, что она была плотно сжата. Амара закрыла глаза и прижалась языком к нёбу, желая, чтобы маленький трюк сработал.
Не позволяй ему увидеть. Не позволяй ему увидеть. Не ломайся.
Она должна была знать. Она должна была знать, что они слишком хороши, чтобы быть правдой. Разве она не сказала себе, что такие девушки, как она, не заканчивают с такими парнями, как он? Ей никогда не следовало позволять себе поверить в безумие, которое он вплел в ее душу.
— Тебе следует уехать, — сказал он ей.
Она собиралась. Она собиралась уехать и больше никогда его не видеть.
Продолжая смотреть на землю, Амара молча ушла с поляны, гадая, наступит ли когда-нибудь конец боли, понимая, что нет большой разницы между настоящим злом и настоящей любовью. Они подкрадывались к уязвимым местам, хватали за горло и оставляли позади царство руин.
Глава 11
Данте
23 года
Данте прибыл в Порт Теней по работе, и собирался вернуться через два дня, но это был первый раз, когда Тристан захотел сопровождать его. Он сказал, что это потому, что он хотел осмотреть какую-то собственность в городе, но Данте знал, что он жаждет пошпионить за маленькой Виталио. На протяжении многих лет он видел, как этот человек все глубже и глубже погружался в одержимость, которая стала бы нездоровой, если бы не была единственной вещью, поддерживающая его.
Собственная одержимость Данте, хотя и не такая безумная, как у Тристана, обжигала так же горячо, даже если имелась разница. Морана Виталио не имела понятия о существовании Тристана, а его девушка существовала с Данте в ее жизни столько, сколько он себя помнил. Если одержимость Тристана была видимой грозой, то одержимость Данте была больше похожа на ветер, вездесущий и поддерживающий жизнь, но невидимый. Он мог исходить от успокаивающего бриза, придающий облегчение безжалостному ветру, раздувающему пламя.
Его одержимость была порождена эмоцией, на которую он не считал себя способным. Когда это началось, он не знал. Возможно, это была секунда, когда она столкнулась с ним и бесстрашно потребовала его внимания, или, возможно, это было, когда он держал ее сломанное тело в своих руках после нескольких дней ее поиска, или, возможно, это было когда она смотрела на него с бессмысленной болью, прежде чем упасть; или, возможно, это было тогда, когда он увидел, как она пытается ходить на своих больных ногах, упасть и снова подняться.
Данте не знал, когда он влюбился в Амару. Но он влюбился.
Именно поэтому он сидел в ресторане Наряда в своем городе, наблюдая за усатым мужчиной напротив него, человеком, которого он наконец нашел после четырех лет поисков. Мужчина проглотил еду, его глаза нервничали. Он должен очень нервничать.
— Это было много лет назад, чувак, — сказал придурок, его глаза искрились. — Мы только получили приказ похитить девушку. Больше ничего не могу вспомнить.
Что-то, что всегда беспокоило Данте в похищении Амары, было отсутствие логики. Если бы это было обычное похищение с выкупом, он все еще мог бы это понять. Но с учетом того уровня пыток, которые она перенесла, и из того, что ее похитители рассказали ему перед тем, как он их убил, он знал, что она была конкретно целью. И это не имело смысла. Если кому-то нужны были секреты Наряда, Вин был лучшим выбором вместо молодой девушки, которой не было в компании. Кроме того, тот факт, что ее похитители были профессионалами, из тех, что грызли капсулы с цианидом в зубах, а не давали информацию.
Данте использовал вилку левой руке, чтобы намотать спагетти, прежде чем положить их в рот, медленно пережёвывая, наслаждаясь вкусом и позволяя ублюдку перед ним вспотеть. Они сидели в углу подальше от основной части ресторана, и Данте это нравилось. Уборка была бы меньшей головной болью. Хотя никто не осмелился бы подойти к ним, если бы его пистолет лежал открыто на столе.
Проглотив, он намеренно взял бокал вина, декадентского красного, и покрутил его в руке, глядя на Гилберта, человека, которого он наконец нашел. Что это за имя Гилберт черт возьми?
— Клянусь, я ничего не знаю, мистер Марони, — сильно выругался мужчина, и Данте покачал головой.
— Смотри, Гилберт, — Данте сделал глоток вина. Ах, как хорошо. — Мне не нравятся люди, которые лгут мне в лицо. Я знаю, что это перешло от тебя к этим мужчинам. Так что, я даю тебе еще один шанс. Кто приказал твоим людям похитить девушку?
Гилберт глотнул свой напиток, вытирая ладонь.
— Послушай, я действительно не знаю.
Данте поджал губы, указывая на выпивку мужчины.
— Помнишь виски, которое тебе так понравилось? Оно отравлено.
— Что?!
Данте спокойно накрутил на вилку еще спагетти и продолжил говорить.
— Это чрезвычайно редкая смесь ядов. Ее очень сложно приобрести, до такой степени, что мне пришлось нанять очень опытного вора, чтобы он достал его для меня, особенно для таких случаев. Но это не относится к делу. Три маленькие капли. Я бы сказал, что у тебя есть пять, возможно, десять минут максимум.
— Что ты имеешь в виду? — мужчина запаниковал, его лицо вспотело.
