С мыслями о соблазнении - Гурк Лаура Ли (библиотека книг .txt) 📗

бирюзовыми глазами. Он как-то должен убедить ее бросить эту глупую затею с

исправлениями, опубликовать книгу в теперешнем виде и выплатить ему

деньги. Но как?

Себастьян решил, что можно прибегнуть к подкупу, предложить ей долю своего

гонорара, если она оставит рукопись как есть. Но тут же отмел эту мысль. Если

бы ее прельщали деньги, она б одобрила книгу и уже получила свое жалование.

Можно стать таким несговорчивым и сварливым, насколько возможно, но граф

подозревал, что и это не сработает. Мисс Меррик не пугливый маленький

кролик. Она достаточно упряма, чтобы выстоять, несмотря на самые

воинственные попытки выпроводить ее.

Где-то в отдалении зазвонили церковные колокола, вырвав Себастьяна из

размышлений. Что толку гадать об этом сейчас. Чтобы решить, как лучше всего

настроить мысли мисс Меррик на нужный лад, придется сперва поближе с ней

познакомиться, и сегодня представляется отличная для этого возможность.

Себастьян поднял рукопись и направился обратно к дому, дабы переодеться к

ужину.

Если бы Дейзи сочиняла роман, где действие разворачивается в загородном

графском поместье, то этот дом вряд ли был бы похож на Эвермор-Хаус. Она

бы нарисовала в воображении нечто роскошное, с позолоченными потолками,

ворсистыми обоями и мебелью, сплошь увешанной бахромой из бархатных

шариков. Но Эвермор был совершенно иным.

Он представлял собой добротное трехэтажное строение из скучного красного

кирпича и серого камня, обставленное скорее удобно, нежели изысканно.

Мраморные каминные полки отделаны незамысловатой резьбой, стены

украшены простыми обоями, белой лепниной и пейзажами в позолоченных

рамах – и нигде ни намека на бахрому из бархатных шариков. Это был

очаровательный дом, элегантный, но непретенциозный, и совершенно не

вязавшийся с представлениями Дейзи об аристократии.

Еще до ее тринадцатилетия нортумберлендский сквайр потерял свои земли из-за

глубокой любви к картам, полного неумения играть и еще более глубокого

пристрастия к выпивке, так что Дейзи выросла далекой от сельской жизни.

Недостаток роскоши в доме тем не менее с лихвой возмещался нарядностью

сада. Из любого окна, включая ее собственное, можно было насладиться июнем

во всей его красе. Из ее спальни открывался вид на цветочный островок в

окружении широких газонов. В вечерних сумерках пурпурные розы, голубые

побеги дельфиниума, бледно-зеленые веточки манжетки и белые соцветия

маргариток казались особенно яркими.

Ее взор миновал лужайку. В отдалении виднелась мельница с каменными

стенами и соломенной крышей. Дейзи могла разглядеть пруд с ивовыми

деревьями и даже гамак, но мужчины, которого она оставила рядом с ним, уже

не было, и, должно быть, в десятый раз после возвращения в дом, девушка

понадеялась, что поступила правильно.

После разговора с Люси около недели тому назад, Дейзи долго и напряженно

размышляла, каким должен быть ее следующий шаг. В конце концов, пришлось

признать, что она несет обязательства: во-первых, перед Марлоу как перед

нанимателем, во-вторых, перед собой и своим личным чувством достоинства, а

в-третьих, как она уже начинала понимать, перед своим подопечным.

Обязательство это, Дейзи полагала, во многом походило на врачебный долг,

поскольку требовало от нее в первую очередь не навредить. Она понимала, что

уже переступила эту черту своей разгромной рецензией. И хотя не жалела о

высказанном мнении, однако сознавала, что должна была предугадать действие,

которое окажут ее слова на Эвермора. Дейзи отвела взгляд от мельницы и

понадеялась, что сегодняшний шантаж не принесет больше вреда, нежели

пользы.

Поздно сомневаться, решила Дейзи. Если граф выведет ее на чистую воду и

откажется исправлять книгу, это будет его выбор, и только Марлоу станет

решать, принять книгу или же отказаться издавать ее в таком виде. Дейзи

получит вознаграждение при любом раскладе. Марлоу сам ее в этом заверил. В

письме она изложила свое мнение как можно тактичнее. Если Эвермор

откажется вносить изменения, она будет свободна от обязательств и отправится

домой, зная, что сделала все возможное.

Почему бы вам всем не оставить меня в покое?

Дейзи вспомнила его отчаянный, сердитый голос, и осознание того, что она

сделала все возможное, перестало казаться таким уж утешением.

В дверь тихонько поскреблись, и, отвернувшись от окна, Дейзи увидела

строгого вида служанку в сером ситцевом платье, накрахмаленном переднике и

чепце, вошедшую в комнату с кувшином горячей воды и стопкой белоснежных

полотенец.

− Меня зовут Элисон, мисс, я горничная, − объявила служанка, положив

полотенца и наливая горячую воду в таз на малахитовой столешнице

умывального столика. – Миледи велела прислуживать вам, поскольку вы не

привези из Лондона собственную горничную.

− О, но… − Дейзи вовремя прикусила язык, чуть не признавшись, что у нее

никогда в жизни не было горничной. Она напомнила себе, что вовсе не

обязательно признаваться в таких вещах едва знакомой женщине. – Благодарю,

мисс Элисон, − вместо этого произнесла она. – Я ценю вашу помощь.

Если горничная и посчитала эту сцену странной, то была слишком вышколена,

чтобы выказать удивление.

− Я распаковала ваши вещи, мисс. Голубое шелковое платье я отправила в

прачечную для глажки, а юбки повесила в гардеробе. Надеюсь, вы не против?

− Нет, разумеется, − повернув голову, Дейзи потрясенно оглядывала

упомянутый гардероб. Этот предмет мебели сохранился с прошлого века, когда

дамы носили кринолины, а на платье требовалось шесть ярдов ткани. Ее три

юбки из тонкой летней шерсти и полдюжины блуз выглядели удручающе

несоразмерными с зияющей пропастью шкафа.

− Остальные вещи в туалетном столике, − продолжила Элисон, вновь обратив

на себя внимание Дейзи. – А вашу маленькую кожаную папку я положила

прямо возле него. Когда ваш вечерний наряд будет готов, я немедленно его вам

принесу. А покамест, если вам что-то понадобится, мисс, просто позвоните.

Сонетка здесь, у кровати.

Посмотрев на украшенный кисточкой шнур из золотистого шелка, висевший

возле простой кровати с пологом на четырех столбиках, Дейзи кивнула.

− Вижу. Во сколько здесь подают ужин?

− В восемь, мисс. Первый гонг прозвучит за полчаса, чтобы гости могли начать

собираться в гостиной.

Совсем как на Литтл-Рассел-стрит. Дейзи улыбнулась этой мысли, ибо во всех

прочих отношениях ничто здесь не напоминало ей прозаичную благородную

нищету меблированных комнат в Холборне.– А завтрак?

− В восемь утра в столовой на буфет выставляют подогретые блюда, и гости

могут угощаться. Если, конечно, вы не желаете, чтобы вам подали завтрак в

комнату. Леди часто предпочитают завтракать у себя.

− Нет, Элисон, благодарю. Я спущусь к завтраку.

− Хорошо, мисс. – Горничная присела в реверансе и удалилась, закрыв за собой

дверь.

Дейзи воспользовалась горячей водой, чтобы смыть дорожную пыль, надела

свежее нижнее белье и чулки и уселась за туалетный столик, где горничная уже

разложила ее черепаховую щетку, гребень и зеркало. Она распустила волосы,

расчесала их, затем свернула и заколола в тугой непокорный шиньон на

затылке, но отражение в зеркале не принесло ей удовлетворения. Плохо, что

нельзя надевать на ужин шляпку, подумала она, состроив рожицу. Для

обладателей морковного цвета волос просто обязаны были сделать исключение.

Я имею в виду, что вы очаровательная красотка с восхитительными волосами,

изящной попкой и неистощимым запасом дерзостей.

Дейзи вспомнила язвительные слова Себастьяна Гранта и хотя понимала, что