Яд бессмертия - Робертс Нора (электронные книги без регистрации TXT) 📗
– Мэвис тебя не осуждает.
– Я сама себя осуждаю! – взорвалась Ева, отшвыривая полотенце. – Сама! Я просила ее мне довериться, обещала все взять на себя. А что получилось? Арест, отпечатки пальцев, фотографирование анфас и в профиль – целое уголовное дело! А этот ужасный двухчасовой допрос? Я заперла Мэвис в камере, откуда ее вызволили нанятые тобой адвокаты под залог, уплаченный тобой же. Ненавижу себя!
Напряжение наконец выплеснулось наружу: она закрыла лицо руками и разрыдалась.
– Самое время расслабиться. – Рорк легко, как пушинку, взял ее на руки и понес к кровати. – Увидишь, тебе полегчает.
Он не выпускал ее из объятий, гладил по голове. Ее слезы всегда проливались как ливень после долго назревавшей бури, а не как внезапный легкий дождик. Ева вообще не ведала легких путей.
– Мне ничто не поможет! – выдавила она.
– Поможет, поможет. Тебе сейчас просто необходимо поспать. Ты перестанешь ощущать вину, потому что на самом деле ни в чем не виновата. Завтра ты проснешься со светлой головой.
После рыданий Ева никак не могла восстановить дыхание. Голова, казалось, вот-вот лопнет от боли.
– Я должна поработать, записать имена и версии…
«Дудки, – Рорк был настроен решительно. – Не позволю!»
– Подожди, сперва поешь. – Не дожидаясь возражений, Рорк потащил ее на кухню. – Даже такому совершенному мотору, как твой организм, нужно иногда заправляться топливом. Кроме того, я должен тебе кое-что рассказать.
– Я не могу зря тратить время!
– Ты потратишь его не зря.
«Пятнадцать минут», – решила она, уловив волшебный аромат.
– Наскоро поедим и коротко поговорим, ладно? – предложила Ева, вытирая глаза. Она еще не решила, стыдиться ли прорыва плотины и бурных слез или признать, что ей полегчало. – Прости, что я так позорно разревелась…
– Можешь реветь в моем присутствии сколько влезет. – Рорк поставил перед ней дымящийся омлет и полную чашку, уселся напротив и устремил взгляд прямо в ее распухшие от слез глаза. – Я тебя обожаю.
Ева вспыхнула. Никто, кроме него, не мог вогнать ее в краску.
– Нечего меня отвлекать! – Она схватила вилку. – От этих речей я всегда теряюсь и забываю, как в таких случаях полагается отвечать. – Она попробовала омлет. – Скажем, так: наверное, ты – это лучшее из всего, что когда-либо со мной происходило.
– Сойдет.
Ева взяла чашку, сделала глоток и скривилась.
– Это не кофе!
– Чай – для разнообразия. Успокаивающая смесь. Хватит с тебя кофеина.
– Наверное… – Омлет был восхитительный, пальчики оближешь, для спора у нее все равно не хватило бы сил, поэтому она послушно глотнула еще. – Вкусно! Ладно, выкладывай, о чем ты мне собирался рассказать.
– Я знаю: ты удивляешься, почему я не увольняю Соммерсета, хотя он с тобой не очень-то вежлив.
– Да он просто на дух меня не переносит! Но я не удивляюсь. Это твое дело.
– Нет, наше, – возразил Рорк.
– В общем, сейчас я не хочу о нем слышать.
– Речь не столько о нем, сколько обо мне. Я хочу рассказать тебе об одном событии, в котором ты, возможно, усмотришь связь с собственными ощущениями. – Рорк подождал, пока она отпила чай. По его расчетам, времени на рассказ должно было хватить. – В ранней молодости, еще когда я был дублинской уличной шпаной, я познакомился с одним человеком и его дочуркой. Девочка была сущий ангелочек: сама розовая, волосы золотые, райская улыбка… Они промышляли мошенничеством и неплохо зарабатывали. Я в то время тоже занимался кое-чем похожим, но мне нравилось разнообразие, поэтому я к тому же шарил по карманам. Мой отец еще был жив, когда я познакомился с Соммерсетом – он, правда, еще не носил тогда это имя – и его дочерью Марленой.
– Значит, он – бывший мошенник? – Ева ела со все большим аппетитом. – Так и знала, что у него темное прошлое!
– Зато светлая голова. Я у него многому научился. Надеюсь, он у меня тоже. Так или иначе, однажды, когда папаша отлупил меня с еще большим энтузиазмом, чем обычно, он подобрал меня на задворках, где я валялся без сознания, забрал к себе и выходил. На врача денег у него не хватило, а медицинской страховки у меня не было. Зато было сломано несколько ребер, сотрясение мозга, вывих плеча…
– Бедненький! – Она представила себе избитого Рорка, и это мгновенно вызвало воспоминания, от которых ей стало нехорошо. – Оказывается, и в твоей жизни случались такие страшные вещи!
– Разве это страшные вещи? Слушай дальше, Ева. У Соммерсета было много талантов, в частности врачебный. При его занятиях ему часто приходилось прикидываться санитаром. Не стану преувеличивать и утверждать, что он спас мне жизнь. Я был молод, силен и привычен к побоям, но он избавил меня от лишних страданий.
– Теперь ты искупаешь свой долг перед ним? – Ева отодвинула пустую тарелку. – Понимаю… Так и надо.
– Нет, дело не в этом. Я действительно был его должником, но давно расплатился. Иногда он сам становился моим должником. Когда мой папаша сыграл в ящик, мы стали партнерами. Опять-таки не скажу, что он тянул меня за собой – я заботился о себе сам. Зато благодаря ему я обрел то, что именуется семьей. Я очень привязался к Марлене.
– К его дочери? – Ева покачала головой. – Я уже успела забыть первую часть твоей истории. Трудно представить этого старого ворчуна отцом. Где она теперь?
– В могиле. Тогда ей было четырнадцать, а мне шестнадцать. К тому времени мы пробыли вместе в общей сложности шесть лет, и я уже начал становиться на ноги. Один из моих игорных проектов стал приносить неплохой доход, что привлекло внимание небольшой, но необычайно зловредной преступной группы. Они решили, что я вторгаюсь на их территорию, а я полагал, что не выхожу за пределы своей. Пошли угрозы, но я задрал нос и проигнорировал предупреждение. Раз-другой они пытались научить меня уму-разуму и уважению, но меня было нелегко сцапать. К тому же я очень быстро набирался сил и начал завоевывать авторитет. Денежки так и текли мне в карман. В конце концов, мы с Соммерсетом сложились и купили маленькую, но очень приличную квартирку. Примерно тогда же Марлена в меня влюбилась…
Рорк некоторое время молчал, опустив глаза. Очевидно, вспоминал прошлое, и его воспоминания были нерадостными.
– Она мне очень нравилась, но я боялся до нее дотронуться. Марлена была красива и поразительно невинна, несмотря на жизнь, которую мы тогда вели. А я уже был мужчиной и воспринимал ее примерно так, как воспринимают возвышенное произведение искусства. Очень романтично я к ней относился. Никаких сексуальных помыслов! Но она смотрела на это по-своему. Как-то ночью она зашла ко мне в комнату и очень мило – я чуть не помер со страху – предложила мне себя. Я пришел в ужас. Ведь я был мужчиной и не мог не испытать соблазна.
Рорк поднял на Еву глаза.
– Я обошелся с ней немилосердно: выгнал вон. Она была потрясена. Никогда не забуду ее взгляд: она мне доверяла, верила мне, а я, поступив правильно, предал ее.
– Как я – Мэвис…
– Ты только воображаешь, что ее предала. Но мой рассказ на этом не кончается. Той же ночью она сбежала из дому. Мы с Соммерсетом узнали о ее исчезновении только на следующий день, когда мои конкуренты сообщили, что она в их руках. Они прислали одежду, в которой она удрала, запачканную кровью. В первый – и в последний – раз в жизни я увидел Соммерсета бессильным. Я бы отдал им все, чего бы они ни потребовали, я бы на все пошел, даже самого себя предложил в обмен на нее. Ты ведь тоже сейчас готова поменяться с Мэвис местами?
– Да. – Ева рассеянно поставила на стол пустую чашку. – Я готова на все.
– Но иногда это «все» приходит слишком поздно. Я установил с ними связь, сказал, что готов к переговорам, умолял ее не трогать. Но они уже принялись за нее: они насиловали ее и издевались над этой чудесной четырнадцатилетней девочкой, умевшей радоваться жизни и только-только ощутившей себя женщиной! Не прошло и нескольких часов после того, как я на них вышел, как они подбросили ее труп мне на порог. Она была для них всего лишь средством достижения цели – утереть нос выскочке-конкуренту. Они даже не увидели в ней живого человека! А у меня уже не было возможности обратить время вспять и не дать этому совершиться…
