Если бы знать - Джексон Лайза (лучшие книги онлайн txt) 📗
Он промолчал. Старинный лифт плавно полз вверх. Прислонившись к стене, Марла мысленно выругала себя за то, что нагрубила мужу. В конце концов, он о ней же заботится. И он не виноват, что память ее разлетелась на тысячи осколков.
На третьем этаже Марла увидела просторный холл, а посредине – центральную лестницу. Алекс подвел жену к двойным дверям.
– Вот тут мы и живем, – объявил он, вводя Марлу в уютную гостиную – камин, пара диванов, кресла, столик для чтения. – Моя спальня вон там, – он указал на закрытую дверь, – а твоя здесь.
Открыв дверь, он пропустил Марлу в просторную светлую комнату, выдержанную в синих, бежевых и персиковых тонах. Первым делом в глаза ей бросилась кровать – огромная, резная, розового дерева, застланная кружевным покрывалом. Оглядевшись, Марла обнаружила книжный шкаф, полный внушительных томов в кожаных переплетах, свежесрезанные цветы в вазах на столиках, картины на стенах. Все вместе напоминало музейную залу – не хватало только экскурсантов.
– Разве мы с тобой не спим вместе?
– Обычно нет. – Алекс ослабил узел галстука и расстегнул верхнюю пуговицу рубашки. – Иногда бывает, конечно, но обычно каждый спит у себя.
– Довольно странно, тебе не кажется? – заметила она, чувствуя, как просыпается в основании черепа ноющая боль.
Он покачал головой.
– Да нет. Мы ведь много лет женаты. Даже самая пылкая страсть со временем затухает. – Алекс пожал плечами. – У каждого из нас – своя жизнь, и я ничего плохого в этом не вижу.
– Но ведь мы как-то ухитрились зачать ребенка! – удивилась Марла.
– Точно. – Алекс ухмыльнулся. – Хорошо сказано – ухитрились! Ладно, пошли знакомиться с маленьким разбойником.
Пройдя в дальний конец спальни, он отворил стеклянную дверь, завешенную шторкой, и ввел Марлу в детскую – комнатку в нежно-голубых тонах, с веселыми зверушками на обоях. Из углов смотрели на Марлу набивные игрушки, над детской кроваткой мягко светился ночник в виде Ноева ковчега. Детская совсем не походила на спальню: здесь было тепло и уютно, чувствовалось, что здесь живут.
Из кроватки доносилось еле слышное посапывание. Марла склонилась над кроваткой – и сердце замерло у нее в груди. «Маленький разбойник» спал на боку, подогнув ножки и сжав крохотные ручонки в кулачки. Сквозь редкие рыжеватые волосики просвечивала нежная кожа. Во сне Джеймс причмокивал губами, словно ему снилась мамина грудь.
Сердце Марлы сжалось, но не от материнской любви, а от отчаяния. Как мог этот чудесный малыш не врезаться золотыми буквами ей в сердце? Почему она совсем его не помнит? Сморгнув слезы, она потянулась к ребенку и осторожно взяла его на руки вместе с одеяльцем.
«Это мой сын! Мой!» Эта мысль согревала, но и пугала. Что она знает о маленьких детях? Правда, она уже вырастила одного ребенка; но навыки материнства покинули ее вместе с памятью.
Джеймс заворочался и пискнул во сне, когда она прижала его к плечу. Какое это счастье – держать его на руках, у сердца; но все же какое-то смутное чувство неправильности происходящего назойливо вертелось у нее в мозгу, дразнило и ускользало.
Малыш открыл глаза и застыл, уставившись на нее изумленными круглыми глазенками.
– Здравствуй, Джеймс! – прошептала Марла. Сердце ее полнилось гордостью и нежностью.
Малыш заморгал, словно от испуга, открыл ротик и завопил что есть мочи. Личико его мгновенно сморщилось и покраснело от плача.
– Тише, маленький, тише! – заговорила Марла, положив ладонь на его крошечную головку. – Ты у меня такой хороший!
Но Джеймса, как видно, нелегко было пронять комплиментами. Выгнувшись и запрокинув головку, он орал во всю мочь своих двухмесячных легких.
– Вот этого я и боялся! – сокрушенно сказал Алекс. Впервые на памяти Марлы лицо его исказилось растерянностью. – Позову няню.
– Не надо.
Марла старалась взять себя в руки. Она ничего дурного не сделала. Это ее сын. Она вправе зайти к нему, разбудить его, попробовать наладить с ним отношения.
– Тише, солнышко мое, тише, – шептала она. – Все хорошо. Мама здесь, она о тебе позаботится. Теперь все будет хорошо.
Ах, если бы себя обмануть было так же просто, как двухмесячного младенца!
Где-то в другой части дома заливисто залаяла собака.
– Этого еще не хватало! – пробормотал Алекс. – Говорил же я, не стоило его будить!
Не обращая внимания на мужа, Марла качала плачущего сына и шептала ему что-то ласковое. Может быть, он голоден, думала она, или недоволен, что его разбудили. Или, быть может, ему надо сменить подгузник. В голове пульсировала тяжелая боль, но сейчас Марла не собиралась ей поддаваться.
– Я о тебе позабочусь, – пообещала она малышу.
Она поднесла Джеймса к столику для пеленания, уложила на матрасик и принялась расстегивать на малыше пижамку. К этому времени он вопил так, что мог и мертвого поднять из могилы.
– Иду-иду, мой зайчик! – послышался вдруг от двери незнакомый женский голос с сильным английским акцентом.
Дверь распахнулась, и в детскую влетело прелюбопытное существо: тощая фигура, завернутая в какой-то невообразимый балахон, лохматая копна рыжих волос, бледная веснушчатая физиономия, очки с толстыми стеклами и торчащие вперед, словно у крольчихи, передние зубы. Няня (как догадалась Марла, это была именно она), не обратив на хозяйку дома никакого внимания, даже не поздоровавшись, попросту оттолкнула ее с дороги и бросилась к младенцу.
– Сейчас я все сделаю! – объявила она с уверенным видом человека, знающего свои обязанности.
– А вы, простите?..
– Да Фиона я. Няня. Вы что, миссис Кейхилл, не узнаете меня, что ли?
«Разумеется, не узнаю!» – сердито подумала Марла.
– Простите, – извинилась она, чувствуя, как нарастает пульсирующая боль в голове. – Я, видите ли, многого не помню.
– А как же, слыхали! Амнезия. Страшная штука, скажу я вам. У моего дяди была точь-в-точь такая же фигня. Катался он на лыжах, сошел с лыжни и треснулся головой о камень. Открыл глаза – батюшки, ничего не помнит! Ну а потом ничего, все прошло. Вспомнил. Только хромым на всю жизнь остался, – не совсем последовательно закончила она и повернулась к ребенку.
Наблюдая, как ловко Фиона управляется с малышом, Марла ощутила приступ черной зависти. Хуже всего, что в умелых руках няни Джеймс моментально умолк.
– Голосистый он у нас, что есть, то есть, – проговорила Фиона, по-матерински прижимая затихшего малыша к груди. – А вы не хотите, скажем, пойти прилечь?
– Марла! – В детскую почти вбежала Юджиния, озабоченная и недовольная. – Что ты здесь делаешь?
Она сердито обернулась к Алексу.
– Господи боже, она только что из больницы! Фиона права, ей надо отдохнуть.
– Марла хотела взглянуть на Джеймса.
– Конечно, конечно, понимаю, но всему свое время. – Юджиния устремила на Марлу встревоженный взгляд. – Не беспокойся, малыш никуда не денется. Исчезать из дома он начнет лет через пятнадцать, не раньше.
И снова, как бывало и раньше, за ее шутливыми уверениями Марле почудилось какое-то невысказанное... предупреждение? Угроза?
– Кстати, Фиона, я уже не раз просила вас при детях следить за своей речью. – Юджиния обернулась к малышу, и на лице ее заиграла блаженная улыбка. – Он у нас само очарование, правда?
– Несколько минут назад он был не так уж очарователен, – заметил Алекс и тут же усмехнулся: – Шучу, шучу. Ладно, мне давно пора бежать. Вернусь через пару часов. Присмотри за моей женой, ладно, мама?
Он подмигнул Юджинии, чмокнул в щеку Марлу и скрылся за дверью.
– Вечно Александер носится как сумасшедший, – с ласковой укоризной заметила Юджиния. – И этот молодой человек, похоже, вырастет такой же. Правильно, милый? Будешь как папа?
Фиона, исполнившая свой долг и явно очень этим гордая, уложила малыша обратно в кроватку. Марла подобрала упавшее на пол одеяльце и бережно укрыла сына.
– Необыкновенный малыш, – сияя, продолжала Юджиния. – Как долго мы все его ждали! Наконец-то есть кому продолжить династию Кейхиллов!
