Смерть зверя с тонкой кожей - Александер Патрик (читать книги онлайн бесплатно без сокращение бесплатно txt) 📗
– А оружие? – спросил Смит, – они не могли отследить его пересылку?
– Только если бы вскрыли дипломатическую почту, – устало сказал Эбботт, – а это повлекло бы международный скандал. Можешь не сомневаться.
Оружие – разборная снайперская винтовка, сконструированная на основе Армалайт 15, была переслана в посольство с дипломатической почтой, там упакована в чемоданчик лично военным атташе и оставлена в ячейке камеры хранения аэропорта. Ключ к ячейке переслали Эбботту. До востребования, под вымышленным именем.
– Так что до сих пор всё шло отлично?
– Лучше не бывает. Катилось, как по маслу – до самого утра Дня Независимости, – голос Эбботта стал сухим и бесстрастным, – тут всё и посыпалось.
Он внезапно уселся и посмотрел на Фрэнка Смита.
– Сразу после восхода я слышу грохот. Полиция Нджалы. Выносят дверь, вламывются, как стадо носорогов, поднимают меня с постели, месят немного, после чего начинают выяснять, где я прячу оружие.
Я естественно интересуюсь, какое оружие. Они месят меня ещё. Потом разносят всё в доме верх дном. Выворачивают наизнанку ящики, шкафы, всё остальное. Включая меня самого. Под конец они уже стены выстукивали. И ничего не нашли.
– Так где, чёрт побери, оно было?
Эбботт слабо улыбнулся.
– На эвкалипте. Завёрнутое в промасленную бумагу. А эвкалипт тот, поверишь ли, растёт в парке имени Нджалы.
– Умно.
– Так как они вышли на меня, Фрэнк?
Смит развёл руками:
– Мы не могли сдать тебя. Мы сами не знали, где ты.
– Достаточно было паспортного имени. Как и все иностранцы, я должен был регистрироваться в полиции. В Лондоне знали об этом.
Смит молчал, пытаясь найти возражение.
– Мне всё ещё кажется, что ты мог где-то ошибиться. Привлечь внимание, например.
– Как? Я проработал там два месяца. Уезжал, приезжал, вёл геологическую разведку в буше – всегда с местными носильщиками и проводниками и с полной экипировкой. Более того, исследования велись всерьёз. И отчёты, которые я посылал в тот липовый офис на Багамах, и их копии для местного Министерства Недр – всё было настоящее. Невозможно работать точнее или открытее.
– Послушай, ты же знаешь, у них же паранойя на иностранцев. Выпил может не с тем человеком не в том баре. Пустяк какой-нибудь. Которого ты и не вспомнишь.
– Я помню всё. Я не пью с незнакомцами. Я с ними даже не заговариваю. И очень не люблю, когда они заговаривают со мной. Я знаю, как избегать неприятностей, Фрэнк. Большой опыт на этот счёт.
– А продажные чиновники? Они там на каждом шагу. Ты мог подмазать не того человека, или не подмазать нужного.
– Западная Африка – это моя территория. Я знаю, кому давать взятки, когда и сколько.
Смит снова развёл руками.
– Ну тогда я просто жду объяснений.
– В отличие от полиции Нджалы ты ищешь в неверном направлении. Они знали, чего ищут. Потому что им сказали, что искать.
– Это твои предположения. Но ты не знаешь наверняка.
Улыбка Эбботта стала бледнее и печальнее.
– Будь ты на моём месте, Фрэнк, и имея на руках все эти обстоятельства – какими были бы твои предположения?
– Без сомнения, теми же, что и твои. Но это само по себе ещё не делает их верными.
– Превосходный ответ, Фрэнк. Тебе стоит идти в политики.
– Ричард, ты должен признать, что существует некоторая, пусть небольшая вероятность, что ты ошибаешься.
– Вероятность есть, но…
Смит поднял руку.
– Давай остановимся на этом. И выпьем. Самое время.
Эбботт пожал плечами. Смит ищет увёртки, ищет оправдания – не имеющие ни малейшего значения. Если б он только знал, насколько. Впрочем, они имеют значение – для него. Старый Смити, со своей верой в непогрешимость Истеблишмента. Или, хотя бы, в непогрешимость своей веры в Истеблишмент.
Смит взял бутылку и два бокала.
– Кто сказал, что вино обязано быть красным? Вот Марсилляк из местечка Конкуез в юго-западной Франции. Однажды я проехал две сотни миль, чтобы…
Он продолжал говорить на автомате. Ему требовалось время, чтобы подумать. Чтобы найти способ вывести ситуацию из-под контроля Эбботта – как психологического, так и физического.
– Единственное французское вино, сделанное из винограда pinot noir за пределами Бургундии. И недорогое. Шесть с половиной франков за бутылку, – он поднял свой бокал, – твоё здоровье!
Они сидели в изящно обставленной комнате, подсвеченной лучами заходящего солнца. Снизу доносился уличный шум вечерней Куинс-Гейт. Мирная, благовоспитанная обстановка, идеально подходящая для неспешного разговора о вине, женщинах, поэзии или упадке современных нравов. Но никак не об убийстве.
– Ричард, все мы знаем, что на грязные трюки способно любое правительство. Но я не могу поверить, что наше правительство могло хладнокровно и преднамеренно выдать тебя на пытки и смерть ради каких-то политических или торговых соображений.
– Это как раз тот пункт, где наши взгляды на Истеблишмент расходятся. В любом случае, ни о каком хладнокровии и преднамеренности не идёт и речи. Напротив, они там, как всегда бывает в комитетах, тянули и обсуждали и чёрт знает что ещё, пока им не навязали это решение.
– Комитетах? Каких комитетах?
– Не знаю. Но такие вещи решаются комитетами. Обороны или разведки, или что-то ещё в том же духе. Все там не блещут умом, но они, по крайней мере – джентльмены. Все, кроме одного. Всегда самого умного, и не всегда джентльмена. И вот этот один говорит: «Единственный выход – сдать беднягу». Джентльмены заламывают в ужасе руки и причитают «Честные парни так не поступают». На это умный отвечает: «Не волнуйтесь, джентльмены, не волнуйтесь. Мы сдадим его, а потом вернём обратно. Мы вставим в договор с Нджалой условие о выдаче нашего агента. Вроде того, как вы забираете свой мяч, закатившийся к соседу». И после того, как эту мысль повторят ещё пару раз, все начинают думать, что идея очень даже неплоха.
Эбботт опорожнил бокал.
– Ты прав, – сказал он, – отличное вино. Можно ещё?
Смит наполнил его бокал.
– Послушай, Ричард…
– Есть только одна проблема. Нджала в такие игры не играет. И с какого испуга? У него все козыри. Он, конечно, старыми английскими джентльменами восхищается (с безопасной дистанции), но не доверяет. А с чего бы? Вначале они гноят его в тюрьме, потом выпускают, улыбаются и называют дорогим другом. Потом пытаются убить. Потом снова улыбаются. Даже такой крутой мужик, как Нджала, ощутит некоторое беспокойство. Так что он использует любую возможность. И любого заложника.
Фрэнк Смит по прежнему стоял с бутылкой в руке. Он налил себе ещё и вернулся в кресло.
– Ричард, но это всё-таки только догадки. Ты сам говоришь, что всегда остаётся вероятность ошибки.
– Что меня сдали из Лондона, так?
– Именно.
Смит наконец ощутил почву под ногами. Он отхлебнул из бокала. Вино приятно прокатилось по нёбу, оставив на языке фруктовый привкус.
– А какая разница?
– То есть как? Огромная…
– Фрэнк, всё это – чистая теория. Кажется, я ясно дал понять, что действую не из соображений мести.
Вино внезапно стало Фрэнку поперёк горла.
– Так ради чего? Приговора?
Эбботт медленно кивнул.
– Ради приговора. Гласящего: Нджала повинен смерти. Ради приговора, в справедливости которого вы с Контролером столько убеждали меня. Да и в конце концов – я только осуществляю политику Департамента.
– Ричард, прошло два с лишним года. Изменилась политика, изменились времена, обстоятельства, отношения. Всё изменилось.
– Кроме Нджалы. Он-то остался тем же. Единственная постоянная в этом уравнении. Тот же убийца, тот же тиран, тот же фашист…
– Ричард, ты играешь с терминологией. Такими словами кидается любой обиженный на общество
хулиган-тинейджер и любой Большой Брат, собирающийся покуситься на слабого соседа.
– Тогда вы относились к ним намного легче. Вы с Контролером, в том уютном особнячке на Темзе. «Он фашист. Абсолютно безжалостный, абсолютно безответственный. Он развяжет войну в Африке, как Гитлер в Польше, Как Муссолини в Абиссинии. Убей одного – и спасёшь тысячи, а может и миллионы, если вмешаются русские с американцами». И так далее, и тому подобное.
