Плачу любые деньги (СИ) - Обухова Оксана Николаевна (книга бесплатный формат txt) 📗
За маленьким угловым столиком на две персоны вольно и небрежно развалился на стуле вполне типичный для столицы донжуан с гладким, ухоженным личиком метросексуала. Коричневые волосы до плеч, из-под фигурно выстриженной длинной челки таинственно блистает левый глаз. Правый блестит совсем открыто, терзает нежно заалевшую щеку дочери авторитета.
Потешно.
Анечка нарвалась на «опытного» сердцееда. Жуан выловил в кафешнике компанию молоденьких девочек и пробует на Ане беспроигрышный финт: почуяв неопытность объекта, бьет прицельно, знает - нет лучшего приема, чем заставить необстрелянную девочку занервничать, задергаться.
День-два такой бомбардировки, и у подружек не будет иной темы, как его, родимого, обсуждать - придет сегодня, не придет, опять пялиться будет или наконец-то подойдет?
Подойдет, разумеется. Когда девочку уже до полуобморока одним своим присутствием доведет.
Эх, бабушка Инесса, Лох-несское чудовище... Воспитывать надо девочек не только в строгости, но еще и в умении держаться под таким обстрелом! Что толку в приличиях-манерах, если редуты могут пасть при малейшей прицельной бомбардировке подобного вот пакостника?
Ведь видно: Аня в девятнадцать лет - чистейший новобранец, никакой защиты от пристального взгляда не имеет. Краснеет, словно пятилетка перед строгим дядей!
Пора вмешаться.
Землероева медленно встала. Одернула джинсовую жилетку со многими карманами и плавно, но решительно заскользила между столиками к углу.
Паршивец ухмыльнулся. Решил - девчонки призвали на подмогу старшую сестру, та вряд ли будет чем-то отличаться, падет при первом залпе карих глаз.
Обломишься, любезный.
Дуся села на свободный стул. Руки сложила на столе перед собой и некоторое время посидела молча, изучая мелкого паршивца, совратителя неопытных девочек.
Посидела, посидела с усталым видом, изогнула плечо и мрачно достала из жилетного кармашка удостоверение старшего лейтенанта милиции. Раскрыла и сунула под греческий нос совратителя.
(Это удостоверение Дуся в шутку купила зимой по Интернету. Паршин ей чуть уши не оборвал, велел выкинуть к чертовой матери и не позорить его невидимые пока седины! Евдокия, разумеется, ослушалась.)
- Документики предъявим, - с «привычно» протокольным равнодушием попросила «старший лейтенант Землероева».
Донжуан немного подобрался. Перестал быть лакированным столичным мачо на сто процентов.
- А в чем, собственно, дело? - заерзал по стулу.
- Предъявим, предъявим, - скучно повторила Дуся.
- С какой это стати?! Что я такого сделал?!
Дуся повторила бесподобную паузу Олега Паршина - глаза бесстрастно упираются в переносицу визави, на лице сплошное равнодушие, усталость от таких вот дутых мачо.
- В обезьянник хочешь прогуляться? Или здесь вопрос решим?
- Ну, это беспредел какой-то! - взвился негодник-соблазнитель. - Чего мне с вами решать?!
Дуся безэмоционально достала мобильный телефон, якобы собираясь вызывать наряд...
Донжуан проявил сноровку и схватил «старшего лейтенанта Землероеву» за запястье:
- Не надо! Вот документы! - вынул из кармана водительское удостоверение и швырнул на стол. Разобиженно откинулся на спинку стула.
Гладкий пластиковый квадратик прокатился по столу и съехал бы на пол, не удержи его на краю бестрепетный указательный перст «старлея Землероевой».
Хмуря брови, Дуся поглядела на удостоверение...
Слабоват в коленках будет Константин Александрович Сухов, уроженец села Михоткино Калужской области. Потому, наверное, и обкатывает артподготовку на девочках в кафе, а не на тетеньках в шикарных ресторанах.
Лиха беда начало. Альфонсов развелось - хоть их на экспорт вывози, в достославный по этому промыслу Египет.
Уроженец села Михоткино, а ныне житель Первопрестольной, заметно нервничал. Весь донжуанский лоск куда-то испарился, обгрызенная хорошим парикмахером челочка на лоб налипла.
- А что, собственно, происходит, почему вы...
- Да у нас тут на районе насильник объявился, - скучающе перебила Дуся. - Аккурат на вас похож, Константин Александрович. Гнедой масти будет.
- Да вы что, с ума сошли?! - Сухов попытался встать и одновременно сцапать карточку водительского удостоверения из пальцев «старшего лейтенанта».
- Сидеть! - на все кафе рявкнула Дуся и повторила более тихо: - Сидеть, Константин Александрович.
Негодник плюхнулся на стул, начал стыдливо оглядываться на примолкший в недоумении зал. Землероева помедлила, кивнула залу: «Все в порядке, ребята, продолжайте подкрепляться», уперлась грудью в стол и сделала лицо и голос совсем проникновенными.
- Кто на девочку навел, Костя Александрович?
- Какую девочку? - опешил Сухов.
- А вон на ту. На отца которой позавчера покушение было.
- Чего-о-о?!
- Того. Покушение, говорю, было. Крутой он очень. Так что пока я по-хорошему спрашиваю, говори, кто навел?
Константин Александрович чуть не расплакался.
- Да вы что, с ума сошли?..
- Повторяешься.
- Я ничего ни о каком покушении... - совсем «поплыл» негодник Сухов.
- Почему решил к Анне прицепиться?
- Ну... понравилась.
- Почему дал отставку ее подруге? Она - красотка ничем не хуже, - бомбила Дуся.
- Ну, так это... у нее тачка - отстой, а у Ани - бэха последняя...
Кратко, доходчиво и выразительно: слабоватый в коленках мачо выбирал объект для соблазнения по автомобильной парковке перед кафе, по статусу машин ориентировался.
Дуся наклонила голову и тихо, но внятно, словно потеряв всяческий интерес к «объекту разработки», произнесла:
- П-шел вон отсюда. И не дай бог снова мне попасться.
- Спасибо. Документик, того... верните. Пожалуйста.
Дуся расцепила пальцы, пластиковый прямоугольник упал на стол.
- Больше он здесь не появится, - сообщила сыщица Аниной компании, вернувшись за их столик. И не удержалась от небольшого моралите: - А в следующий раз, девушки, поменьше обращайте внимание на таких вот типов. Они вас провоцируют. Заставляют тушеваться, и вы становитесь легкой добычей.
- Уле-о-от, - выразил общее мнение окрыленный исходом соперника танцор Артем «штаны на лямках». Милый парнишка, совершенно не испорченный работой в ночном дансинге.
Хорошая компания у Анечки. Пока что без гнильцы.
Ровно в половине четвертого, как и было оговорено вчера, Евдокия позвонила Миронову:
- Александр Сергеевич, я принимаю предложение работать на вас.
- Спасибо, - серьезно поблагодарил авторитет.
- Это не все. Я сразу хочу оговорить несколько условий. Подумайте, приемлемы ли они для вас.
- Говорите, Евдокия. - Почему-то, вероятно в связи с напряженностью момента, Саша снова перешел на вы.
- Хорошо. Начну. Александр Сергеевич, - не сумев избежать некоторой напыщенности, приступила сыщица, - я имею право задавать любые, самые неудобные вопросы вам, членам вашей семьи или работникам.
- Кажется, я уже дал на это согласие.
- Продолжу. Я на ваши вопросы отвечаю только в том случае, если сочту это уместным и возможным.
- Мгм... Согласен.
- Еще. Я имею право прекратить расследование в любой момент, не объясняя причин, и мой отказ не повлечет за собой никаких последствий.
Миронов задумался. И Дусе показалось, что совсем не над ее словами, а над тем, что скрывалось подспудно.
Евдокия угадала. Хорошая чуйка у авторитета: как ни старалась Евдокия заретушировать интонации - прочел подстрочник.
- У вас уже есть... некоторые результаты?
- Я отвечаю только на те вопросы, ответы на которые считаю необходимыми. - Говорить о происшествии в ванной было еще рановато.
Миронов хмыкнул, помолчал, и весело подвел итог переговоров:
- До вечера, Евдокия.
Дуся же все время, пока длился разговор, держала пальцы левой руки крепко-крепко сжатыми в кулак. Ей и самой пока не верилось, что она согласилась не просто работать, а жить в доме человека, при одном упоминании которого - сутки с небольшим назад! - хотелось зарыться в песок, в асфальт, в бетон, лишь бы никогда с ним не встречаться в этой жизни. (Загробный мир, хочется надеяться, у них окажется разным.)
