Танец богов - Бейшир Норма (книги бесплатно полные версии TXT) 📗
— Вы с ним уже несколько лет состояли в браке, — заученно закончил за неё Александр. — Мы это уже сто раз обсуждали. Причем я всякий раз говорил и тебе и отцу, что ещё не встретил женщину, на которой хотел бы жениться. Это не так просто…
Мелина уселась на софу и пригласила сына последовать её примеру.
— Скажи мне, Александр, ты хоть иногда задумываешься над тем, чтобы завести семью, детишек?
— Задумываюсь, — пробурчал он, отводя глаза в сторону.
— В самом деле? А ты помнишь, сынок, что я всегда чувствую, когда ты говоришь мне неправду?
Александра так и подмывало соврать, однако он знал, что мама права — он до сих пор так и не научился её обманывать.
— Нет, мама, порой мне это и правда приходит в голову, — сказал он. — Хотя, быть может, и не так часто, как хотелось бы тебе.
— Может быть, тебя мучают какие-то сомнения? — предположила она. — Если хочешь, давай это обсудим. Я ведь всегда готова помочь тебе, сынок.
— Я знаю, мамочка, — сказал он, кивая.
— Ты говоришь, что ещё не встретил женщину, на которой хотел бы жениться, — продолжала Мелина. — Но вот мне почему-то кажется, что ты всегда выбираешь женщин, которые все очень схожи между собой. По крайней мере имеют много общего. Нельзя ли расценить это как попытку связываться заведомо с такими женщинами, которые тебе не подходят?
Александр выдавил подобие улыбки.
— Неужели ты теперь решила заняться психоанализом, мама? — спросил он.
— Только слепой не увидел бы, Александр, какие проблемы тебя мучают, — сказала она. — Ты заверяешь меня, что можешь жениться лишь на такой женщине, которая будет как две капли воды похожа на меня. Однако сам тут же заводишь себе подружку, которая является мне полной противоположностью. Поэтому мне и кажется, что ты нарочно избегаешь серьезных романов, сближаясь с женщинами, которых не сможешь полюбить.
Александр улыбнулся.
— Не беспокойся за меня, мамочка.
— Я беспокоюсь, потому что люблю тебя, — ответила она. — И ещё потому, что мы с папой мечтаем о том, чтобы ты был счастлив.
— А счастье возможно лишь при условии, что я женюсь и обзаведусь детьми, — закончил он.
— Нас с твоим отцом это сделало счастливыми.
— А ты была счастлива, когда умер Дэмиан? — спросил Александр. — И когда у тебя один за другим следовали выкидыши… — увидев, как изменилось её лицо, он осекся. — Извини, мама, я не хотел тебя обидеть…
Мелина покачала головой.
— Ничего страшного, — промолвила она. — По прошествии стольких лет боль стихает.
— Но проходит ли она совсем? — хотел он знать. — Или только отступает и прячется в тайниках души?
— Со временем ко всему привыкаешь, — уклончиво ответила Мелина. — Впрочем, нет — совсем от неё избавиться невозможно. — Она подняла голову. — Так тебя это тревожит, да? — спросила она. — Ты боишься полюбить из опасения, что можешь со временем потерять этого человека?
Александр призадумался.
— Не знаю, — сказал он наконец. — Никогда всерьез не ломал над этим голову. Все дело в каком-то подспудном чувстве, которое я и объяснить толком не могу…
Мелина терпеливо улыбнулась.
— Не бойся любить, мальчик мой, — сказала она. — Никакие страхи не должны помешать тебе любить по-настоящему. Не можешь же ты вечно при малейшей опасности зарывать голову в песок подобно страусу! Чтобы обрести счастье, надо уметь рисковать.
Александр насупился.
— Я мечтаю лишь об одном — чтобы мой брак сложился так же, как и ваш с отцом. Но… — голос его вдруг оборвался.
— Тогда ты не должен больше прятаться в своей скорлупке, — строго сказала Мелина. — А главное — тебе нужно самому захотеть, чтобы это случилось. Да, верно, мы с твоим отцом счастливы, однако и у нас не обходилось без сложностей. Мы не раз вели кровопролитные бои, несли тяжелые потери. Но мы с честью выдержали все испытания и в первую очередь потому, что стойко сносили удары судьбы и никогда не падали духом. Пройдя через все трудности вместе, мы закалились и стали сильными и стойкими.
Александр повернулся к окну и задумчиво уставился на панораму Манхэттена.
— Боюсь, мамочка, что ваша семейная жизнь это скорее исключение из общих правил, — сказал он наконец.
— Возможно, другим просто не хватает терпения, — ответила его мать, беря его за руки. Потом продолжила с неожиданным пылом: — Ах, Александр, ты так похож на своего отца! У вас обоих сильная воля. Вы никогда не пасуете перед трудностями, честолюбивы. Но только ни он, ни ты никогда не прощаете и не забываете былых обид. — Чуть помолчав, она добавила: — С годами твой отец стал мягче, на многое теперь он смотрит другими глазами. Ты ещё молод, очень молод. Я бы очень хотела, чтобы тебе не пришлось набить столько же шишек, сколько ему, прежде чем у тебя тоже откроются глаза. Может, ты сам научишься уступать. Ты просто не представляешь, как я хочу, чтобы ты был счастлив!
В ответ Александр обнял мать, прижавшись к ней, как не прижимался едва ли не самого детства.
— До чего я рад, мамочка, что ты приехала, — прошептал он.
— Иначе я не могла, сынок, — промолвила она, гладя его по спине. — Вот увидишь, в один прекрасный день ты полюбишь…
Лос-Анджелес.
Особняк Райана, расположенный на высоком горном отроге, известным под названием Бел-Эйр, был отстроен задолго до того, как Бел-Эйр сделался пристанищем для знаменитостей. Высокий дом, возведенный в стиле тюдоровской эпохи, красовался на вершине, окруженной пологими ухоженными лужайками. По обеим сторонам спиралевидной подъездной аллеи, взбегавшей на гору, высились аккуратно подстриженные деревья. Всю территорию площадью в десять акров, окружала высоченная каменная стена; Ник пояснил Мередит, что Том Райан распорядился обнести свои владения стеной ещё в 1948 году, едва они с женой купили эту землю.
— Больше всего на свете они тогда мечтали, чтобы никто не вторгался в их личную жизнь, — пояснил Ник, выруливая на аллею. — Да и безопасность ребенка их очень заботила. Они панически боялись, что кто-то попытается похитить мальчонку.
Мередит долгое время молчала, любуясь красотой и величием раскинувшейся перед ней картины.
— Просто сказка, — промолвила она наконец. — В жизни не видела более прекрасного уголка.
— Да, тогда умели красиво жить, — вздохнул Ник, приоткрывая дверцу автомобиля, чтобы помочь Мередит выйти. — Пик славы Тома пришелся как раз на конец сороковых — то была золотая эра Голливуда. Звезды жили тогда по-королевски.
— Похоже, сейчас времена переменились, — заметила Мередит.
— По крайней мере — для многих из нас, — согласился Ник, нажимая кнопку звонка.
Экономка-мексиканка открыла им дверь и провела в кабинет Тома Райана.
Том встретил их необычайно радушно.
— Давненько не видел тебя, Ник, — сказал он. — Совсем забросил старика.
— Дела, Том, сами понимаете, — улыбнулся Ник. — Вы и сами не часто заглядываете к нам на студию.
Старик сдвинул брови.
— Сейчас мне там делать нечего, — сказал он.
— Ничего не снимаете?
Том глухо усмехнулся.
— Я уже давно ничего не снимаю, Ник. Ты это и сам отлично знаешь.
Тем временем взгляд Мередит упал на стоявший на столе стакан. Виски. Неразбавленное. Рядом стояла бутылка — уже почти пустая.
— Что вас привело ко мне? — осведомился Том. — С картиной сложности? Или — с Эдом Голдманом?
Эд Голдман был новый хозяин студии «Центурион».
— Ни то, ни другое, — признался Ник, слегка смутившись. — На этот раз скорее меня привела Мередит.
Том обернулся и, заметив, что Мередит смотрит на бутылку, быстро подошел к столу и убрал её.
— Что ж, — произнес он с нарочитой беззаботностью. — Чем я могу быть полезен вам?
— Я работаю в службе новостей студии Кей-Экс-Эл-Эй…
— Знаю, — кивнул Том. — Я тысячу раз видел вас в поздних выпусках новостей. Я ведь сова.
— Я бы хотела обсудить с вами возможность взять у вас интервью, — начала Мередит. — По поводу ваших отношений с женой и…
