Территория падших (СИ) - Romes Julia (е книги txt) 📗
Бенджамин яро сцепил зубы и округлил бешеные глаза. Он молчал, не проронив и слова, словно у него отняло дар речи от весьма неприятной речи Николаса, который говорил с неподдельным удовольствием, предвкушая свой собственный суд.
— Скажи мне, где Мануэль держит Викторию, и я, может быть, упрощу твою смерть, — Ник улыбнулся, взглянув на испуг в глазах трусливого Бенджамина.
Бен быстро замотал головой:
— Я не знаю! Не знаю! Не знаю! — начал повторять он, словно его заклинило, будто старый магнитофон.
— Бен, зря ты думаешь, что я настолько терпеливый человек.
На мгновение все вокруг замерли. Бен и Кэрол — в ужасающем предвкушении чего-то непоправимого, а Ник дал ещё несколько секунд Бену, чтобы ещё раз хорошенько подумать. Видимо, ему времени не хватило. Зря.
Николас резко пустил руку ниже и одним лёгким взмахом распорол живот Бенджамина Далтона, позволяя тому кричать и корчиться в агонии, но при всём том ранение не было смертельным — всего лишь дико мучительным.
Ник опустил на Кэрол убийственный взгляд, когда она сорвалась к телефону, чтобы взывать скорую помощь. Женщина замерла на месте. Николас вновь посмотрел на Бенджамина, резко рухнувшего на пол и скрючившегося от невозможной боли. Он стал глотать ртом воздух, словно ему перекрыли поток кислорода. Его кожа побледнела, а глаза закатывались, будто бы в смертельном припадке.
Николас закатил глаза. Или же Бенджамин сейчас демонстрировал своё превосходное актёрское мастерство, будто бы он находился на пробном экзамене в театр, или же ему действительно настолько нехорошо: в таком случае, Бен оказался самым слабым мужчиной, которого только доводилось видеть Нику.
Ник присел на корточки рядом с Беном, неслабо толкая того в плечо, чтобы увидеть лицо своей очередной жертвы на пути к спасению любимой женщины. По щекам Бенджамина скатились слёзы. Он скривился и скулил о пощаде.
— Время на исходе, — Ник указательным пальцем постучал по своим наручным часам. — Я жду ещё не больше минуты.
— Остановись, чудовище! — выкрикнула рыдающая и бьющаяся в истерике Кэрол. — Хватит причинять вред моей семье! Хватит! Отобрали у меня дочь — теперь желаете убить мужа! Изверги!
Кэрол рухнула на пол, ухватившись пальцами за свои волосы и не смогла сдержать рвущуюся наружу сокрушительную истерику, которая тонко пересекалась с сумасшествием.
Ник без доли сочувствия посмотрел на лицемерную Кэрол, которая ради мужа была готова рвать на себе волосы. Как жалко выглядит эта сцена, при всём том, что женщине было вовсе не жаль отдать в руки смерти юную невинную девочку — а вот за бесчестного Бенджамина она проливала реки слёз. Гадко. Стоило бы и её отправить вслед за муженьком: она заслужила.
— Ты хоть знаешь, что Бен тебе не враг? — выкрикнула Кэрол, посмотрев на Николаса сквозь пелену застывших слёз. — Он никогда не вредил ни тебе, ни твоей матери!
Ник был более, чем заинтересован в словах женщины. Насупив брови, он повернул голову в её сторону, продолжая внимательно слушать совсем обезумевшую, без пяти минут, вдову.
— Бен — лишь марионетка в руках Мануэля Кано! — продолжила уставшим хриплым голосом женщина. — Он всё это время носил клеймо человека, который довёл до комы твою мать, Николас. Он был твоей главной целью для уничтожения на протяжении восьми лет, но не Бен посодействовал тому, что случилось с Луизой. Не Бенджамин! До такого состояния твою мать довёл твой отец! Это сделал Мануэль Кано!
Ника словно молнией ударило и током пронзило до кончиков пальцев. Он не моргая уставился разъярёнными глазами голодного хищника на женщину, смевшую произнести сокрушительную речь, перечеркнув всё, что знал Ник на протяжении долгих лет. Нет, он не верил. Не мог поверить. Какой в этом смысл? Он ведь хорошо помнит, как восемь с половиной лет назад вбежал в комнату и увидел лежащую на полу мать, а с ней был только Бен, который держал в руках предмет удара. Не мог этого сделать Мануэль… Зачем ему это?
— Что ты несёшь, женщина? — наконец-то смог произнести Ник, но его голос стал менее уверенным, чем прежде.
— Это правда! Мануэль вышел из тюрьмы и, проведав свою жену, понял, что она уже закрутила роман со своим работодателем — с Беном. Мануэль отомстил ей. Отомстил и Бену, который в тот момент не был виновен в том, что влюбился в твою мать. Он считал её свободной женщиной. Виной всему только Мануэль! Он лишил твою мать возможности жить! Он лишил тебя правды и ввёл в заблуждение, в котором ты находился до этого самого дня, Николас!
Ник сжал рукоять ножа с такой силой, что, казалось, мог сломать его напополам, как тростинку. К нему не сразу пришло понимание того, что Кэрол Далтон могла говорить правду. Сложно было вот так просто поверить, что он на протяжении стольких лет жил во лжи, ещё и работал вместе с тем, кто причинил непоправимый вред его матери. Разве можно вот так сразу поверить в это?
Неприятное чувство отвращения за каждый прожитый день рядом с «другом» по имени Мануэль, будоражило сознание. Кровь закипала от ярости, которая, казалось, могла попросту взорваться и уничтожить всё вокруг на расстоянии тысячи километров, подобно проснувшемуся вулкану.
Всё в один момент перевернулось. Вероятно, невозможно было найти человека, который мог пропитаться ненавистью больше, чем Ник сейчас. Ненавистью совместно с омерзением и закравшейся где-то глубоко внутри обидой болезненно пронзали острыми кинжалами до самых костей. В этом мире нет ничего более ужасного, чем душевная боль, Ник смог в этом убедиться. Это чувство способно убить человека, и для этого даже не понадобится никакого оружия.
В эту минуту Николас почувствовал себя сокрушенным. Полностью побеждённым. Это стало последней каплей. Мануэль Кано, умело играющий в игры на протяжении всей своей жизни, поплатится за каждую пролитую слезу обеих женщин, которых любит Николас. Его матери уже не помочь, а вот Виктория всё ещё в руках умелого манипулятора, и теперь Ник не сомневался, что Мануэль будет только счастлив лишить своего сына и её.
— Бен, что пообещал тебе Мануэль? Помимо того, что я оставлю тебе жизнь, дам больше, чем он. Просто скажи мне, где Виктория. Скажи и хоть один раз покажи, что ты способен быть нормальным отцом, — проговорил Ник, посмотрев вниз, на скривившегося от боли Бенджамина.
— Если бы я знал, то сказал бы. Правда, — невнятно прошептал Бен, заикаясь через слово.
Ник поднял руку выше, приложив кончик острого ножа к телу Бенджамина, к месту, где находились лёгкие.
— Пожалуйста, — прошептала Кэрол. Она встала на колени и сложила ладони, словно находилась на обряде в церкви. — Я умоляю, оставь мне хотя бы мужа. У меня погибла дочь. У меня больше никого нет, кроме мужа. Пощади, пожалуйста.
Ник смотрел в мокрые, заплаканные глаза Бенджамина и, долго размышляя, вынес свой вердикт:
— Когда я спасу твою дочь, Бен, она сама вынесет тебе приговор. Я сделаю всё, что она пожелает. Твоя жизнь зависит от её решения.
Николас резко встал на ноги и, крепко сжимая в руке нож, вышел из злосчастного дома.
Чувствуя собственную беспомощность, Ник растерянно остановился около своей машины и, облокотившись руками на крышу, опустил голову, чтобы поразмыслить: он не мог представить, что его могут загнать в угол. Мануэлю это удалось, и этот человек вёл с ним игру не только похитив Викторию — он делал это уже восемь лет.
Восемь лет…
Тяжело выдохнув, Николас выпрямился и продолжил судорожно набирать номер Мануэля. Всё напрасно. Он попросту исчез. Словно растворился в воздухе. Не было ни малейшей подсказки, где бы он мог прятать Викки. И если верить безумному парнишке на вокзале, то её время на исходе. Ник не может потерять её… Виктория является последней ниточкой сдерживающей его. Если её не станет, если он не сможет спасти её… этот мир содрогнется от его ярости.
От всколыхнувшего тишину пустынной улицы звонка телефона Ник резко выпрямился и широко раскрыл глаза, когда увидел на экране имя входящего: «Мануэль».
