Шансы. Том 1 - Коллинз Джеки (лучшие книги без регистрации .TXT) 📗
— Не бойся, моя крошка, — ворковала она, — мамочка мигом домчит тебя к врачу.
Банан в ванной под струей воды усиленно скреб пятку, когда с улицы до него донесся звук взрыва. Ему показалось, что кто-то решил атаковать дом. Доли секунды Банану хватило, чтобы распластаться на кафельном полу. Поскольку взрывов и стрельбы не последовало, он понял, что ошибся, поднялся на ноги, с опаской вышел из ванной комнаты и за окном спальни увидел дымящиеся обломки своего «кадиллака».
— Господи, — с благоговейным ужасом пробормотал он, — на ее месте мог быть я!
1 сентября 1951 года у Джино родился сын.
Его сын!
Это был самый счастливый миг в его жизни.
Они назвали мальчика Дарио.
Событие отмечалось в течение целой недели.
Мария улыбалась и говорила:
— Я же обещала тебе, что рожу мальчика, правда?
Он ответил ей поцелуем, а затем привлек свою девочку-жену к себе и в который уже раз возблагодарил мысленно небо за то, что оно свело их обоих вместе.
Дарио родился совсем крошечным — всего пять фунтов десять унций, и совсем непохожим на Лаки — без волос, худеньким, с тонкими, как спички, ручками и ножками, бледненьким и голубоглазым.
Лаки же в свои год и три месяца стала почти точной копией отца. Та же смуглая, оливкового цвета кожа, те же черные глаза, слегка вьющиеся, как и у него, волосы. Джино очень любил ее, но рождение сына — о, это совсем, совсем другое!
Перед возвращением из клиники домой Мария решила поговорить с мужем.
— Нам нужно быть очень осторожными, — сказала она. — Мне бы не хотелось, чтобы Лаки стала ревновать нас к малышу.
— Ревновать?! — воскликнул в недоумении Джино. — Да ты шутишь! Я люблю их обоих!
— Тогда тебе остается только любить их обоих одинаково, — предупредила его жена.
— Конечно, конечно, — тут же солгал он непроизвольно. Сын был непосредственным продолжением его самого. Для дочери это исключено.
— Это дерьмо живуче, как кошка! — взорвался Энцо. — Я таких еще не встречал.
— Но цели своей мы все же достигли, — спокойно ответил ему Джино. — В Вегасе все вошло в норму. Бизнес процветает. Банан больше не станет играть мускулами.
— Если ты так думаешь, то ошибаешься, — заметил, повысив голос, Энцо.
— Если я ошибусь, то в следующий раз мы избавимся от него навсегда.
— Черт возьми! Я говорю, что мы должны сейчас выпустить из него весь пар!
Джино сделал энергичный выдох.
— Ты убил его жену. Он предупрежден. Теперь он будет держаться в стороне.
— Может быть. Некоторое время. Джино рассмеялся чуть самодовольно.
— Я знаю, что из себя представляет Банан. Не забывай, мы же вместе с ним начинали, на одной улице. Он всегда был трусоват, поэтому сам больше ничего уже не начнет. Готов поспорить.
— Ты знаешь, я не люблю спорить.
— Ну так и не спорь. Говорю же тебе, Энцо, просто положись на мое слово. Он будет сидеть в своей Филадельфии и никогда больше не сунет к нам свой нос.
— Черт побери, остается только надеяться на то, что ты окажешься прав.
— Я прав. Я знаю, что я прав. — Джино раскурил длинную и тонкую «монте кристо», усмехнулся. — Хочешь взглянуть на мальчишку? Пойдем, покажу. Джино Сантанджело. Лучший мальчишка в лучшем из миров!
ЧЕТВЕРГ, 14 ИЮЛЯ 1977 ГОДА НЬЮ-ЙОРК
Глядя в удаляющуюся спину Лаки, Стивен дождался, пока она не скроется из виду, и только после этого начал свой спуск по бетонным ступеням пожарной лестницы. Усталый, грязный и злой из-за того, что всю ночь провел в этой дурацкой ловушке. Да еще с такой особой, как Лаки: груба, высокомерна, говорит, как портовый грузчик. Хотя собой вовсе не так уж и плоха. Даже после мучительного сидения в лифте привлекательность се ничуть не поблекла.
Усилием воли он заставил себя не вспоминать о ней. Что это на него нашло? Впервые после того, как он решил, что они с Айлин созданы друг для друга, в голову неотвязно лезли мысли о совершенно другой женщине.
Дарио медленно приходил в себя. Сначала он никак не мог понять, где находится, потом вспомнил и резким движением сел, ощущая гнетущую пустоту в желудке.
Со скучным удивлением он обнаружил, что сидит на постели в собственной спальне. Голова раскалывалась. Желудок ныл. Стреляющая боль чувствовалась в мошонке.
— Как дела? — услышал он чей-то голос. Проморгавшись, Дарио увидел пламя освещавшей комнату свечи. В кресле возле двери кто-то сидел. Дарио с трудом поднялся с постели, но в тот момент, когда ноги его коснулись пола, в глазах потемнело, он ощутил приступ тошноты.
— Все в порядке, — произнесла фигура в кресле. — Я — Сал. Меня послал Коста Дзеннокотти, чтобы помочь тебе. Мне очень жаль, что пришлось применить силу, но нужно было увериться, с кем имею дело.
Приложив руку к голове, Дарио застонал.
— Огромное спасибо, — с горечью проговорил он.
— Не стоит обижаться.
Фигура поднялась из кресла, приблизилась, и Дарио с изумлением понял, что Сал — женщина.
К тому времени, когда Эллиот Беркли проснулся, Кэрри, полностью одетая, нервными шагами мерила квартиру.
— Я-то думал, что сегодня ты захочешь остаться в постели, — неодобрительно произнес он. — В конце концов, ты же вчера была едва живой.
— Я чувствую себя абсолютно нормально. — Кэрри изо всех сил старалась, чтобы голос ее звучал бодро. Провести целый день в постели никак не входило в ее планы.
— Черт! — выругался Эллиот, попытавшись включить свет в ванной. — До сих пор нет тока? Что, интересно, происходит с этим городом?
Она пожала плечами. Какой там город — что происходит с ее жизнью?
Чтобы добраться до Нью-Йорка, у водителя машины ушло не так уж и много времени. В половине первого они уже ехали по перегруженным улицам Манхэттена, с опаской въезжая на перекрестки с неработавшими светофорами, осторожно огибая глубокие выбоины в асфальте.
— Можно подумать, их заботит состояние улиц в городе, — пожаловался водитель. — Власти просто бросают деньги на ветер.
Это была его первая фраза за весь путь. Молчание ничуть не тяготило Джино. Кому нужна пустая болтовня?
Двадцать семь этажей — и ноги ее уже ныли от усталости, стиснутые изящными туфельками на высоченном каблуке. Будь проклята эта мода. Она пожалела, что одета не в кроссовки, шорты и спортивную майку. И не смогла сдержать улыбки, представив себе, как вытянется лицо Косты, вздумай она в таком наряде явиться на встречу. А почему бы и нет? Почему бы, черт побери, и нет? Ведь она — взрослый и самостоятельный человек, разве нет? Значит, имеет право делать то, что хочет, ведь правда? Что хочет. Хватит с нее отцовской опеки. Выговоров по пустякам. Наставлений. Угроз выбить из нее всю дурь.
Джино Сантанджело. Большой человек. Ее отец. Папочка.
Джино Сантанджело. Тиран.
Господи! Да ведь теперь он в любой день может вернуться в страну. В любой день.
Она остановилась, чтобы перевести дух, уселась на ступеньку, сделала глубокий вдох. Перспектива конфронтации с отцом пугала. Пугала и искушала одновременно.
На минуту она прикрыла глаза. В данный момент ей хотелось только одного — спать. Где-то в вышине слышался стук чьих-то ботинок — ага, он тоже спускается. Стивен Как-его-там. Потрясающий зануда.
Усилием воли Лаки заставила себя подняться и продолжить спуск. Осталось всего двадцать этажей.
— Подождите, — сказал Дарио. — Вы — женщина!
— Как это ты догадался! — с насмешкой ответила Сал. — Я так и подумала, что со мной что-то не так, когда вышла сегодня из душа!
Дарио вновь опустился на постель, застонал.
— Рука у вас совсем не женская.
Она усмехнулась.
Сал было тридцать четыре года. Весила она 165 фунтов, и силы у нее хватило бы на троих мужчин. Короткая прическа делала ее лицо чем-то похожим на Ширли Мак-Лейн. Она называла себя вольнонаемным боевиком и пользовалась авторитетом человека, справляющегося с порученной работой профессионально, без шума и быстро. Брала Сал за свои услуги дорого, но отрабатывала каждый цент. Надетый на ней черный шоферский комбинезон и хриплый голос ввели бы в заблуждение кого угодно, не только Дарио.
