Закон обратного волшебства - Устинова Татьяна Витальевна (читать книги регистрация .TXT) 📗
И понесла про какой-то проездной, который ей не оплатили, и про дом отдыха в Вялках, и про витаминизированную диету и еще про что-то непонятное.
– Не обращай внимания, – посоветовала Наталья тихонько. – Это она оттого, что несчастная.
– Ну да, – неопределенно согласилась Анфиса.
Ей не было жалко несчастную Лиду. Она была твердо убеждена, что Лида никакая не несчастная, а просто злобная дура. – Девушки, – позвали с той стороны прилавка, – девушки, у вас есть препарат?..
Анфиса моментально переключилась на покупательницу.
– Какой именно?
– Я не знаю, как называется. Ну, такой, от которого ребенок отличником становится!
Анфиса и Наталья переглянулись.
Заполошная мамаша, которой не понравились их переглядывания, посмотрела на них с плохо скрытым отвращением. Лопоухий пацанчик рядом с ней равнодушно ковырял в носу.
– Вы что? Рекламу не знаете?
– Простите, – очень вежливо сказала Анфиса, – какую именно рекламу вы имеете в виду?
– Ах, господи, ну какую же! Такую. Где родительское собрание, а все учителя говорят – он моя гордость, отличный математик, прекрасный художник, и всякое такое! Ну? Не знаете, что ли?
– Знаю! – воскликнула Наталья радостно. – Знаю! Там еще что-то такое… про природу, да? Все это, мол, от природы. Ну, способный он от природы то есть, – пояснила она неосведомленной Анфисе.
Анфиса не очень разбиралась в рекламе и в природе тоже с ходу не разобралась.
– Так где же мы возьмем вам… природу?
– Ах, господи, да не нужна мне никакая природа, что вы, в самом деле! Мне нужно, чтобы мой сын стал отличником!
– Заниматься с ним надо, – пробормотала Анфиса. – Если заниматься, то он станет…
– Ах, господи, я сама знаю, что надо, а что не надо! Своих детей родите и занимайтесь с ними, а мне нужно средство, чтоб, как в рекламе, он научился рисовать и рекорды ставить! Там ясно сказано – принимай препарат, и станешь!
– А я знаю! – вскрикнула Наталья. – Это витамины такие!..
– Петя, перестань ковырять в носу, сколько раз говорила, не ковыряй, когда руки грязные!
– Когда чистые, тоже лучше не ковырять, – не удержалась Анфиса.
– Ах, господи! Вас, девушка, не спрашивают! Своих родите и учите, а я своего сама выучу!.. А от этих витамин точно умнеют?
– Я не знаю, – растерялась Наталья. – Витаминки, конечно, необходимы растущему организму, а насчет ума…
– Но в рекламе ясно сказано, что умнеют! Или вы мне не то подсовываете, девушка? Петя, вытащи палец из носа! Там же ясно говорится – он наша гордость!
– Нет-нет, точно. Вам нужны эти витамины.
– Да зачем мне просто витамины, мне надо, чтобы как в рекламе, чтобы гордость и чтоб он рисовал!.. Рисовать совсем не умеет! Как будто руки другим концом приделаны!
– Попить витамины очень полезно, – опять вступила в дискуссию Анфиса, – но с рисованием это никак не связано.
– А вас, девушка, не спрашивают! Что вы все суетесь?
– Я не суюсь.
– Вот и не суйтесь! А сколько надо пить, чтобы поумнеть?
– Да я точно не знаю, но там инструкция есть, и в ней норма ежедневного приема, – успокоила ее Наталья, подцепила ногтем крышку и показала. Внутри действительно была инструкция. – Вы почитайте и все поймете.
– А вы почему не знаете, девушка? Или вы мне не то подсовываете?!
– Да все то! Как в рекламе. Вы берете или нет?
– А от него точно умнеют?
Анфиса поняла, что конца этому не будет никогда, и решила предоставить Наталье самой разбираться. Ведь она первая догадалась, что это за препарат волшебный, от которого «умнеют и рисуют», пусть теперь и расхлебывает!
Искренняя и безграничная вера телезрителей и радиослушателей в рекламу поражала Анфису до глубины души.
Ну ведь в здравом уме и твердой памяти человеку должно быть понятно, что невозможно похудеть путем ношения специальных штанов, к примеру! Ведь если бы было можно, человечество, нарядившись в чудо-портки, навсегда распрощалось бы с проблемой лишнего веса! А бедные стесняющиеся тетеньки с кривыми зубами, настиравшие целую кучу чужих белых вещей, которые нелепо выкрикивают: «Только „Глайд“!»? А волосы, которые привязывают к бамперу грузовика, чтобы доказать, что они стали «еще сильнее и еще длиннее»?! Что значит – «еще сильнее», вот вопрос? А когда были «менее сильными», выдерживали только вес легкового автомобиля?!
Анфиса вздохнула, искоса посмотрела на Наталью, которая все пыталась втолковать покупательнице и Пете, продолжающему изыскательные работы в своем носу, что вряд ли от витаминов он необратимо поумнеет, и продала средство от головной боли и но-шпу.
За будущей гордостью отечественной науки Петей и его высокообразованной мамашей уже выстроилась небольшая очередь. Наталья слегка занервничала, но мамаша была кремень и позиций сдавать не собиралась. От Натальи требовалось твердое обещание, что Петя поумнеет, как только «пройдет курс», которое Завьялова дать никак не могла.
За аптечной дверью вдруг произошел какой-то шум, движение, и девушка с зонтиком под мышкой тоненько взвизгнула, что-то загрохотало, и охранник выглянул из-за своей загородки: глаза у него округлились, как у маленького. Истерически задребезжал колокольчик, который заведующая привезла из какой-то дальней поездки и пристроила над дверью, чтобы было «как в замке». Петя внезапно вынул палец из носа, уборщица Нина истово закрестилась, а Наталья Завьялова бедром задвинула кассовый ящик с деньгами и налегла грудью на аппарат, закрывая телом аптечное достояние.
В аптеку ввалился молодой мужик в залитой кровью рубахе. Ладонью он прижимал висок и щеку. Все шарахнулись от него в разные стороны, и он как-то в одну секунду оказался в полном одиночестве в залитом солнцем аптечном зале, и Анфиса видела только, что из-под его пальцев, как в замедленной съемке, стекает кровь и большими каплями падает на недавно вымытый Ниной пол. Капли шлепаются, как маленькие взрывы.
– Помогите! – прошептала рядом Наталья и зажмурилась.
Охранник с растерянным лицом неловко двинулся навстречу истекающему кровью посетителю и еще вокруг оглянулся, как бы спрашивая у притихшей аптеки, что теперь ему делать. С непривычки трудно убедительно изобразить из себя Рембо, даже если все ждут от тебя именно этого!
Окровавленный мужик оторвал руку от щеки – кровь полилась сильнее. Он досадливо смахнул ее ладонью, и она потекла у него по руке, прямо за белую манжету рубахи. Его качнуло – все ахнули, – он схватился за белую стену и устоял.
Потом обвел всех взглядом и рявкнул неприязненно:
– Ну?!
Мика задумчиво положила на стеклянный стол трубку и посмотрелась в зеркало.
Трубка ее расстроила, а зеркало порадовало.
В трубке никто не отвечал, хотя должен был, а в зеркале отражалась она сама и девушка, которая укладывала ей волосы. Мика очень любила, когда ей укладывают волосы, и вообще парикмахерские она любила.
Фены гудели бодрым низким гудением, пахло какой-то специальной «салонной» парфюмерией, музыка играла по-утреннему бодро, девушки порхали за спиной, улыбчивые, любезные, ловившие каждый взгляд или самое смутное движение клиента.
Проверяя это, Мика потянулась лениво и осторожно, выпростала из пачки сигарету. Осторожничала не потому, что ногти были накрашены, а потому, что ей нравилась… эта игра.
Фен, теплом обдававший затылок, моментально смолк.
– Пепельницу, Марина?
– Хотелось бы, – ответила Мика лениво, и та, что укладывала ей волосы, оглянулась по сторонам. Подскочила другая, маленькая и чернявая, они пошептались, и через полминуты пепельница была перед ней.
– Может, кофе? Или чаю?
– Минеральной воды без газа, если можно, – попросила Мика нарочито тихо, заставляя обеих нагибаться к себе, – не очень холодную. И с лимоном.
– Одну минуточку.
Чернявая пропала с глаз, а вторая осталась и спросила почтительно:
– Я могу продолжать?
– Конечно, – наслаждаясь властью, разрешила Мика, – продолжайте, на самом деле у меня времени не так уж и много!
