Наказание – смерть (Расплата за смерть, Ангел мщения) - Робертс Нора (книги полностью .txt) 📗

ГЛАВА 3

Ева ехала по подъездной аллее к огромному каменно­му зданию – их с Рорком дому. Внутри у нее все кипело. «Что за чертова работа! – думала она. – Нигде от нее нет спасения – даже на пороге собственного дома! А что каса­ется Вебстера, то он явно сказал далеко не все. Умолчал о чем-то важном, что напрямую связано с отделом внутрен­них расследований».

Необходимо было взять себя в руки и успокоиться. Уж слишком она разозлилась на Вебстера за то, что он посмел ей указывать. А сейчас очень важно понять, что же он пы­тался ей сказать, на что намекал. И еще важнее – вычис­лить то, что он оставил за скобками.

По своему обыкновению и чтобы позлить Соммерсета, старого дворецкого Рорка, Ева бросила машину пря­мо перед подъездом, взяла с сиденья свою сумку с папка­ми и уже поднялась до середины крыльца, как вдруг за­мерла на месте. Постояв пару секунд, Ева с силой вытолкнула воздух из груди, решительно повернулась и села на ступеньку.

«Пора попробовать что-нибудь новенькое, – решила она. – Например, спокойно посидеть на крыльце, на­слаждаясь замечательным весенним вечером, полюбовать­ся на расцветающие деревья и кусты вокруг просторной лужайки и прозрачное высокое небо».

Ева жила здесь уже больше года, но редко, очень редко находила возможность как следует рассмотреть все это великолепие. Дом представлял собой грандиозное сооруже­ние с башнями, башенками, галереями, балконами и ог­ромным количеством сияющих стеклом окон самой раз­ной формы – стрельчатых, круглых, обычных. Это был подлинный гимн изысканному вкусу, богатству и утон­ченному комфорту. Бесчисленные комнаты ломились от старинной мебели, фарфора, произведений искусства, здесь были предусмотрены все мыслимые удобства, о ко­торых только можно мечтать,

А вот сад, наоборот, был предназначен специально для человека, который хоть и привык к роскоши, но при этом в состоянии оценить прелесть самого обычного цветка, выросшего из случайно занесенного ветром семечка. Рорк засадил сад деревьями, которые, несомненно, переживут их с Евой, и кустами, которые с каждым месяцем станови­лись все более густыми и пушистыми. А вокруг – по пе­риметру – протянулись высокие каменные стены; желез­ные ворота с мудреной системой охраны защищали этот островок спокойствия от бесцеремонной назойливости огромного города.

Однако город все равно был здесь, рядом, как злая го­лодная собака, которая рыщет вокруг и вынюхивает, чем бы поживиться. Ева подумала, что в этом, наверное, час­тично заключается двойственность натуры Рорка – да, пожалуй, и ее собственной.

Рорк вырос в трущобах Дублина и боролся за выжи­вание любыми доступными способами. Детство Евы тоже было изуродовано, и жуткие воспоминания о нем преследовали ее даже теперь, когда она превратилась во взрос­лую и самостоятельную женщину. Рорк отгородился от своего прошлого богатством и властью, которую оно да­ет, Ева – своим полицейским значком. И они оба были готовы на все, чтобы только это прошлое их не настигло. Иногда Еве казалось чудом, что, несмотря ни на что, им удалось остаться нормальными людьми и даже создать семью.

Как бы то ни было, сейчас Ева сидела на ступеньках крыльца, любовалась распускающейся листвой, пытаясь вытравить из сердца всю гадость, которая накопилась там за день, и ждала мужа.

Наконец она увидела, как в медленно раздвинувшиеся ворота въехал длинный черный лимузин и бесшумно скользнул к дому. Задняя дверца открылась, и оттуда вышел Рорк. Они с шофером обменялись несколькими сло­вами, и машина отъехала, а Рорк направился к дому, не сводя глаз с жены.

Никто и никогда не смотрел на Еву так, как он. Его взгляд словно говорил: ты для меня одна на этом свете, и больше никого не существует. И сколько бы раз Ева ни ловила на себе этот долгий пристальный взгляд, ее сердце неизменно начинало биться в учащенном ритме.

Рорк уселся возле Евы, поставив свой атташе-кейс ря­дом, и широко расставил ноги.

– Привет! – сказала она.

– Привет! Хороший вечер.

– Да, и цветы красивые.

– Ага. Весеннее обновление. Звучит банально, но весьма точно, как и любое клише. – Он провел ладонью по волосам. – Что делаешь?

– Ничего.

– Вижу, потому и спрашиваю. Это на тебя не похоже, дорогая Ева.

– Считай, что это что-то вроде эксперимента. – Ева закинула ногу на ногу. – Пытаюсь понять, смогу ли я бро­сить работу в управлении.

– Ну и как, получается?

– Пока – нет. – Она откинула голову и закрыла гла­за. – У меня было такое хорошее настроение, когда я еха­ла домой! Представляешь, я увидела на уличном экране рекламный клип Мэвис.

– Да, весьма впечатляюще.

– Ты знал? А почему не сказал мне?

– Его только сегодня выпустили на экраны. Я был уверен, что ты увидишь его, возвращаясь домой, и решил: пусть это будет для тебя сюрпризом.

– Так оно и вышло. – Вспомнив разноцветные ко­сички Мэвис, Ева улыбнулась: – Я так обалдела, что чуть не сшибла лоток с хот-догами, а потом сидела и глупо улыбалась. Хотела ей позвонить, но тут меня вызвали.

– Опять работа помешала личной жизни?

– Вроде того. Это был Вебстер. – Поскольку глаза Евы были закрыты, она не заметила, как напрягся Рорк при упоминании этого имени. – Дон Вебстер из отдела внутренних расследований.

– Я помню, кто это такой. Что ему было нужно?

– Хотела бы я сама это понять! Он позвонил по моему частному номеру и попросил меня о приватной беседе.

– Вот как? – Голос Рорка звучал как-то слишком мягко.

– Оказывается, он ехал за мной от самого управления. Мы встретились здесь, недалеко от дома. Сначала он изо­бражал из себя саму любезность, а потом стал приставать ко мне по поводу Коли. – При воспоминании об этом кровь в жилах Евы вновь закипела. – Говорил, что его от­дел хотел бы похоронить это расследование, возражал против того, чтобы я копалась в финансовых делах убито­го… И при этом постоянно подчеркивал, что говорит со мной доверительно, как друг.

– И ты ему веришь?

– Нет, конечно! Но я не могу понять, какую цель он преследует. И еще мне не нравится, что отдел внутренних расследований тянется своими липкими щупальцами к расследованию, которое поручено мне.

– У этого человека существует к тебе личный инте­рес, – холодно заметил Рорк.

– У Вебстера? – Ева открыла глаза и удивленно взглянула на мужа. – Ничего подобного! Мы с ним дейст­вительно однажды ночью выпустили пар, но это было первый и последний раз. К тому же с тех пор прошло поч­ти десять лет. Все давно позади!

«Для тебя, может, и позади, но только не для него!» – подумал Рорк, однако вслух ничего не сказал.

– Как бы то ни было, я не могу понять, чем они так обеспокоены – убийством Коли или его возможной свя­зью с Рикером…

– С Максом Рикером?

– Да. – Глаза Ева сузились. – Ты его знаешь? Черт, мне следовало догадаться раньше!

– Ну-у… мы с ним встречались. А каким образом они с Коли были связаны?

– Примерно полгода назад Коли входил в команду, которая вела дело Рикера; правда, был на вторых ролях. Рикеру удалось ускользнуть от суда, но это, должно быть, стоило ему немалых денег. Не исключено, что значитель­ная часть их пошла на подкуп некоторых копов.

– Судя по тому, что я наблюдал сегодня утром в «Чис­тилище», Рикер к этому не причастен. Не его стиль!

– Да он, я полагаю, и не собирался оставлять там свою визитную карточку.

Несколько мгновений Рорк молчал.

– Понятно, – наконец вымолвил он. – Ты хочешь знать, имел ли я когда-нибудь дела с Рикером?

– Я тебя об этом не спрашивала.

– Но хотела спросить. – Рорк приподнял голову же­ны за подбородок и запечатлел на ее губах легкий поце­луй. – Пойдем в сад, прогуляемся.

– Пожалуй, на сегодня хватит экспериментов, – улыбнулась Ева. – Я взяла домой работу, и мне пора ею заняться.

– Тебе будет работаться гораздо легче, если мы прояс­ним этот вопрос.

Рорк взял жену за руку и неторопливо пошел по на­правлению к лужайке. Ветер сорвал с деревьев несколько соцветий, и теперь они лежали на зеленом травяном ков­ре, как снежинки, забывшие растаять. На изумрудном по­крывале росли цветы, назвать которые Ева бы не смогла, поскольку была сугубо городским человеком, – темно-фиолетовые бархатные кляксы и мерцающие белые звез­ды. Дневной свет медленно умирал, уступая место пурпур­ной ночной парандже, и воздух, свежея с каждой минутой, наполнялся ароматами весеннего цветения. Однако, вды­хая эти запахи, Ева продолжала ощущать зловонное и жадное дыхание огромного города, который рыскал во­круг их оазиса в поисках поживы.