Истинный облик Лероя Дарси (СИ) - Петров Марьян (читать бесплатно книги без сокращений .TXT, .FB2) 📗
— Алло, муж! — бодро и решительно начал я, морально готовясь к шторму.
— Что-то ты долго собираешься, старик, — устало-напряженный голос Макеева немного удручает. — Когда тебя ждать в Андорре?
Скорее всего, уже проболтался добряк Майлз!
— Люблю тебя, альфа, — шепчу я мобильнику.
— И я… тебя люблю, альфа…
Я поднял Мирку на ручки, ласково шепча в зарёванные глаза, что всё будет хорошо, и передал котика мужу. Роше хмурился, но не останавливал, обнимал и покачивал всхлипывающего Владмира. Задира с Лансом тоже тягостно молчали, очевидно, не находя даже призрачных аргументов, чтобы меня задержать. Майлз топтался на пороге, занимая половину прихожей.
— Лерк, надо поторопиться! Там буран в горах намечается. Нам посадку не разрешат!
— Хорошо бы с вами отправить Роука! — пробасил Полански, у которого от тревоги подсел голос.
— Пусть оберегает Шейна! Про Пая Роукам ни слова! Надеюсь, ясно всем? — я по-мужски крепко обнял Ланса и Анри.
Ещё раз поцеловал расстроенных пацанов, подмигнул:
— Никому без меня не хандрить и свечки за упокой не ставить!
По дороге к вертолёту Майлз объяснил, почему он позвонил Святу. Операцию вёл Ламертин, а внезапное появление «добровольно-нежданного» подкрепления в Андорре могло спутать все карты и без того усложнённой игры. Я был хмур и молчалив.
Майлз погладил меня по руке:
— Лерк, мы постараемся, уж будь уверен! — пропуская меня первым пройти по трапу в проём двери вертолёта.
— Да, — просто ответил я и замер…
Навстречу мне из кресла поднялся Фабио Нери с блестящими от плохо скрываемого счастья глазами. Он немного похудел, скулы стали более острыми, волосы отросли настолько, что собирались в хвост.
Я едва удержался от рывка навстречу. Майлз опускает голову, осознавая свою вину, как соучастника, ведь Свят — его друг. Дотягиваюсь до изящных прохладных пальцев юноши. Мулат делает своим пятерым солдатам широкий жест, мол, выйдем покурить, но… я останавливаю благородный порыв.
— Мистер Брук, не надо! — Нери садится напротив меня.
Мы даже не решаемся заговорить, словно печать острого стыда за наши неостывшие чувства жжёт огнём. Общаемся глазами жадно и настолько интимно, что вокруг нас электризуется воздух. Наконец, Майлз прерывает этот накал страстей.
— Лер, вы и его светлость не участвуете в операции. Это понятно? В противном случае геройство будет пресечено лично мной и в очень строгой форме.
— Фаби, ты… зачем полетел? — хрипловато шепчу я, склоняясь к плечу итальянца.
— Без князя мы бы не получили вертушку так быстро! — отвечает за Нери мулат, я приподнимаю бровь, и Фаби отводит взгляд.
Я лишний раз убеждаюсь, сколько величия, красоты и скромности в этом молодом человеке.
Мы взлетаем, сквозь шум винтов улавливаю слова Нери, почти читая шевеление губ:
— Я так соскучился, Лер Дарси… Amore mio… il respiro è il mio… la mia follia… если позовёшь, я приду в любое время дня и ночи.
Моё горло захлёстывает удушающая петля — Фаби, как всегда, сдержал слово…
Вальнордский курорт Пал-Аринсаль встретил нас неярким восходом над горной системой Восточных Пиреней. Небо в серой полумгле облаков было так непохоже на обычно яркое солнечное небо над Андоррой. Подтвердился невесёлый прогноз синоптиков и Майлза. Представители правопорядка городка, уже предупреждённые о прибытии новой группы «якобы туристов», тут же проводили нас в нужный отель.
Свят в одном толстенном свитере двойной вязки из белой ангоры, который, кстати, я и сделал, курил на лоджии. При виде Фабио муж весь подобрался и скрестился жёстким взглядом со мной.
Нери, предупреждая колкий вопрос, спокойно произнёс:
— Это я позвонил Леру.
— Окей! — Макеев сглотнул.
— Свят, не ругай при людях, пойдём, уединимся? — попросил я торопливо.
Макеев, сопя, проволок меня в штаб-номер, где изучал маршрут Илья. Там мы с Майлзом были посвящены во все ближайшие планы операции. Мы узнали, что Колмагоров с моим сыном прибыл в Пал-Аринсаль двумя часами ранее. Оставалось гадать, что он успел сделать с Паем. Загородный дом Рудольфа на возвышении, с шикарной видовой площадкой и собственным лыжным спуском планировался, как съёмные апартаменты для трёх семей. Но Лютоволк приобрёл всю виллу и периодически устраивал там недельные гулянки с размахом, во время визитов во Францию. Трижды в день туда привозилась заказная ресторанная еда, подача питьевой воды из скважины и водопровод исправно функционировали круглый год. Сейчас от Колмагорова уже поступил заказ на четыре персоны по классу «эконом» и люкс-заказ на двоих, из чего следовало, что с Рудольфом четыре телохранителя и один драгоценный гость.
У меня заныло в груди. Омежка-горничный, только что вернувшийся после уборки виллы, рассказал, что очень красивый мальчик, прибывший с Колмагоровым, крепко спал. Но когда пришла пора прислуге уходить, то Рудольф поднялся в спальню к гостю… Медлить было нельзя!
Пай поднял гудящую голову с подушки. Запах свежевыглаженного постельного белья с ароматом травяного кондиционера был приятен, однако домом не пахло. Юноша потёр лоб и тяжело вздохнул; он смутно помнил последние минуты игры. Их команда рубилась с АрхиМагом, потом его куда-то повели и… провал!
— Как спалось, Сахарочек? — раздался рядом низкий рокочущий голос Рудольфа.
— Я… ничего не помню. Мы где? Почему я не… Дольф, что произошло? — расплывающаяся картинка перед глазами Престона постепенно обретала чёткость.
— Это и я хотел бы знать, сладкий!
— Мы где, Дольф? В гостинице? А игра?! Кто победил?!
— Фонд Сирот и детей-инвалидов! — язвительно рыкнул русский.
Глаза Престона стали немного больше.
— Об этом потом! — Рудольф лежал рядом с ним на огромной кровати в белом пушистом халате.
Мужчина пил виски из квадратного низкого бокала, в котором звенели шунгитовые камни, украшенные гравировкой на заказ. Пай облизнул губы, он бы не отказался от стакана прохладной воды или чая. Рудольф усмехнулся и глазами указал на прикроватный столик, там в графине стояла вода, початая бутылка виски и блюдо с нарезанными фруктами. Престон убедился, что голова не идёт кругом, соскользнул с шёлковых простыней королевского ложа Колмагорова, стараясь ничего не предполагать, и, налив себе воды, жадно выпил.
— Дольф, как игра? — снова спросил Пай.
— Закончилась. Папа твой победил, — голос Рудольфа был угрожающе-равнодушным.
— Я… в чём-то провинился? — Пай плеснул новую порцию воды и быстро сделал глоток.
— В этом я и пытаюсь разобраться, Сахарочек, — глаза хищника смотрели пристально и остро. — А пока прими-ка душ!
— Зачем? — Пай запнулся.
— А ты не привык ложиться в постель чистым? — альфа недобро прищурился.
— Я спать не хочу! — Престон ещё пытался казаться наивным простачком, но…
— А мы и не будем спать, до-о-оолго, до самого вечера!
— Дольф? — юноша весь подобрался. — Ты… хочешь меня заставить…
— Да! — ледяным тоном оборвал Колмагоров. — Я, знаешь ли, затрахался тебя обхаживать! Я тебя хочу прямо сейчас… во всех возможных и невозможных позах!
Пай сжал рубашку на груди: тёплый джемперок с него давно сняли. Ну вот, собственно, и всё! Какой тут возможен другой исход? Молить Волка о пощаде? Он вряд ли сможет унять свою похоть.
— Ты обещал, что… меня не обидишь, Дольф. Я тебе начал верить.
— Я тоже верил тебе, Сахарок, а ты стал наживкой для меня, разве нет? — вдруг зловеще выдал Колмагоров.
— Я не понимаю! Ты из-за Лестора? Где мои часы?! Дольф, это глупо!
— Глупо? Ты с ним спал, сладенький?
— НЕТ! — Пай обнял себя за плечи, уже не изображая настоящие смятение и страх. — Почему ты меня обвиняешь?! А главное… в чём?! Я говорил, что не люблю тебя и боюсь? Я говорил, что есть ещё один человек в моей жизни? Говорил!
— Довольно! Я обесчещивать тебя не намерен, милый мой зая. Посмотри, какие на столике интересные бумажки лежат! — Рудольф осклабился.
