Не принц, но сойдёшь (СИ) - Каминская Лана (полная версия книги .txt) 📗
– Ты и ты, – принц ткнул пальцем в двух стражников повыше и пожилистее, – отведите миледи к костру и седлайте лошадей. Возвращаемся в Атоль. Я достаточно много убил сегодня времени на разговоры. Теперь хочу согреться вином и понежиться в постели. А этому, – Мартан указал острием меча на раненого Грибо, – свернуть шею!
– Не трогай его, – шипела Арлина, отбиваясь от напористых стражников, схвативших её за руки и крепко-крепко державших. – Он тебе ничего не сделал.
– Не сделал? – Мартан хмыкнул. – Да вы только посмотрите на его рожу, капитан Сайнорт, – обратился принц к командиру. – Этот страшила рассёк мне руку, не исключено, что в когтях яд. У вас есть что-нибудь от каменистых гадюк?
– Вот, ваше высочество.
Капитан протянул пузырёк с коричневой жидкостью. Откупорив его зубами, Мартан вылил почти половину на раны на ладони. В местах царапин неприятно защипало.
– Мерзкая тварь чуть не перегрыз мне горло, – добавил принц, возвращая склянку капитану.
– Ты всё врешь! Ничего он тебе не сделал и даже не собирался! – вскрикнула Арлина и со всей силы дала каблуком по ноге одного из солдат, чтобы высвободиться. Но что каблук башмака против плотного голенища сапога?
– Убить гада! – распорядился Мартан, кивая в сторону Грибо. – Одним чудищем будет меньше.
Холодная сталь отразилась в узких зрачках поникшего горгульи, а вместе с ней и серебряная вспышка, а следом и столп бело-голубых искр, вырвавшихся откуда-то из лесной чащи и ударивших прямо в меч, занесённый одним из стражников над головой крылатого существа. Раскат, подобный грому, – и меч рассыпался прямо на глазах у обомлевшего воина и мелкой пылью рассеялся по сторонам. Ещё несколько вспышек, и заламывавшие Арлине руки стражники вскрикнули и превратились в склизких червяков, тут же юркнувших под огромный валун.
Мартан заморгал, прогоняя временную слепоту, и осторожно повернул голову в сторону леса, откуда подул холодный, пробирающий до самых костей, ветер.
Припорошенная инеем трава хрустела и ломалась под каждым неспешным шагом. Алмаз на набалдашнике трости взрывался мириадами искр и неистово шипел. Тоненькие белые нити паутиной сплелись на мерцающей вершине волшебного камня и готовы были по первому же приказу хозяина снести всё вокруг или, как минимум, превратить в головастиков.
Эйгон вышел из чащи и остановился. Его лицо было напряжено, серые глаза потемнели и стали чернее ночи, а в голосе звенел металл.
– Кто шевельнётся, будет следующим.
Никто и не думал двигать ни пальцем, ни ногой, ни просто носом шмыгнуть. Все застыли, каждый на своём месте, и только Грибо подскочил и мелкими шажками заторопился подальше от стражи принца за спину хозяина, где оказался в полной безопасности.
– Его высочество принц Мартан, если я всё верно понял?
Металл в голосе Тайернака плавиться не собирался. И то было со стороны мага не полное учтивости приветствие, сделанное с соблюдением всех правил приличия, а подачка, небрежно брошенная, словно кость клыкастой собаке, от которой толку уже давно никакого, даже лай раздражает, а кормить надо. Ответ от Мартана последовал незамедлительно и по степени язвительности был не хуже.
– Эйгон Тайернак? Я, признаться, думал, вы поморщинистее будете. И горб побольше. Или старую шкуру на молодую меняете только по ночам, чтобы чужих невест портить?
– Чем обязан? – оскорбление было молча проглочено, но алмаз на набалдашнике трости грозно заурчал.
– А вы упорно делаете вид, что не понимаете?
– Единственное, что я сейчас понимаю, так это то, что у моего горгульи покалечены крылья, а моя жена под утро будет ходить с синяками на руках.
– Жена? – фыркнул Мартан. – Эту замученную девушку, одетую беднее служанки при дворце, обманутую и околдованную, вы смеете называть женой? Она – несчастная жертва вашей тонкой игры, лорд Тайернак. Игры, где победителем выходите только вы, а все остальные вынуждены страдать. Но я этого так не оставлю.
– Что же вы сделаете? – хмыкнул Эйгон, а паутина на кончике алмаза заволновалась и зашлась треском, предвкушая новую жертву.
Шелохнуться боялись все. И все только и делали, что зачарованно и до дрожи в коленках смотрели на бурлящий клубок волшебной силы, то увеличивающийся, то уменьшающийся, и не знали, что делать. Капитан Сайнорт и рад был бы взять принца за локоть да отвести в сторону, но куда там! До его высочества было не дотянуться – слишком далеко стоял. Цокнуть языком, чтобы привлечь внимание, но не купится: взгляд прикован к тому, в чьих руках сейчас сила, донельзя уверенному в себе и без толики сомнения превращающему всё, что движется без его на то ведома, в склизких гадов.
Но один человек оказаться в компании скользких ползучих не страшился: Арлина подобрала подол платья, шагнула к мужу и, остановившись в футе от него, со всего размаха врезала по лицу. Удар пришёлся на до сих не прошедший синяк, и Эйгон понял, что листа подорожника, заботливо предлагаемого Чарсвином на совете, ему ещё долго будет не хватать.
– Это за обман.
Вторая пощёчина и опять со всей силы. Обескураженные стражники только и успевали, что глазами хлопать от удивления, а Мартан напрягся.
– Это за твою цыганку. А эта, – ладони Арлины ныли от боли, но сдерживаться она более не могла, – за то, что две ночи под ёлками торчал и домой не спешил.
Эйгон перехватил руку жены.
– Третьей я не заслужил.
– Значит, про любовницу и обман правда? – распалялась Арлина, забыв про всех и про Мартана за спиной, который с нескрываемым любопытством наблюдал за происходящим. Лицо принца вытягивалось при каждом новом услышанном слове, а глаза беспокойно бегали из стороны в сторону, чуя неладное, и мозг лихорадочно соображал.
– Я собирался всё объяснить по возвращении...
– Ничего ты не собирался, – выплеснула Арлина. – Ты и возвращаться не торопился. И как прошёл совет? Удачно? На все прохудившиеся крыши сдали средства?
– Я действительно собирался обо всём рассказать.
– Опоздал. Мне уже поведали и во всех подробностях.
– И про него тоже? – Эйгон резко сменил тему, ткнув тростью в принца.
Мартан вскинул голову и вызывающе посмотрел на Тайернака. Ладонь, в которой лежала рукоять меча, стала потной от волнения, но как подступиться к магу и заставить того замолчать, принц придумать не мог.
– Здесь и подсказок не надо; сама всё выяснила, – рубила Арлина. – Ты и тут врал мне. Днём я была в Тир-Арбенине, обошла всех известных ювелиров, и каждый подтвердил мне, что бриллиант настоящий.
Мартан жадно ловил каждое слово, переводя полный ненависти взгляд с мага на бывшую невесту и обратно. Всё складывалось совсем не так, как он себе воображал: девица, бегавшая за ним, словно собачонка, расписалась в верности другому и хоть того и изо всех сил песочила, голос её был полон жгучей ревности, а, значит, любви, а глаза – слёз, за которыми скрывалась бескрайняя нежность.
– Сейчас камень настоящий, – низким голосом подтвердил Эйгон.
– А любовница?
– Между нами давно ничего нет. А то, что было, осталось в прошлом.
– Это правда? – Арлина едва дышала.
Её пальцы легли на его щёку, которая ещё горела от недавнего удара, скользнули вниз к шее, потом прошли по линии подбородка и поднялись к губам. Пальцы так сильно дрожали, и в их прикосновениях было столько едва сдерживаемой страсти, что Тайернак не выдержал, взял руку девушки в свои – горячие и крепкие – и прижал к сердцу.
– Дашь мне ещё один шанс?
А чёрные глаза вновь стали бархатисто-серыми – такими, какими она их знала по ночам, когда тонула в бездонной глубине их взгляда, и по телу разливалось сладкая нега.
– Взять его, – хрипло выдавил Мартан, а глаза налились кровью.
Арлина вздрогнула, выпустила руку из объятий мужа и развернулась к принцу.
– Взять, – повторил тот.
Стражники опасливо переглянулись и отступили назад.
– П-простите, ваше высочество, – заикаясь, пролепетал один, – но у меня жена и дети, и слизняками становиться совсем не хочется.
