За Семью Преградами (СИ) - Волк Сафо (книги полностью .txt) 📗
— Хорошо, — кивнула та, все еще сгорая со стыда. Краем глаза она взглянула искорке в лицо. Глаза ее немного потеплели, сделавшись уже не такими колючими, как раньше.
— А теперь пойдем к огню. Я продрогла, да и эти ведуны могут что-то рассказать нам про анай.
Рада кивнула, позволив искорке увлечь ее к костру, а в голове все ехидно надрывался внутренний голос. Она беспокоилась о тебе, она очень испугалась за тебя, а все, о чем могла думать ты, — это возможность сделать ей детей. Животное ты бестолковое, Черный Ветер! И никакой Черный Источник этого не изменит!
==== Глава 22. За гранью привычного ====
Ждать возвращения Кая пришлось долго, но Раду это не слишком-то смущало. Она вполне уютно устроилась у костра, сжевав выделенный ей кусок баранины, который оказался недурственным, приправленным травами и незнакомыми ей пряными специями. Единственное, что несколько омрачало ее настроение, — обида Лиары. Гнев в штормовых глазах искорки погас, но она все еще была сдержана и несколько отстраненна, а в груди у Рады застыл тяжелый ледяной комочек, все никак не желающий рассасываться. Из-за этого Рада чувствовала себя неуютно, то и дело потирая грудь кулаком и поглядывая на Лиару.
Что делать в такой ситуации, она и знать не знала. Всего один раз за все время их общения искорка была в таком состоянии: когда на болотах случилась та не слишком-то приятная встреча с ведьмой. На утро, когда Рада проснулась, не в силах вспомнить ничего из произошедшего, глаза Лиары были точно так же холодны, как сейчас, разговаривала она сдержано и почти не улыбалась. Как и тогда, что с этим делать, Рада знать не знала. Да и не могла же она в самом деле начать попытаться как-то разговорить или растормошить искорку на глазах друзей. Алеор не упустит шанса узнать, что же у них случилось, а стоит ему только услышать, что Рада расстроила искорку, будет шпынять ее этим, пожалуй, до самого их расставания. И не потому, что ему жалко Лиару, а просто чтобы позлить Раду.
Друзья устало сгрудились вокруг пламени, но разговор не клеился. После долгих недель, проведенных в обществе друг друга, бок о бок с чужими людьми было непривычно и даже тяжеловато. Рада вдруг очень остро осознала, насколько уютно ей было в компании гномихи, ильтонца и эльфа. Пусть она и устала от них за это время, пусть и казалось, что глаза ее б их не видели, однако присутствие чужих так резко разрушило ту атмосферу почти бессловесного понимания и уюта, что окружала их так долго, атмосферу совместного движения к цели и взаимовыручки. К тому же, и сама цель сейчас лежала прямо за их спинами, и вот-вот Кай должен был завершить то, ради чего они все сюда пришли. И тогда останется лишь один последний визит в Эрнальд к этому Царю Небо, а потом их дороги разойдутся в разные стороны. Легкая грусть заставила Раду потянуться за пазуху за трубкой. В последние дни они так носились по ледяной степи, что и покурить даже времени не было. В молчании к ней присоединились и Алеор с Улыбашкой, тоже принявшись раскуривать оставшиеся у них запасы табачка.
Вельды, поначалу поглядывающие на странную компанию и сразу же отводящие глаза, будто им было запрещено разговаривать с незнакомцами о чем-либо, кроме дела, за которым те явились, молчали. Лица их окаменели еще больше, остекленевшие взгляды обратились в пространство за спинами путников, туда, где располагался Черный Источник. Иногда кто-нибудь из них едва заметно качал головой, а зрачки его слегка расширялись, выдавая тщательно сдерживаемое удивление, но ни один не произносил ни звука. Возможно, они чувствовали то, что сейчас делал за каменной стеной Кай, а может, просто корчили рожи, чтобы не разговаривать с путниками, Рада не знала.
Густая атмосфера силы из-за спины стала еще плотнее, порой посылая по телу Рады волны, заставляющие ее вздрагивать. Несколько раз она оборачивалась через плечо на черный вход в пещеру с каверной, будто бы могла что-то разглядеть. Также вели себя и Алеор с искоркой, то и дело рассеяно поглядывая в ту сторону. Алеор еще и хмурил свои черные брови, взгляд у него был тревожным. Наверное, работа с энергиями в такой близости от Черного Источника была делом сложным и опасным, но Кай ведь уже однажды говорил им, что справится. Рада верила слову надежного, как скала, ильтонца. Коли тот сказал, что так будет, значит, так и будет. И нечего себе нервы трепать попусту.
В окружающей их местности не было ровным счетом ничего примечательного. Низкое солнце, наколотое на колючки гор, медленно ползло по ним, будто по терновому плетню, с трудом отдирая свои слабые лучи от черных скальных шипов. В седловинах между пиками протянулись темно-синие тени, еще более густые, почти ночные сумерки лежали в узких ущельях в самом низу. Рада поглядела туда, думая о пути, которым им каким-то странным образом удалось пройти. Семь Преград миновали путники на пути сюда, и теперь они отделяли Раду от того мира, что остался лежать в сонной дремоте, политических склоках и бесконечной лени где-то там, на востоке, за Эрванским кряжем. А ее саму ждала бескрайняя травяная скатерть Роура, которую будто корабли переплывали караваны кочевников, гонящих перед собой стада следом за солнцем, таинственные города вельдов, по слухам, сумевших оседлать самих драконов-от-Тьмы, Заповедный Лес, где скрывались последние остатки одного из древнейших родов эльфов, тех самых, что видели саму прекрасную Владычицу Аллариэль и ее звездоглазого супруга Налеана. А дальше Данарские горы. Рада поймала себя на том, что, прищурившись, смотрит на юго-запад. Горизонт скрывали колючие пики, но где-то там лежали совсем другие горы, те, что дали рождение странному, гордому, необыкновенному народу. Народу, что совершил невозможное, сотворившему чудо, впервые призвавшему из бесконечной толщи тысячелетий Великую Мать.
Что я найду там? Что меня там ждет? Подумать только, как плелась извилистая и каменистая дорога ее жизни. От золота дворцов высшей знати Мелонии к этим дырявым сапогам и грязной дубленке где-то на самом краю мира, где лишь ледяные ветра целовали небо, да вековечные горы хранили великую тайну. Такая сложная, петляющая, змеистая дорога с ухабами и глубокими пропастями. И при этом — ровная, будто огненная стрела, посланная через все небо из гигантского лука. Кажется, я даже чувствую твою руку у себя на загривке, Великая Мать. Всю мою жизнь ты вела меня самым коротким путем сюда, волокла за шиворот, как бы я ни упиралась, ни орала, ни пыталась противиться. И спасибо тебе за это бесконечное терпение.
Докурив трубочку, Рада еще разок оглядела своих спутников. Ведуны сидели, застыв каменными изваяниями. Алеор развернулся спиной к путникам, спустил ноги прямо в пропасть, сев на самый край плато, и вовсю пыхтел трубкой, запрокинув голову и морщась, будто кот. Улыбашка тоже попыхивала трубочкой, изо всех сил стараясь не смотреть в сторону эльфа и отсев от него как можно дальше. Рада и сама почувствовала, что смотреть на него почти физически невозможно. От падения вниз проклятого Тваугебира отделяло одно неверное движение, но ему до этого, похоже, не было ровным счетом никакого дела.
Взгляд искорки тоже остекленел, направленный прямо перед собой, радужки слегка светились серебром, и его отблески танцевали под тенью длинных ресниц на полуприкрытых веках. Обычно искорка так выглядела, когда уходила в грезы или смотрела сквозь пространство, отыскивая там для себя что-то, лишь одной ей известное. Рада решила, что лучше не тревожить ее. Может, побудет в грезах, немного успокоится, перестанет злиться, и они все-таки смогут поговорить.
Тихонько привстав, она отошла от костра, выбила последние угольки из широкой чашечки своей трубки и спрятала ту за пазуху. А потом раскатала свое походное одеяло и завернулась в него потуже, привалившись спиной к скальному выступу сбоку от арки прохода к каверне. Время тянулось медленно, Кай мог появиться в любую минуту, а мог — через пару часов. Не имело никакого смысла сидеть и разглядывать застывшие маски на лицах ведунов или недовольную рожу Алеора. Смежив веки, она освободила свой разум от мыслей и постаралась максимально расслабиться, чтобы уснуть. Сон пришел не сразу, но вскоре он сморил Раду, даже не смотря на стылый камень под спиной и холодный ветер, что ерошил ее волосы.
